– Разбойники? – дернувшись, прохрипел воин.

Он категорически отказывался принимать лекарство, пока не отвечу.

– Нету их больше, – я настойчиво поднесла флакон еще раз. – Кончились.

– Мы выходим! – видимо, путникам ничего не оставалось, как довериться незнакомым людям.

А какой смысл запираться? Тати и без этих разговоров выковырнули бы добычу из скорлупы.

Первым нос из кареты высунул плотный суетливый мужичок лет сорока. С крючковатым носом, залысинами и чрезвычайно умным, хоть и пугливым взглядом. Осмотревшись и придя в ужас от увиденного, он с надеждой уставился на Игната, который уважительно наклонил голову в знак приветствия.

– Сударь, вам помочь? – предложил брат.

Человеку столь упитанной комплекции самостоятельно не выбраться из перевернутой громадины.

– Будьте так любезны, – выдавил измученную улыбку мужчина, старательно сдерживая приступы дурноты.

Судя по зеленому цвету лица, бойня дворянчика впечатлила. Лизка вон тоже вывернула желудок и теперь носа из повозки не высовывала. Я же притерпелась за последнее время, хотя неприятно видеть смерть в самых неприглядных ее проявлениях.

– Дорогой, ну, что там? – раздался из недр кареты нетерпеливый женский голос.

– Мусечка, тебе лучше этого не видеть, – мужчина вытащил из нагрудного кармана белоснежный платок и промокнул пот со лба.

– Но я настаиваю! Немедленно вытащите меня!

Похоже, Мусечка держала мужа в ежовых рукавицах, потому что тот горько вздохнул и обратил тоскливый взор на Игната.

– Сударь, проявите любезность еще раз и помогите моей дражайшей супруге выбраться.

Игнат согласился и, ухмыляясь, направился к открытому зеву кареты. Предупредив, чтобы не пугалась, он одним рывком вытащил женщину. Она только ахнуть успела и повисла на моем родственнике. Силен, братец! Вон как Мусечка впечатлилась, что и по сторонам не посмотрела, и при родном муже к незнакомому мужчине прижалась.

– Сударыня, – зато Игнат не забыл о манерах. Чуть отстранившись, галантно поцеловал даме ручку, – несказанно рад, что вы не пострадали. Позвольте помогу вам спуститься?

Женщина ошарашенно кивнула и даже не зажмурилась, когда брат подхватил ее на руки, лихо спрыгнул на землю и доставил прямиком в объятия мужа. Выше его на пол головы, дворянка обладала аппетитными формами. Чувствовалась порода! Царственная осанка, горделиво вздернутый нос с горбинкой, густая копна кучерявых волос и невероятная выдержка. Даже не поморщилась от вида растерзанных тел и тяжелого запаха крови, витавшего над дорогой.

– Мусечка, ты цела? Тебе не дурно? Нигде не болит? – тут же засуетился мужичок, стряхивая с платья жены невидимые пылинки.

– Все в порядке, дорогой, – дамочка, наконец, отмерла, сообразив, что ее поведение привлекает внимание. – Ты уже узнал, как зовут нашего спасителя? Как это нет? – всплеснула она руками. – Ося, где твои манеры?

– Ну Мусечка! Ситуация крайне чрезвычайная, я совершенно растерялся, – под испепеляющим взглядом жены мужичок развернулся к брату и, раскланиваясь, как на официальном приеме, представился. – Барон Осип Ааронович Зельман, ваш большой должник, сударь. Моя супруга, баронесса Мирьям Нава Юсуф-Сииновна Зельман. С этого дня двери нашего дома открыты для вас и вашей семьи.

– Чернецкий Игнат Захарович, – в ответ назвал себя брат, изображая светский поклон. – Сама судьба привела нас в этот лес, чтобы спасти вас от нелегкой участи. Знакомьтесь, мои племянники, Нина и Иван.

Я подскочила с колен, старательно вытирая окровавленные руки об штанины, и изобразила книксен. В дорожном брючном костюме и по уши в чужой крови я никак не походила на обычного ребенка. Иван же в этот момент наткнулся на еще живого разбойника и с размаху всадил меч ему в сердце.

Осип Ааронович не выдержал и опорожнил желудок, баронесса побледнела.

– Очаровательные дети, – выдавила улыбку госпожа Зельман, – такие милые и… воспитанные.

Ага, прямиком с выпускного бала пансиона благородных девиц едем. Ванька как раз принялся обшаривать карманы мертвеца, бесцеремонно ворочая его тело. Глаза у дамочки расширились, и она с трудом перевела взгляд на Игната.

– А вы что же, втроем путешествуете? Где родители ваших племянников?

