— Может мне поехать с тобой? — спросил мой лучший друг.

— Нет, — я скомкал головной убор с надписью «Nirvana» и сунул в рюкзак. — Если я не появлюсь завтра в школе, лучше передай Мирославе Игоревне, что я заболел.

Серый протянул мне руку и поблагодарил. Я стукнул ему по плечу и поехал к Германну.

Почти добравшись до элитного района, где живет клан щитников, я вспомнил про своего репетитора по родовой магии и утреннее занятие, назначенное с ним на завтра. Подумал, что было бы неплохо предупредить и его о том, что могу завтра не прийти. Но вспомнил наш уговор — если я опоздаю или не приду хоть раз, то потеряю учителя. Только в первом случае у меня остается шанс продолжать обучение, если я вернусь к завтрашнему утру, а во втором место репетитора освободится сразу.

Зато, вовремя вспомнив про татуировщика и позвонив ему из дома аристократа, я извинился, сослался на болезнь и попросил перенести наш сеанс на вторник. Петр оказался понимающим панком и ответил одним коротким словом:

— Добро!

А затем положил трубку.

— Ты что здесь делаешь? — Миша стоял у знакомого портала в парке Горького.

Он топтался на месте и обнимал себя, пытаясь согреться.

— Аввакум Ионович попросил вернуться и узнать почему группа до сих пор там.

Охранник Германна подозрительно осмотрел меня с головы до ног. Затем достал свой пейджер.

— Прости, Костя, — сказал он, убирая быстро устаревающее устройство в карман. — Не заметил. Господин предупредил меня, что ты приедешь.

— Вот и хорошо, — я посмотрел на часы.

До девяти оставалось десять минут. Без защиты лезть на ту сторону раньше, опасно. Надо дождаться, когда души снова выползут во внешний мир и освободят дорогу.

Я нетерпеливо ходил вокруг портала и утаптывал снег.

— Костя, — вдруг раздался голос телохранителя.

Я обернулся.

— А?

— С чем ты туда идешь?

Я нахмурился и помотал головой, показывая, что не понимаю, о чем идет речь.

— Что у тебя есть из оружия? — уточнил Миша. Благо в этот раз не приходилось кричать, перебивая завывающий ветер.

— Аввакум Ионович дал мне браслет, — я поднял рукав у куртки и продемонстрировал аксессуар.

Телохранитель цокнул и достал из заднего кармана пистолет.

— Судя по твоим рассказам, этого может быть недостаточно. Вот. Возьми ствол. Пользоваться умеешь?

Я отрицательно мотнул головой. Потому что никогда в жизни не держал ничего опаснее пистолета с пистонами — который, кстати, должен пылиться где-то в темной комнате, — а он меня спрашивает про боевой. Я и модель определить не смогу, не то, что выстрелить.

— Смотри, — не дождавшись моего ответа сказал бугай.

А затем он показал мне как снять его с предохранителя, как взвести курок, как целиться и как правильно стрелять. Конечно, я запомнил только часть информации. Но когда прижмет, выстрелить во врага точно смогу.

— Если снова нападут твари, у которых иммунитет к магии, стреляй и не думай.

— А патроны?

— С собой нет. Да и перезарядиться ты вряд ли успеешь, если снова вляпаешься. Просто экономь патроны и не стреляй впустую.

— Хорошо, — я взял ствол в руку и почувствовал тяжесть. — Спасибо!

Миша кивнул мне.

Я убрал оружие в рюкзак и прикоснулся к порталу.

Я вновь оказался в месте, где обитают души умерших одаренных. Порталы снова открылись, пуская свет на эту сторону, а призраки потянулись к ним, чтобы ворваться в мой мир. Я дождался, когда путь освободится и побежал.

Дорогу к пещере, в которой жила дочь Германна все эти годы, я уже запомнил. Но дальше все оказалось сложнее. Теперь мне предстояло выследить Элаизу, Агату и ту адскую гончую, которая взяла след.

Упав на колени чуть в стороне от входа в пристанище Людмилы, я сдул с земли пепел. Он взмыл в воздух и обнажил отпечатавшиеся следы ног моих спутников. Удача, что в этой пустыне не существует природных явлений. Ни ветра, ни дождя, ни солнца. Только пепел, бесконечно витающий в воздухе. А это значит, что следы никуда не делись. Их не смыло водой и не занесло песком. Я смогу пройти по ним и узнать, что случилось с девчонками. Осталось только отыскать что-нибудь, чем будет удобно раздувать пепел перед собой.

