— Температуры нет. Хм.

Прозвенел длинный звонок и топот сотен учеников тут же пронесся по коридору.

— У меня уже урок начинается, — немного робко произнесла Анна Михайловна. — Я тогда пойду…если уже не нужна?

— Да, конечно, — встрепенулась, погруженная в свои мысли медсестра и прошла за свой стол.

Она выписала мне справку об освобождении от учебы на этот день, наказала что делать в случае ухудшения здоровья, и отпустила.

— До свидания, Светлана Викторовна! Не волнуйтесь, все будет хорошо, — попрощался я и вышел за дверь.

Если честно, у меня уже руки чешутся от того, как сильно я хочу проверить была ли это случайность или моя способность вселяться в других людей действительно существует.

— Ну, наконец-то, — протянула сидящая в коридоре на низкой скамейке Клаус. Она поднялась с места и вручила мне портфель с моими вещами. — Твои дружки все смылись еще до звонка и даже не подумали забрать твой портфель.

— Они такие, — улыбнулся я и забрал свои вещи. — Спасибо, Жанна.

— Пустяки, — махнула рукой она. — Что сказали? — кивнула подбородком в сторону медпункта. — Жить будешь?

— Сказали, что, возможно, это из-за вчерашней драки с Кипятком. Переживать не о чем.

— Ну, хорошо, — ответила она. — Тогда идем? История уже началась.

— Меня освободили, — я тряхнул пожелтевшей справкой. — Сказали лучше сегодня отлежаться дома.

— Эм… Тогда ладно… До завтра.

Жанна вскинула лямки от своего рюкзака на плечи и заторопилась по коридору.

— Клаус! — окликнул свою новую подругу я. Она обернулась. — Пообедаем завтра вместе?

Аристократка растерялась, затем кивнула несколько раз и пропала в темноте лестничной клетки.

Я забрал пуховик из гардероба и поспешил на стадион. Никакой физкультуры сейчас здесь не было. Все школьники на уроках в здании. Лишь какой-то мужик прогуливается со своей колли за забором.

Я несколько раз свистнул.

— Бобик! — свистнул еще. — Бобик! Ко мне!

Дружелюбного пса долго ждать не пришлось. Уже через пару секунд кто-то уткнулся мне в спину и громко задышал.

— Привет, малыш, — я потрепал по голове животное, а он, как всегда, улегся на спину и подставил мне живот. — Сейчас ты поможешь мне кое-что проверить, ладно?

Пес вскочил на лапы, пригнулся и игриво виляя хвостом, подставил морду.

Я встал на одно колено и погрузил руку в лужу. Прикрыл глаза, сделал соответствующий жест свободной ладонью и два раза стукнул по воздуху. Разрыв появился. Как два пальца. Покажите мне однажды, и я быстро усвою эту вашу…магию.

Теперь я, уже не робея, прикоснулся к разрыву. Почувствовал прилив Сил. Тяжесть в висках и бессилие в теле улетучилось также быстро, как иссохла лужа. Тогда я медленно потянул руку к голове пса. Медленно. Еще медленнее. Сглотнул и, наконец, дотронулся до Бобика.

В этот же момент короткая вспышка помогла мне очутиться в теле пса. Мое тело, также замерев в исступлении продолжало глядеть в бездну белками глаз.

Я попробовал повилять хвостом. Тень, от светящего солнца, дала знать, что получилось. Затем сорвался с места и побежал обратно к зданию школы.

С торца есть вход в столовую, через который отгружают продукты. Он был открыт всегда. Даже после обеда. Потому что повариха тетя Люда, пользовалась каждой свободной минутой, чтобы выйти на крыльцо и сделать пару затяжек.

— Здорова, пес! — буркнула она и затянулась.

Я уткнулся мордой в ее ногу и проскулил.

— Да отстань ты, нечистая сила! — тетя Люда затянулась снова. — Нет у меня жратвы. Дети все съели. Понял?

Я не сдавался.

— Ох, хитрая морда, — любя, бросила она и с сигаретой в зубах прошла внутрь. — От сердца отрываю.

Она вынесла пакет, достала из него литровую банку, открыла крышку и вытащила оттуда сосиску в тесте.

— На! Держи! Сама сегодня не доем, а тебе дам! Вспомню еще тебя вечером добрым словом. Вымогателя!

Я схватил сосиску зубами, повилял хвостом и побежал прочь.

