Сейчас воспоминание о том разговоре всплыло в голове, и Ди еще раз подумал, что сделал правильный выбор. Торчать в штабе — ой, да ну все к псам.

Разговор происходил в середине дня, а вечером Ди вдруг вспомнил его и пожалел, что решил именно так. Поле полем, приключения приключениями, но нужно было забирать Агат и оставаться в южном штабе. Сразу две банды «борцов» пошли на прорыв к набережной, неизвестно на что надеясь. Численный перевес у них был — пять к одному, и бойцам вспомогательной группы тоже раздали оружие. Сборный отряд южного и северного штабов деловито укреплял баррикаду, перекрывавшую единственный оставшийся у «борцов» выход.

— Не боись, — сказал кто-то Ди, мрачно вглядывавшемуся в ало-багровую тьму за поставленной боком бетонной плитой. — И этих успокоим. Всех успокоим...

Высоченный мужик в причудливом черном комбинезоне балансировал на поваленном фонаре, глядя в ту же сторону через инфракрасный бинокль.

— Всего сотен пять дуриков, — сообщил он. — Часа на два работы. Зато это, считай, последние.

— Я и не боюсь, — ответил Ди. — Подумаешь. В первый раз, что ли.

Агат, сидевшая за его спиной, неодобрительно кашлянула. Парень повернулся к ней, удивляясь, что подруга похожа на несчастного нахохлившегося воробышка. Обычно к вечеру она начинала веселиться, блестела глазами, шутила и рассказывала всякие забавные истории и анекдоты. Сейчас же на девчонке лица не было, а в свой амулет целителя она вцепилась, словно утопающий в веревку.

— Что ты? — спросил Ди. — Что такое?

— Такого — не было, — сердито уточнила Агат. — Было — меньше. И... — она вскинула голову, словно принюхиваясь. — Это не люди!

Мужик в черном комбинезоне спрыгнул с фонаря, плюхнулся перед Агат на колени, осторожно опустил ей на плечи широкие лапы. Ди насторожился. Что-то было не так, сильно не так. Если бы все шло по плану, Агат не стала бы волноваться, она не была трусливой или робкой, да и человек из Квартала не стал бы с таким вниманием расспрашивать девочку-тенника.

— Точно? Уверена?

— Да, — кивнула Агат. — Там Дети Молнии, их много! У них... — девушка побледнела до снежного цвета, а потом судорожно вцепилась когтями в запястья наемника. — У них Белый Огонь!

Ди не знал, что это означает. Дети Молнии — понятно, один из кланов тенников, те, что владеют магией огня и близкой к ним. А Белый Огонь? Что это еще за пакость? И откуда здесь тенники, когда отлично известно, что они далеко отсюда, на юго-востоке, и до их форпостов пешком не меньше трех часов...

— Тревога! — заорал наемник, вскакивая и разворачиваясь к ближайшему десятку. — Щиты! Сро...

Больше ничего он не успел. Высокая, достигавшая крон деревьев волна ослепительно-белого пламени нависла над баррикадой, задержалась на мгновение и отвесно рухнула вниз, поглощая тех, кто сидел у груды дерева и бетона. Ди успел только упасть на Агат, закрывая ее всем телом, зажмуриться и сжать кулаки в ожидании нестерпимой боли: от белого пламени веяло раскаленным жаром.

Боли не было. Тепло, приятное, словно лучи весеннего солнышка, пощекотало ему затылок и спину, приподняло, словно соленая морская вода, залило нос и горло, мешая вздохнуть, но кашлять не хотелось. Просто не было больше ни возможности, ни потребности дышать.

Просто не было больше парня, по имени Ди Эммери, не было в Городе и не было нигде.

Навсегда.

Раскаленная черная заноза впилась в висок. Лаан прикрыл глаза, переводя острые импульсы тревоги и боли на понятный язык символов, потом охнул и сжал кулаки. Тонкий металлический цилиндр ручки, поблескивая, покатился по столу, добежал до стакана и с коротким дзиньканьем остановился.

— На набережной применили Запретное оружие... — в пространство сказал Смотритель, а потом повернулся к Вайлю. Резко скрипнул стул. — Твоя ошибка.

