– Что там такое, Трофим? – Из кареты выглянула миловидная женщина.

– Да вот, сиротку едва не задавили. Говорит из приюта. Думал, домой ее отвести, а, выходит, что некуда. Сгорел приют. И что нам с тобой теперь делать?

И что ему отвечать? Смотрела на него полными слез глазами, кусая губы, чтобы не заплакать. В приюте слезами никого не разжалобишь.

– Барин, что решили? Ехать нужно, – окликнул кучер, поторапливая пассажира.

– Ладно, с собой заберем, а там посмотрим, что делать, – после недолгих размышлений, ответил мужчина и забрался внутрь кареты.

Там меня рассмотрели со всех сторон, расспросили, накормили пирогами. А чего мне скрывать? Родителей нет. Сколько себя помнила, жила в приюте. Никому не нужна. Славик только беспокоиться будет, искать.

– А кто такой Славик? Старший брат? – уточнила женщина. Добрая, с мягкой улыбкой и ласковыми руками.

– Нет, это друг. Он защищает от мальчишек, обижать не дает и еду отнимать. Расстроится сильно, я ведь ждать обещалась. Надо ему сообщить, где я. А куда мы едем?

– Домой, Настенька, – выслушав мою историю, ответил мужчина. – Родители мы твои, папа и мама, а ты – наша дочка. Нашлась вот нам на радость. Да, Валюша?

– Да, родной. – Всхлипнув, женщина распахнула объятия. – Иди скорее, обниму тебя, дочка.

Видение развеялось, и это совпало с тем, что Милка успокоилась и отпустила мою руку. Подружка счастливо улыбнулась, будто увидела что-то приятное, повернулась на бочок и сложила руки под голову лодочкой. А я, огорошенная неожиданными откровениями из прошлого, доковыляла до сундука и рухнула на него, без сил.

Та маленькая девочка – я, это мои воспоминания. Как же получилось, что их увидела Мила? А прежде Дарье открылась часть моего прошлого. Нехорошая догадка царапнула сердце острыми коготками. Раннее детство, приют и удочерение – эти воспоминания достались младшей из подруг. Дарья с ее тяжелым прошлым увидела лучшую часть – жизнь в кругу семьи и любящих родителей. Но ведь есть и третья подруга! Марфа – самая крепкая и выносливая из нас. Возможно, в ее памяти сокрыта оставшаяся часть моего прошлого? Неужели я нарочно сделала это, заместив их воспоминания своими? Девчонки сами рассказывали, что я помогла им освоиться в гимназии. В голове не укладывается, что такое возможно.

Я? Сделала? Нарочно: – осознания этого факта выбило из колеи. – Как? Чтобы провернуть такое, необходимы знания. Магия разума? Но я не маг! Гимназистов тщательно тестируют на наличие дара. В личном деле так и записано: «Неполноценное развитие магических каналов и не раскрытый источник, вследствие чего накопление и преобразование магической энергии не представляется возможным».

Немного успокоившись, я решила проверить теорию и, если она подтвердится, посмотреть оставшиеся воспоминания. Подошла сначала к Дарье, которой досталась счастливая часть. Взяла девушку за руку и сосредоточилась, вгоняя себя в то состояние, при котором способна обнаружить энергетический след событий. Неужели ошиблась? Я ничего не увидела и, кажется, догадывалась, почему. Милка напугалась рассказом о Маре, и под сильным эмоциональным потрясением из подсознания ночным кошмаром всплыли спрятанные воспоминания. Дарья ведь ни на секунду не усомнилась, что ей все приснилось. Во сне человек расслаблен и беззащитен. Кто знает, может, это проделки Мары? Может, она нарочно подстроила так, чтобы свести меня с ума? Столько вопросов и никаких ответов. На всякий случай повторила эксперимент с Марфой, но он также не увенчался успехом.

И что теперь делать? Бросить все и уехать утром? Но ведь я почти вспомнила! А как же девчонки? Из-за меня они подвергаются серьезной опасности. Вдруг эта Мара существует и каждую ночь проникает в сны, чтобы поработить человека или свести с ума?