— Вот! Все вы мужики такие, — крикнула она вслед и стряхнула пепел с сигареты. — Получите, что хотите, яйцами напоследок помашите и сматываетесь.

Я вернулся к себе, застывшему в одной позе, и дотронулся головой до ладони. Вспышка и я снова в своем теле. Получилось. Только кровь из носа побежала. Надо бы остановить.

Я вырвал из первой попавшейся тетради чистый лист и приложил. Вот подорожника-то под рукой нет. Он бы точно исцелил.

Смотрю на пса. Он до сих пор держит сосиску в тесте в своих зубах. Я беру ее и отламываю ту часть, которая еще не успела побывать в его пасти. Кидаю ее себе в рот, а остальное отдаю Бобику. Заслужил.

— Можно, парень! — командую я и пес тут же начинает радостно жевать лакомство.

Вот тебе и второй шанс. Возможность вселиться в тело любого и провернуть за него пару дел. Вот только откат сильный и черт его знает что случиться, если лишнего времени под другой крышей проведешь. Но способность, явно, полезная. Что может сделать десятилетний парень, чтобы изменить свою жизнь? Мало чего. А что может сделать этот же мальчик со способностью вселятся в тела, например, аристократов? Это уже интересно.

Не оставляя мыслей о том, какая сила у меня теперь появилась, я вскоре оказался перед дверью в свою квартиру. Вот только не успел открыть замок, как с той стороны донесся истошный крик. Кричала мать.

Я тут же открыл дверь и своим появлением буквально остановил кулак, летящий ей в лицо. Отчим держал маму за волосы и собирался ударить снова.

— Отпусти ее! — выкрикнул я, подбежал ближе и попытался оттолкнуть отчима.

Таким бессильным я не чувствовал себя еще никогда. Это действие не оказало абсолютно никакого эффекта. Как будто я просто попытался толкнуть бетонную стену.

— Отойди, шкет, — оголтелый мужик размахнулся и дал мне пощечину.

От удара мне пришлось сделать несколько шагов назад, чтобы не упасть. В голове затрещало.

— Отдавай деньги, тварь! — крикнул он на мать и ударил ей кулаком по лицу.

Когда она осела, он вырвал пачку купюр из ее сжатого кулака, оттолкнул меня в сторону, взял свою куртку с вешалки и вышел за дверь.

Теперь мы остались в квартире только вдвоем. Уткнувшись в ладони, мать старалась сдержать свои слезы, но короткие вздохи все равно выдавали ее.

В каком же дерьме мы находимся… И как можно продолжать так жить? Нет! Я никому больше не позволю трогать мою семью.

Обозленный на весь мир и, настроенный решительно, я прошел мимо сидящей на полу матери прямо на кухню. Взял со стола недопитую бутылку водки и вылил содержимое в раковину. Затем вернулся к двери, закрыл ее на несколько замков и старую-добрую цепочку. Подошел к матери и положил руку ей на плечо. Некоторое время молчал, пытаясь обрести душевное равновесие, чтобы не сорваться и не наговорить глупостей. Ей и так досталось. Любые нравоучения сейчас не пойдут на пользу. Да и кто я такой, чтобы меня слушать.

— Ты еще собираешься пускать его в нашу квартиру? — спросил, наконец, я.

Она отрицательно помотала головой.

— Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, — я присел и посмотрел в ее красные глаза. — Если он еще раз вернется сюда, то ты вызовешь по…милицию. Хорошо?

Она кивнула.

— Да, хорошо.

Не верю. Вот ни капли. Знаю, что пройдет время, злость утихнет и этот ублюдок снова, как только закончатся деньги, припрется. И мать пустит его. Из жалости. И плевать ей будет на обещание мне. Тут нужен другой подход.

— Машка где? — спросил я, когда мать еще больше успокоилась.

— Она сегодня не вернется. Ночует у Вадима.

У Вадима? Проводит с этим хахалем вторую ночь подряд?

— Хорошо, — проговорил я. — Тогда ты езжай к бабушке…

— Нет, — помотала головой она. — Я тебя одного не оставлю.

— Меня тоже дома не будет. Я сегодня у Женьки ночевать буду. А дверь закроем, чтобы он попасть не смог.

— У него ключи есть.

— Нет, — ответил я и бросил взгляд на советскую тумбочку у входной двери. — Он не подумал о том, чтобы их взять. Торопился потратить твою зарплату.