Я вернулся в пещеру и в куче хлама отрыл кусок фанеры.

— То, что надо! — я взвесил в руке свой новый инструмент и отправился в путь.

Дорога оказалась неблизкая. А может мне просто так показалось. Ведь я не мог бежать или идти быстрее. Мне постоянно приходилось размахивать фанерой перед собой и убеждаться, что я двигаюсь в правильном направлении. Однако порталы до сих пор не закрылись, а души не вернулись обратно. Это значит, что трех часов еще не прошло.

В конце концов я приноровился и дело пошло быстрее. Пройдя мимо множества холмов, скал и куч мусора, я оказался у старого грузовика аварийной службы. Этот «ЗИЛ» когда-то также попал сюда через один из порталов. Возможно, еще во времена Советской Империи. Колеса у машины спущены, краска на желтом корпусе потрескалась. Внутри горит свет.

Я бесшумно подкрался ближе и уже подтягивался на руках, чтобы заглянуть в окно в кузове грузовика, когда кто-то внезапно схватил меня сзади и закрыл рот рукой.

Этот кто-то оттащил меня за большой валун неподалеку. Усадил на землю и отпустил.

— Тише, — раздался женский голос.

Я поднял глаза на своего похитителя.

Девушка, прикладывала палец туда, где должен быть рот. Кусок ткани, протянутый от уха до уха, закрывал всю нижнюю часть лица. Капюшон скрывал верхнюю. Фигура девушки была плотно обмотана сшитыми между собой кусками разной ткани, а за спиной незнакомки томилось самодельное копье — черенок деревянной лопаты с привязанными к концу ножами.

— Кто ты? — шепотом спросил я.

— Меня зовут Людмила, — ответила дочь Германна. — Если хочешь выжить, ты должен меня слушаться.

— Ты дочь Аввакума Ионовича? — на всякий случай уточнил я.

В синих глазах девушки проснулся интерес.

— Он прислал нас, чтобы мы помогли тебе, — добавил я.

— Вас?

— Да. Меня, Элаизу и еще одну девушку. Насколько я понял они сейчас внутри, — я указал в сторону старого «ЗИЛа».

— Значит они искали меня… — подытожила одну из своих мыслей Мила.

— Да, — подтвердил я. — Но что здесь вообще происходит? Почему они шли за тобой, а оказались там, куда ты меня не пускаешь?

Девушка сняла рюкзак, достала из него фляжку, убрала в сторону маску и пригубила.

Я подметил, что каждая деталь ее образа сделана не просто так. Например, закрыв дыхательные пути, она не вынуждена постоянно глотать частицы этого пепла. За столько лет, проведенных здесь, от этого можно и умереть.

Когда Людмила утолила жажду, она снова закрыла лицо и сказала:

— Элаиза попалась в лапы Раневскому.

— Раневскому? Это еще кто такой?

— Аристократ. Он занял тело бездомного, попавшего сюда пару лет назад.

— Пару лет назад? Насколько я знаю, такие одаренные мечтают поскорее покинуть это место, а не обживаться здесь.

— Зависит от одаренного. И от рода его деятельности. Тише!

Двери в кузове грузовика аварийной службы с грохотом распахнулись. Людмила выглянула из-за камня. Я последовал ее примеру.

Обросший бомж вышел из машины и подтянулся. Мужик достал из-под грузовика старый железный таз. Загремел им на всю округу, бросив на самодельный каменный пьедестал. Сходил за ведром, вернулся и перевалил в тару какие-то потроха. Свистнул и зашел обратно в машину. Сильно хлопнул дверями за собой.

Через минуту с округи сбежались адские гончие. Как гиены, боязливо поджав уши, они крались к еде. В один момент, почти одновременно, набросились на подачку и принялись поедать содержимое.

— Это же не внутренности моих спутников? — спросил я, снова спрятавшись за валун и навалившись на него спиной.

— Нет, — Людмила, не отрываясь следила за тем, как лакомятся псы.