Но ведь это легко проверить! В детском стишке говорится, что ночью ведьма спит беспробудным сном, пока дух гуляет по округе. Значит, нужно под благовидным предлогом разбудить всех женщин, находящихся в доме. Начала я, конечно, с подруг, потому что оставлять их без присмотра не хотелось. Вот только девушки спали таким глубоким сном, что не удалось их растолкать.

Не могут же они… Нет, это хитрая уловка! – Живот скрутило в тугой ком, а по телу прошлась волна холодной дрожи, от которой волоски стали дыбом. В тишине за дверью скрипнула половица.

В гимназии готовили к тому, что видокам иногда открываются вещи, выбивающееся за рамки морали и норм приличий. Однако всему таинственному и странному найдется рациональное объяснение. Магия предоставляет широкое поле для экспериментов, но большей частью виновниками преступлений становятся обыватели. Или же маги-самоучки, которым мнимая власть кружит голову. Но лучше сто раз схлестнуться с живым видимым противником, чем столкнуться с загадочными необъяснимыми явлениями.

Я обмерла от страха, когда засов на двери медленно сдвинулся в сторону. На выдохе затушила свечу и затаилась. Подтянула ноги к туловищу, обняла их руками и уткнулась лицом в колени. Створка без единого скрипа приоткрылась. В слабом полумраке, где очертания предметов виделись серыми, показалась черная тень. Я зажмурилась, ощущая, как заполошно бьется сердце. В голове набатом звенел собственный пульс.

Нечто потустороннее проникло в комнату и прошло мимо, обдавая стылым холодом. Шагов я не слышала, но чувствовала – оно тут. Еще немного, и нервы не выдержат напряжения.

Внезапно внизу раздался шум. В тишине звук падения на пол чего-то тяжелого показался громким.

Кто-то из мужчин проснулся? – Я машинально вскинула голову и увидела, как к двери метнулась сгорбленная фигура с короткими ногами и длинными руками, достающими до пола. На пороге тварь обернулась, пронзив меня взглядом светящихся зеленых глаз. – Неужели почувствовала, что я на нее посмотрела?

Мертвенно-белая морда с приплюснутым носом и свисающей нижней губой. Вместо глаз темные провалы, в глубине которых горит зловещий огонь, кожа морщинистая, длинные волосы свисают грязными паклями. Это она? Мара?

На лестнице послышались шаги. Кто-то поднимался, и это спугнуло тварь. Она шагнула в коридор и растворилась в темноте. Дверь сама собой закрылась.

– По… по-мо-ги-те! – я беззвучно зашевелила губами, тщетно пытаясь закричать. От испуга голос пропал.

– Эй, здесь есть кто? – спросили снаружи, и я облегченно выдохнула, узнав голос Кости. В щели под дверью показалась полоска света. Раздался негромкий стук. – У вас все в порядке?

– Нет! – хотела закричать в голос, а вместо этого вырвался сдавленный сип.

Когда Мара зашла, я так стиснула руки, что мышцы задеревенели. Страх еще не отпустил, и разжать их не получалось, хотя я прилагала титанические усилия. Если Костя уйдет, я снова останусь наедине с жуткой тварью. А она вернется, знаю. Поняла по пронизывающему взгляду, каким Мара наградила напоследок. Беззвучно подвывая от ужаса, принялась раскачиваться, чтобы столкнуть на пол подсвечник.

Зорин, не дождавшись ответа, ушел. Расслышала удаляющиеся шаги, когда мои отчаянные попытки увенчались успехом. Подсвечник мягко упал свечой вперед, звякнул и покатился по полу. Такой звук вряд ли услышишь на лестнице и заподозришь неладное, но Костя не подвел. Подбежал и распахнул дверь, освещая комнату световым шариком.

– Настя? Что тут творится? – Бросился ко мне, касаясь ладоней, лица, щек, вытирая слезы и осматривая на предмет повреждений. – Тебе плохо? Ты ранена? Кто тебя напугал?

Человеческий голос, тепло рук и сочувствие прорвали плотину оцепенения, и я с плачем подалась к парню, который обнял и прижал к себе крепко.

– Ты вся дрожишь! И холодная как лед. Асенька, что произошло? Может, водички? Хочешь пить? Давай, я сбегаю, принесу!

– Нет! – Вцепилась в парня мертвой хваткой. – Не уходи! Не оставляй одну!