– Увы! Они слишком рано покинули этот мир. Теперь мой долг позаботиться о сиротах, – ничуть не покривил душой брат.

– Это так благородно с вашей стороны! – восхитилась Мирьям. – Бедным деткам, наверное, так не хватает материнской любви. Вы женаты, сударь?

– Кхе-кхем, – тактично кашлянул барон. – Мусечка, это слишком личные вопросы. И сейчас не лучшее время для подобных бесед. Нам нужно побыстрее убраться отсюда, пока другие разбойники не пожаловали.

– Ох, извините, сударь. Я совершенно не думаю, что говорю, – женщина изобразила искреннее раскаяние, которое тут же исчезло, когда она шикнула на мужа. – Ося, ну? Видишь, нам действительно ничего не угрожает, – она выразительно указала на перевернутую карету и перевела взгляд на Игната.

– Игнат Захарович, мы и так вам обязаны. Не сочтите за наглость еще одну просьбу? – тут же отреагировал барон. Брат кивнул, демонстрируя полное внимание и желание помочь. – Не могли бы вы сопроводить нас до Кречетова? Разумеется, мы щедро отблагодарим.

– С радостью принимаю ваше предложение, – ответил брат, – тем более, нам по пути.

В это время из перевернутой кареты раздался болезненный стон, сопровождаемый мычанием и каким-то непонятным бормотанием.

– Там кто-то остался? – удивился Игнат. – Что же вы сразу не сказали? – он вновь забрался наверх и запрыгнул в темное нутро дорожной громадины.

Барон с баронессой странно переглянулись, отчего я насторожилась и переместилась поближе к брату, чтобы развернуть щит, если вдруг что-то пойдет не так. Но все обошлось, Игнат вернулся уже через минуту, смерил супругов тяжелым взглядом и направился к нашей повозке.

– Гаврила, распряги лошадей, попробуем перевернуть карету. Боюсь, своими силами не справимся, слишком тяжелая.

Понимая, что расспрашивать сейчас бесполезно, да и бестактно, я занялась другими ранеными. Амулеты уже выработали резерв, устранив угрозу жизни. Однако следовало промыть раны, чтобы избежать банального заражения, и наложить повязки. Хлопотное дело, которое лучше не откладывать на потом. Жаль, с помощниками не повезло, Лиза сознание теряла от одного вида крови. Барон с супругой, кажется, не от мира сего. Игнат с Гаврилой Силантьевичем заняты, Ванька тоже при деле.

– Егор! – позвала мальчонку, чей любопытный нос торчал из-под навеса повозки. Малец мигом прибежал, успевая при этом глазеть по сторонам. – Нужна чистая вода, спирт и корпии, и еще те бутыли с отваром, что мы прикупили в аптекарской лавке.

Как только мальчонка принес требуемое, я выдала следующее задание: отвести Лизу в сторону от побоища и заняться ужином. Сколько провозимся с каретой, неизвестно. Еще трофеи с разбойников и уцелевшие вещи собрать-рассортировать нужно, так что нечего отсиживаться по углам, когда другие работают. Скоро стемнеет и лучше бы отъехать на пару верст. Ночевать возле трупов, думаю, ни у кого желания не возникнет. Тела по-хорошему предать земле надо, чтобы хищники не нагрянули. Запах крови они давно учуяли, и только люди мешали им устроить пиршество.

К тому моменту, когда я закончила с ранеными, брату удалось поставить карету на колеса. С натужным скрипом и грохотом мебели громадина приняла вертикальное положение. Игнат с молчаливого согласия барона забрался внутрь и через некоторое время вынес оттуда человека. Мирьям, всплеснув руками, бросилась к ним, наводя ненужную суету, чтобы пристроить пострадавшего с комфортом.

Я подхватила склянки с зельем, корпии и подошла поближе, предполагая, что раненому потребуется помощь. Вот только физических повреждений у молодого человека не обнаружилось. Так, несколько ушибов и ссадин, которые пройдут сами. Проблема крылась в другом, лекарскими амулетами ее не решить. У парня оказались парализованы ноги, и он не мог самостоятельно передвигаться. Я впервые видела инвалида в этом мире и испытывала те же смешанные чувства, что и остальные. Магия устраняла любые недуги, вплоть до выращивания утерянных конечностей. Это, конечно, стоило огромных денег, простым смертным не попасть на прием к целителям такого уровня, но ведь существовали и другие способы. Достаточно посмотреть на руку Игната, у которого поврежденную кисть заменял механический протез. А Зельманы, судя по дорогой карете, не бедствовали. Теперь понятно, почему брат так отреагировал.