При этом все понимали: если корабли по каким-то причинам не выйдут в ближайшее время на связь, город может не выстоять. Впрочем, «Эсперансе» и «Нагльфару» еще следовало где-то приземлиться, а перевал Большого кольца и окрестные горы продолжало трясти даже когда толчки в городе почти прекратились, и ремонтные бригады начали восстановительные работы в реакторном отсеке и на той части купола, обрушение которой грозило системам безопасности города.

От группы Виктора Громова вестей по-прежнему не приходило.

— Не надо их раньше времени хоронить, — пытался увещевать теряющую рассудок от отчаяния Савитри Маркус Левенталь. — Даже если они в момент первых толчков находились на дне котлована. Машины высокой проходимости, на которых они выехали к посадочной полосе, обладают хорошей сейсмоустойчивостью.

— Возможно им пришлось прокладывать путь в обход. Виктор и Аслан опытные геологоразведчики, пережившие в горах Леи не одно землетрясение, — соглашалась с отцом Кристин, которая, и сама, впрочем, изнывала от тревоги.

«Нагльфар» и «Эсперанса», на борту которой находился Пабло, выйдя последний раз на связь в системе Каллиопы, вплотную приблизились к области гравитационного радиуса черной дыры, и каким образом на распределение темной энергии и формирование пузыря Алькубьерре могли повлиять возрастающие с каждым днем приливные силы, не брался спрогнозировать ни Лев Деев, ни Саав Шварценберг.

Почти лишившийся защитного купола город выживал в состоянии жесткой экономии, готовясь к худшему. Из-за угрозы взрыва пришлось заглушить еще два энергоблока, а восстановительные работы постоянно прерывались из-за новых толчков. Хорошо, что в перерыве между циклами колебаний горожане успели подняться в жилые и научные отсеки: забрать наиболее ценные вещи и результаты многолетних исследований, включая редкие образцы горных пород, продукты синтеза и представителей местной фауны, представлявших несомненный интерес для науки.

Впрочем, медуз пока хватало на пустоши, и они не только отчаянно пытались прорваться в город, но и нападали на тех, кто волею судеб оказался за его пределами. Другое дело, что для разведчиков, выживших во время землетрясения в горах, борьба с медузами представлялась уже привычной рутиной.

Когда Савитри получила запрос на обмен информации от Пэгги, а ее планшет завибрировал, принимая сообщение от Ндиди, она едва не вылетела на пустошь без скафандра, в последний момент успев запрыгнуть в кабину выехавшего встречать группу танка. Разведчики, возвращавшиеся со стороны южного входа, шли пешком, несли на руках нескольких раненых и по пути отбивались от лютующих медуз. Уровень кислорода в дыхательной смеси и зарядка аккумуляторов находились почти на нуле.

— Ну, будет, будет! Ему сейчас не твои слезы, а вода и воздух нужны, — ворчала Пэгги, помогая Савитри освобождать Ндиди от покрытого пылью и копотью искореженного экзоскелета.

Хотя под макромолекулярными пластинами синяков и ссадин оказалось едва ли не больше, чем после выступлений на арене или застенка, любимый лишь устало отмахивался и, бодрясь, улыбался запекшимися губами на осунувшемся лице.

— Да что со мной могло случиться, — непослушной заскорузлой рукой гладил он растрепавшиеся волосы Савитри. — Я все эти дни переживал, как ты тут без нас.

Землетрясение застало разведчиков возле взлетного поля, и именно укрепленные конструкции центра координации полетов помогли группе уцелеть. Другое дело, что обратный путь в обход ставшего непреодолимым перевала потребовал не только мобилизации всех ресурсов организма, но и настоящей воли к жизни. Тем более что в танке, который поглотил один из разломов, остались основные запасы кислорода и энергии.

— Посадочной площадки на этой планете больше не существует, — кое-как отдышавшись и отхаркав забившие все фильтры пепел и пыль, объяснял Аслан.

Он развернул голограммы, и Савитри, которая за девять лет, прожитых на пустоши и в городе, казалось, успела изучить каждый камень, не узнала знакомые долины и перевал. На месте ровного плато зияли разломы и горбились синклинали и обрывистые рифы. Город под куполом напоминал теперь заколдованный замок, отгороженный от остального мира непреодолимой стеной.

