Вся боль от разлуки, все обиды разом схлынули, и я уткнулась лбом в твёрдую грудь, и слёзы полились из глаз, оставляя на моём лице и на футболке любимого грязные следы.

— Мать совсем расклеилась, — сказал Алекс, второй рукой обнимая меня за плечи и притягивая к себе.

Анна

— Я такая дура! — всхлипывая и давясь слезами, проговорила я. — Прости меня, пожалуйста!

Это был запоздалый откат. Тело била мелкая дрожь. Осознание того, что двадцать минут назад я могла умереть, сгинуть навсегда во враждебном мире, накрыло с головой.

— За что ты просишь прощения? Ты ни в чём не виновата! — снова хмуро взглянул на меня Алекс. Только что успокаивающе обнимал меня за плечи, и вот опять недоверчиво сузил глаза.

— Но я… я поступила глупо, — я продолжала всхлипывать, размазывая солёные капли по лицу. — Заявилась в этот враждебный мир! Зачем? Тебе приходится нянчиться со мной! Сражаться с пустынниками! Я обуза!

— Хватит! Прекрати сейчас же! — сухо потребовал он. — Ты совсем расклеилась. Я тебя не узнаю… Ты всегда была сильной, так оставайся такой сейчас!

— Но я совсем не сильная! Я… я…

— Я не хочу это выслушивать! — резко оборвал меня, отстранившись, и я умолкла. — Пойду, пройдусь.

Сквозь пелену слёз увидела, что он поднялся и направился прочь. Испуганно проговорила:

— Не оставляй меня одну! Пожалуйста! Я этого не вынесу! — он остановился, медленно развернулся, хмуро глядя в лицо, отчего озноб пробежал по моей спине.

— Тебе нечего бояться. Это место безопасно, — вопреки хмурому виду, успокаивающе сказал Алекс. — Тварь, что здесь обитала, была здесь единственной. Больше никого нет. Правда. Я собираюсь на всякий случай проверить округу, затем убрать тело, чтобы проходящие мимо пустынники раньше времени не обнаружили, что в оазисе больше нет хозяина. Ты недолго будешь одна. Но, если что — кричи громче, поняла?

Испуганно взглянув на него после слов, что он пойдёт проверять округу, всё же ничего не сказала. Он был прав — в этом месте нельзя быть беспечными. Нужно быть всегда настороже. Кивнула в ответ на совет кричать, если мне будет угрожать опасность. Внимательным взглядом Александр посмотрел в глаза и спросил:

— Успокоилась?

Я снова кивнула. А как же иначе? В таком месте нельзя быть слабой. Пусть моё тело подводило меня. От голода сводило живот. Дрожали конечности, кружилась голова. Но хотя бы духом я должна быть сильна. Пусть и не совсем ощущала эту силу, но для Алекса и для своего малыша я должна была держаться изо всех сил. Верить ему. Быть его поддержкой. Не сдаваться! Идти вперёд!

Алекс ушёл. Чтобы отвлечься от одолевающих меня чувств страха, неуверенности в завтрашнем дне, неопределённости, я решила чем-нибудь заняться в процессе ожидания. Сделала небольшое углубление ниже родничка, подождала, пока туда наберётся достаточное количество воды, затем смочила тряпочку и начала стирать грязь и пот с лица и рук, по возможности с тела. Каждое прикосновение к обожжённой коже было болезненным, но я мужественно терпела боль. Не хотела оставаться растрёпанной и грязной, чтобы не упасть в глазах Алекса ещё ниже. Превозмогая слабость и боль, привела себя в порядок. Как смогла, распутала волосы, за неимением расчёски расчесала их пальцами и переплела косу. Наконец, несмотря на все тяготы и лишения, почувствовала себя немного лучше.

Вдохнула полной грудью прохладный ночной воздух оазиса. Плотнее закуталась в куртку. Не так уж всё и плохо! У нас была вода, а значит, умереть от обезвоживания мне точно не суждено. Я научилась видеть в темноте сияние окружающих предметов. Это же чудо, не иначе!

Откинулась на песок и залюбовалась сиянием незнакомых созвездий. Я в другом мире! Это же так удивительно! Кому расскажешь — покрутят пальцем у виска! Большинство людей не верят в существование других миров, живя в своём маленьком мирке. Хотя рассказать тут некому… Этот мир встречает нас неприветливо. Но со мной мой возлюбленный. Я сама захотела пойти за ним. Сама выбрала этот путь. Зачем же теперь сокрушаться? Надо радоваться тому, что имею, тому, что я не одна, и ещё множеству вещей…

Позже снова склонилась над родничком и пила, пила божественно прохладную водичку, наполняя тело энергией. Алекса всё не было. Я не давала себе повод начать волноваться. Терпеливо ждала, сомкнув слипающиеся от усталости веки.

