Поток воды плеснул мне в лицо.

— Врун! — завопила разозлившаяся Одри.

Я выплюнул мыльную воду.

— Я не могла такого сказать!

— Так и говорила! Да что там, орала так, что все голуби обгадились! Даже те, что до этого крепились! И еще кричала, что жить без меня не можешь и будешь послушной женой хоть в памяти, хоть без нее! Ясно тебе?

— Не верю! — она ударила ладонью по воде, что и так уже выплескивалась через бортик от наших движений. — Не говорила я такого!

— Ты же не помнишь, что говорила! Кстати, ты должна мне награду. За рассказ. Поцелуй, детка.

— Один?

Промычал что-то похожее на согласие. Девчонка медленно встала на колени и прижалась к моим губам. Я тут же схватил Одри за зад.

— Один — для начала, — сказал я ей в губы. Она попыталась отстраниться, но кто же ей позволит? Прижал, перевернул, уронил спиной себе на грудь. — Думаешь, я посмотрю на тебя такую — влажную, распаренную, горячую — и отпущу? — жарко прошептал ей на ухо. — Ну уж нет, детка… Я устал ждать.

Она дернулась и прижалась ягодицами, заставив меня тяжело втянуть воздух. Мои губы уже собирали капли воды с ее шеи, я перехватил руки девушки одной ладонью, второй погладил налитую грудь. И провел ниже, до ее живота, нарисовал круг вокруг пупка.

— Лекс, не надо…

— Почему? Мы ведь оба этого хотим, Одри. Глупо скрывать и сопротивляться.

— Потому что кроме… этого должно быть что-то еще… — тихо сказала она, вздрагивая под моей рукой. О, я знал эту дрожь, этот отклик ее тела, который златовласка никогда не могла скрыть. Улыбнулся удовлетворенно, лаская ее кожу.

— Этого вполне достаточно, не надо все портить… — сказал, целуя ее.

Слегка отстранился и прижался снова, тяжело сглатывая слюну. Она жалобно хныкнула, откидывая голову мне на плечо.

— Проклятье, я сейчас сдохну…

— Лекс? — шепнула она мне в губы. — Скажи… что ты чувствуешь?

— Я сейчас с ума сойду, Одри, — на полном серьезе поведал я.

— Я хочу знать, что ты чувствуешь ко мне. — Она перехватила мою ладонь и остановила, не позволяя трогать. — Скажи мне, что ты чувствуешь ко мне?

— Давай не будем усложнять…

— Нет. Скажи.

— Все, что угодно, — искренне выдохнул я. — Все, что захочешь. Только приподними свой восхитительный зад и позволь мне тебя…

— Ты меня любишь?

Умертвие раздери мне печень! Я снова шумно сглотнул, чувствуя жар разгоряченной женской кожи, нежное тело, что почти лежало на мне, влажные губы… Моя сладкая девочка…

— Сейчас буду… — жарко прошептал ей в рот, уже двигая бедрами в предвкушении.

— Скажи. Хочу услышать.

Я молча лизнул ей плечо, делая вид, что оглох.

— Лекс! Скажи!

— М-м-м?

— Скажи!!!

— Сейчас… сразу, как только…

Она сделала глубокий вдох, а потом резко скатилась с моего тела и сжала кулаки.

— Забери тебя демоны, Лекс! — яростно выкрикнула эта зараза, выпрыгивая из купальни и заворачиваясь в сухое полотенце.

— Одри, вернись немедленно! — заорал я. Пальцы вспыхнули огнем, пламя перекинулось на ладони и поползло вверх, расцвечивая красным мои рисунки и шрамы. Глаза девушки расширились, вода стекала с ее тела на каменный пол купальни.

— Нет!

— Смрадный труп! Одри, я скажу тебе все, что ты хочешь! Иди ко мне!

— Ты соврешь все, что я захочу, — выкрикнула она.

— Одри, чтоб тебя! — я рванул из чаши. — Ты хочешь, чтобы я тебя уговаривал?! Или просил?!

Поймал ее у двери, прижал спиной к створке. От соприкосновения влажных тел снова отключился разум и…

— Я хочу услышать хоть что-то настоящее!

— Что, демоны тебя забери? Что ты хочешь услышать?

— А ты не понимаешь? Проклятие, скажи мне, Лекс! Скажи мне это! Три слова! Ну?

Я лишь сильнее вжался в нее, потерся о нежный женский живот. Инстинкт лишал способности думать, хотелось просто взять, заткнув ей рот и не пытаясь понять. Видимо, это желание легко читалось на моем лице, потому что Одри наклонила голову набок.