— Но ведь можно провести эвакуацию при помощи челноков, — помогая товарищам нести раненых, осторожно предложил Мубарек.

— На планете, где сбоит любая электроника и отказываются летать даже примитивные флаеры и антигравы? — с убийственным спокойствием напомнила Пэгги.

— Из-за нестабильности орбиты и помех, создающих сложности со стыковкой, шаттлы в треугольнике никто и никогда не применял, — кивнул Маркус Левенталь, озирая хаос, творящийся в окрестностях города.

— Ну, значит, мы будем первыми, — упрямо сдвинул брови Ндиди. — Или мобилизуем все ресурсы и построим новую посадочную площадку!

Хотя любимый, как и его спутники, едва держался на ногах, он собирался тотчас отправиться в горы искать новое место, пригодное для посадки кораблей. Маркус Левенталь и дядюшка Хенк едва его утихомирили, пообещав сначала проверить карту сейсмоактивности и спутниковые снимки.

Поздно ночью, когда Ндиди, выпив несколько литров воды и проглотив стакан витаминизированной белковой смеси, забылся тревожным сном в клетушке убежища, едва ли не более тесной, нежели их с Эйо прежнее жилище, Савитри, блаженно прижимаясь к его ровно вздымающейся груди, молча передала Пэгги запрос на обмен информацией.

— Обещай выполнить то, о чем я тебя попрошу, — осторожно начала она.

— О чем, ты, подруга?

— Если мы выберемся отсюда, пожалуйста, позаботься о Ндиди.

— А как же ты? — растерялась боевой андроид.

— Я вернусь на Сансару и продолжу исполнять роль махарани, как и велит долг наследницы династии раджей.

— Но почему ты одна, — запротестовала Пэгги. — Мы могли бы все вместе…

— Когда я ждала вашего возвращения с пустоши, я все решила и дала себе зарок. Я больше не стану подвергать вас напрасному риску, отдав Ндиди и тебя на растерзание чиновников и брахманов Альянса. Я и так получила слишком большую порцию счастья. А если Ндиди захочет, ты или Эйо, надеюсь, сумеете выносить и родить нашу с ним дочь.

— Долг боевого андроида — служить наследнице династии, — смирилась Пэгги.

На посадочных площадках и в доках Каллиопы царило небывалое оживление. Вдоль стартовых платформ, возле которых около месяца назад пристыковались два звездолета, с визгом и скрежетом носились на запредельных скоростях танкеры и шаттлы. Дроны торопливо грузили на борт оборудование. Бригады техников поднимались на фермы, деловито сновали по стапелям и антигравитационным платформам башен обслуживания, завершая последние приготовления к старту. Энергетики и инженеры защитного поля манипулировали кабель-мачтами, проверяя работу генераторов и зарядку батарей. Специалисты систем жизнеобеспечения и квартирмейстеры встречали пристыковывавшиеся к грузовым отсекам танкеры и сухогрузы.

Чуть в стороне на причалах и в помещениях порта толпились зеваки, околачивались маргиналы, бичи и просто искатели приключений, оказавшиеся на мели и подыскивающие транспорт, на котором можно свалить в более благополучный мир. Желательно бесплатно. Временами они пытались подобраться поближе, озирались в поисках кого-нибудь из команды. Однако, увидев на членах экипажа одного из кораблей экзоскелеты подразделения «Барс», глянув на потрепанный борт второго или узнав о месте назначения, спешили ретироваться. Некоторые, впрочем, оседали возле букмекерских контор и просаживали последние сбережения, делая ставки на успешный исход экспедиции.

— Ну что, Шака, много ли дают за то, что мы из треугольника живыми вернемся? — интересовался Шварценберг, придирчиво следивший за движениями портального крана, снимавшего для увеличения грузоподъемности «Нагльфара» с орудийной палубы одну из батарей.

— А ты сам-то как думаешь, кэп? — пожимал плечами квартирмейстер, нервно переминавшийся на причале в ожидании задерживавшегося челнока с запасом белковых концентратов.