Перед закрытыми глазами снова появился мираж. Прекрасный мир. Буйство красок. Обилие растений, насекомых, птиц. Красивые и счастливые люди, возделывающие поля. Радостные дети, купающиеся в кристально чистой реке. Резвящиеся на берегу невиданные животные. Сквозь дрёму любовалась диковинным миром, наполняясь его энергией, бьющей ключом, проникаясь счастьем, как вдруг картинка сменилась другой. Дым пожарищ. Несчастные понурые люди, покидающие дома. Река, несущая зловоние. Умирающие остатки растений. Кругом разруха и разложение. Слёзы непроизвольно покатились из глаз.

На грани яви и сна почувствовала чужое присутствие и усилием воли открыла глаза, встретив внимательный взгляд чёрных с огненными сполохами глаз. Горящие искры в глазах Алекса успокаивающе переливались в ночной тьме. Неимоверно красивое зрелище! Отвернувшись, украдкой вытерла глаза, решив никогда больше не плакать. Снова взглянув на парня, поднялась и преувеличенно бодро спросила:

— Всё хорошо? — попыталась улыбнуться, но… Улыбки не получилось. Нижняя губа вдруг треснула, и я ахнула зажмурившись от боли. Коснувшись трещинки пальцами, обнаружила, что крови совсем немного, и закусила губу, почувствовав привкус соли. Зациклившись на себе и на своих ощущениях, забыла, что рядом находится вампир. Опомнилась только, услышав вздох, похожий на вымученный стон. Только теперь пронзила запоздалая мысль: «Это конец!»

Взглянула на Алекса и обомлела. Парень застыл на месте совершенно не дыша, а его расширенные глаза разгорались адским пламенем. Глаза опасного хищника. По моей спине пробежали сотни мурашек, волосы на голове зашевелились, создавая ощущение холодного ужаса. Только что передо мной стоял мой возлюбленный, который оберегал и защищал, но в данную минуту это был уже не он. Дрожа от страха, я смотрела в глаза надвигающейся смерти. Огромная мощь, готовящегося к нападению хищника, поражала. Он весь инстинктивно подобрался, нацелившись на жертву. Сущность вампира завладела им, почуяв запах крови.

Я молча уставилась в любимые, но такие чужие глаза и лихорадочно соображала, как поступить. Если начать отступать, он обязательно бросится в догонку. Оставаться на месте? Нападёт. Попытаться чем-то отвлечь? Как назло не могла придумать ничего путного, что могло бы его отвлечь. В голову пришла одна лишь шальная мысль, и я сделала шаг навстречу смерти, потом ещё один, и ещё… Глаза вампира расширились от изумления, затягивая безвольную жертву в сеть своих глубин, но я вдруг споткнулась. Это не входило в мои планы, но под ноги попался небольшой продолговатый камень, зацепившись за который, я начала заваливаться вперёд. В следующий миг моя голова должна была встретиться с песком, но мгновенно отреагировав, Алекс поймал меня, снова поставив на ноги. Моргнул, стряхивая наваждение.

— Что ты делаешь? — отпустив меня, прошипел сквозь зубы и сделал несколько шагов назад. — Решила самоубиться?

— Это с-случайно п-произошло, прости, — дрожа и заикаясь, попыталась оправдаться.

— Ты должна быть предельно осторожной, Аня, — тяжело дыша, но уже более мирным тоном сказал он. — Мне тяжело справляться с жаждой.

— Я постараюсь… — прошептала, осознавая, чего только что смогла избежать.

— Ложись спать. Тебе нужно выспаться…

— Да, — согласилась с ним.

Первое, что увидела на рассвете — фиолетовое небо, расцвеченное розовыми сполохами облаков. Странное освещение создавало с утра сказочное настроение. Мне было очень уютно лежать на удобном ложе из песка. Гаснущее солнце вставало из-за горизонта, распространяя по выжженной пустыне свои опаляющие лучи, но даже они не расстроили меня. Перевернулась на спину, потянувшись, и обнаружила рядом Алекса, и, наконец, дошло, по какой причине мне было так удобно спать. Видимо среди ночи я неосознанно переползла к нему, ведь не мог же он сам лечь рядом и обнять меня, своим телом защищая от разных опасностей. Под моей головой лежала его куртка. Мне стало очень приятно, что он позаботился обо мне. Казалось, что парень очень крепко спал, ведь потягиваясь, я не разбудила его. Медленно повернулась на другой бок, чтобы вблизи рассмотреть родное лицо. Оно было спокойным и умиротворённым. Губы сжаты, дыхание ровное, длинные ресницы отбрасывали тени. Лицо покрывала трёхдневная щетина. Я подняла руку, чтобы поправить его растрепавшиеся волосы, упавшие ему на глаза, но он резко перехватил мою руку.