— Трус, — зло сказала она. — Кусай, Лекс. Давай! Иначе ничего между нами не будет!

Я схватил ее рукой за волосы, сжав их в кулак у затылка, дернул и прижался ртом к ее коже на шее. Так и сделаю! И плевать на все!

Она застыла, тяжело втягивая воздух и вздрагивая. С шипением втянув воздух, я разжал ладонь, оттолкнул девушку от двери и, дернув ручку, вывалился в коридор.

Так и топал по коридору — ругаясь сквозь зубы и оставляя на досках следы. У Здоровяка отвисла челюсть, когда он выглянул из ближайшей комнаты.

— Лекс, что с тобой?

— Проклятые женщины, — рявкнул я. — Никогда не связывайся с ними!

— Э-э? Лекс, ты горишь.

— Сдохни! Сдохните все! — мрачно пожелал я, захлопывая дверь своей спальни. Осмотрел свою пылающую ладонь и с яростью врезал кулаком по стене. Взвыл от боли, но зато полегчало.

Остынув достаточно, натянул штаны и какую-то рубашку и решил найти в доме хоть что-нибудь горячительное. Я был бы рад в этот момент оказаться на Изнанке и грохнуть парочку рогатых демонов, но — увы. Пока в моем распоряжении оставалось лишь родовое поместье. Раздобыв бутыль прокисшего вина, я сделал пару жадных глотков, скривился и отправился к пленному Риту.

Парень сидел в одной из комнат, благо, у моих недругов-ловцов хотя бы хватило ума запечатать окна и наложить руны на дверь. Наверняка работа Ника, я оценил. Все арканы светлые и академические, я такие на раз вскрываю. Но у брата актрисы не было магического дара, так что для него запоры вполне надежные.

Дверь открыл с ноги и злобно уставился на вскочившего парня. Белая рубаха до пят, в которую он был облачен, высохла, и теперь Рит напоминал бледное привидение.

— Значит, так, — захлопнул я дверь. — Я зол. Я очень, очень зол. И жутко хочу кого-нибудь убить. Или превратить в фарш. Или медленно поджарить, превращая кишки в ливерную колбасу, — зажег на ладони огонь, и бедняга Рит шумно сглотнул. — К сожалению, проделать все эти приятные вещи мне не на ком. Так что ты сейчас ответишь на все мои вопросы четко и подробно, и, может быть, останешься жив. Я понятно изъясняюсь?

— Что вам нужно? — парень снова сглотнул, но, к его чести, не отступил. — Денег? Сколько вы хотите?

— А сколько у тебя есть? — заинтересовался я, потом махнул рукой. — Забудь. Монеты я найду, если захочу… Мне нужны сведения.

— Но какие?

— О твоей сестре.

Парень выдохнул и неожиданно зло прищурился, подобрался. Даже кулаки сжал.

— Если с головы Лоель упадет хоть волос, я тебя убью.

— Ух ты, — я подтащил стул, перевернул и сел на него верхом, сложив руки на спинке. — Слушай, а вот занятно. Лоель — брюнетка, а ты — блондин. Не больно-то вы похожи.

— Сестра пошла в мать, а я в отца, — огрызнулся парень. — Это не секрет.

— Ладно, ваше родство — настоящее или мнимое — меня мало волнует, — отмахнулся я. — Расскажи о вашем приглашении на бал императора.

— Бал? — похоже, Рит не ожидал подобного вопроса. — Не понимаю. Что ты хочешь знать? За Ло уже год ухаживает баронет Гульвик, мне он не нравится, но Лоель иногда проводит с ним время. Он… полезен и ввел сестру в высшее общество. Приглашение на прием во дворце — тоже его рук дело.

— Они любовники? — прямо спросил я, желая знать больше.

— Нет, — буркнул Рит и потер лоб. — Хотя баронет не против, конечно.

— Не сомневаюсь, — ухмыльнулся я. — Твоя сестренка хороша…

Рит снова вскочил, сжал кулаки и бросился на меня. Я уклонился, выдернул из-под себя стул и треснул парня по хребту. Тот кулем свалился на пол, взвыв от боли, а мне слегка полегчало.

— Ах ты, мразь! Только посмей к ней прикоснуться, урод!

— Что-то мне подсказывает, что ты ей все-таки не брат, — хмыкнул я, не отреагировав на эту вспышку злобы. — Угомонись, не нужна мне твоя… сестричка. Пока не нужна.

Рит откатился и поднялся, кидая на меня яростные взгляды.

— Ты маг, — прошипел он. — Чернокнижник. Ничего, скоро от вас избавятся навсегда!