Вайль вскинулся, но пока он поднимал голову, блики непонимания в глазах сменились на тусклую поволоку вины. Начальнику объединенной разведки обоих штабов полагалось иметь куда более точные сведения о численности, составе и планах противника. Он поднялся, опираясь на карту, задумчиво посмотрел на макет, потом щелкнул пальцами, увеличивая участок набережной.

— Подземные коммуникации, — провел он ломаную черту почти через всю карту. — Отряды Детей Молнии и Теней Ветра из центра. Дезинформация...

Короткие отрывистые фразы были понятны всем присутствующим. Два отряда «непримиримых» — увы, неустановленной численности, — пробрались через неучтенные подземные коммуникации и вышли там, где их никто не ждал и не был готов к обороне. Плюс к тому — использовали Запретное оружие, применение которого приводит к окончательной смерти. Нарушение всех соглашений и законов Города, непростительное нарушение... Применившие подписали себе приговор, такой же суровый, как и своим жертвам — но их это не остановило и не удержало. Еще один отголосок безумия, охватившего слишком многих.

К выводу о том, что один из агентов в стане противника сливал ложную информацию, Лаан пришел за мгновение до того, как Вайль сказал об этом вслух. То, с какой скоростью парень сам догадался об этом, радовало, но сейчас праздновать успехи младшего коллеги было некогда.

— Бой еще идет? — спросила Аэль, до того молча сидевшая в углу.

Лаан прислушался. Темные волны боли и страха заставляли информационную паутину Города вибрировать и болезненно натягиваться вокруг полыхающей багровым точки на набережной. Он кивнул, пытаясь заглушить крики ужаса и ярости, бившие по ушам, и поморщился — не получилось. Заноза жгла висок, и не было сил ее вытащить.

Первый просчет оказалась слишком серьезным и стоил слишком дорого, чтобы можно было сказать «ну, зато в остальном мы преуспели...». Смотритель поднялся, покосился на сконфуженного начальника разведки, потом отошел к окну. Нужно было принимать решение, и делать это быстро. Он вернулся к карте, похлопал по ней ладонью, заставляя фрагмент выпятиться и обрести объем.

— Два отряда примерно в двести и сто пятьдесят бойцов. Где-то в тылу, вероятно, здесь, — палец уперся в плоскую подкову стадиона, — еще тысячи полторы «борцов». Если они пересекутся, будет бойня, которой свет не видывал.

— Может, и пусть себе? — пожала плечами Аэль. — Дурные головы перебьют друг друга, мы утихомирим оставшихся.

— Нет, — хором сказали Вайль и Лаан, посмотрели друг на друга и кивнули. — Нельзя.

— Почему?

— Там, где будет столько жертв — не обойтись без Прорыва. Причем того масштаба, с которым нам не справиться, — объяснил Лаан. — То есть, проще заранее наложить на себя руки, это будет и быстрее, и легче.

Аэль задумчиво посмотрела на компаньонов. Что такое Прорыв, она смутно себе представляла: повреждение защитной оболочки Города, того барьера, который окружает упорядоченный и структурированный мир от внешнего хаоса. Последствия были вполне предсказуемыми — то, что за барьером, прорываясь внутрь, разъедало тонкую информационную структуру, словно кислота, разрушало и искажало все, чего касалось. Однако о связи Прорывов с массовой гибелью обитателей Города она услышала впервые.

— Окончательная смерть высвобождает то, что каждый носит в себе. Зародыш небытия, — объяснил в ответ на ее недоуменный взгляд Лаан. — Тенники называют это Пустотой, мы называем... тебе будет понятнее, если я скажу, что это излучение, обладающее энергией, достаточной для разрушения связей между отдельными элементами информационной системы. Это очень приблизительно, конечно...

Вайль ядовито хмыкнул.

— Главное, что я поняла, — улыбнулась Аэль. — Ладно, с теорией закончим, переходим к практике. Что делать-то будем?

— Два усиленных отряда зайдут здесь и здесь, — Лаан вновь опустил руки на карту. — Отсекут одних от других, дальше как обычно. С ними пойдет наш Крылатый и тот десяток из Стражей Тишины, что сейчас отдыхает. Этого должно хватить... надеюсь.