Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Старейшины Карнохельма ушли, и на их место стали подниматься жители. Каждый нес кровавое подношение, ветви священного ясеня, а еще… камни, золото, железные клинки и огонь! Город, привыкший к черным драконам, и одаривал привычно! Я видела, какими темными стали глаза Рагнвальда, когда очередной ильх поставил к его ногам плошку с пламенем! Весь помост уже был залит кровью и пылал в огне! На лице и теле Рагнвальда блестела испарина, но он не двигался.

— Тофу! Что они делают? — я схватила прислужницу, не чувствуя боли в раненых руках. — Ему нельзя в огонь! Он ведь ледяной хёгг! Почему старейшины молчат? Они делают Рагнвальду больно!

— Тихо, Энни, — чуть слышно отозвалась женщина. — Не кричи. Так надо. Город должен видеть, что человек сильнее зверя.

Надо? Я чуть не завопила, глядя на пылающий помост. Надо? Гудели щиты, и тонко звенел неизвестный мне инструмент. Дзинь-ом! Дзинь-бом! Пылали факелы и бесчисленные глиняные сосуды. Запах моря больше не ощущался, воздух напитался сладким ароматом крови и кислым — пепла. От огней стало жарко. Я почти не могла дышать и лишь сжимала, сжимала в пальцах совиное перо.

И снова мне дали чашу, и снова я выпила, на этот раз целиком…

Новый риар Карнохельма дышал с трудом, его трясло. Он не выдержит! Что они делают? Он не спал несколько суток, он был ранен! И совсем недавно надел это проклятое кольцо Горлохума! А вокруг столько огня, что плохо даже мне, не то что снежному! Взгляд Рагнвальда стал совершенно мертвым. Ильх мелко вздрагивал, когда загоралась очередная плошка, но не двигался и сжимал кулаки. Сквозь пальцы тоже капала кровь, но я была уверена, что она не жертвенная, а его собственная!

Не сдержавшись, я шагнула, отодвинув руку Тофу. Хотя она и не мешала, напротив, оттеснила своим большим телом ильхов, давая мне пройти. Я вывалилась вперед.

— Рагнвальд, — почти беззвучно позвала я.

Услышать он не мог и все же вскинулся, подобрался. Дернул головой. Нашел меня взглядом. Впился им, как мечом рубанул. Безжизненные глаза посветлели. И риар замер. Напряженные плечи вдруг расслабились, и ильха перестало трясти.

Музыка все нарастала, к ударам и звону добавились слова — тревожные, непонятные, страшные и прекрасные.

Но я смотрела лишь в глаза Рагнвальда. А он лишь на меня. Белых волос уже не было видно, они стали багровыми. И брови, и ресницы, и все его тело.

«Встаю под руку твою, риар… встаю под руку твою…» — звучали клятвы воинов Карнохельма. Под руку — значит, под защиту. Значит — склоняю перед тобой голову, но знаю, что ты закроешь меня собой, что бы ни случилось. Не пожалеешь своей жизни, чтобы защитить и уберечь чужую…

Встаю под руку твою…

Серебряный звук нарастал и нарастал, вытягивая душу. Рождая внутри новое, пробуждая забытое. Древнее. Инстинкт, знание, душу… Стучали щиты. Я глотала жаркий воздух открытым ртом, не в силах отвести взгляд от дикого ритуала. От Рагнвальда. Словно что-то незримо рождалось между нами. Жгучий напиток прогнал мой страх и сомнения. Он прогнал все, оставив лишь оголенный инстинкт. И голова кружилась так сладко…

Рагнвальд больше не дрожал. Его спина распрямилась, а глаза засияли. Морозные узоры плелись по его телу. И риар улыбался.

Что-то новое разлилось над площадью, словно аромат, вплетающийся в запахи жертвоприношения. Изгоняя их. Свежая нота льда, холодная горчинка стужи. И ноздри стоящих рядом ильхов жадно дернулись, ловя новый запах.

Хотелось пить его торопливыми глотками, не останавливаясь. Небо полыхнуло сиянием, расцвело синими и зелеными полосами. А Рагнвальд сделал шаг вперед. Не спуская с меня тяжелого взгляда. Словно во сне, я смотрела, как расползлась от ног риара поземка. Как погасла первая огненная плошка, вторая, третья… а потом стужа лизнула разом весь помост, убивая ненавистный огонь. И по ледяной дороге, выстилающейся под стопами, Рагнвальд пошел ко мне. Ильхи расступались, а он шел — кровавое божество с синими глазами. И звенела струна, вынимая душу, и сияло небо… И кто-то ахнул — протяжно, сладко.

Новый риар Карнохельма протянул мне руку. Застыл, не мигая. Кажется, и не дыша. И я медленно положила ладонь на его пальцы. Он коротко глотнул воздух, как утопающий. И повел за собой. Город сиял от небесного разноцветья, сладкое кровавое вино все еще щекотало горло. Звенела струна, и жарко смотрели ильхи. Я шла, не зная, куда Рагнвальд ведет меня, но почему-то не спрашивая. Я лишь удивилась, что во всех домах были открыты двери, словно жители Карнохельма только и ждали, чтобы к ним зашли гости.

Нет. Один гость. Тот, что сейчас держал мою руку в бинтах.

Глава 21

Не знаю, в чей дом мы вошли. Ильх завел меня в слабо освещенную комнату и развернул к себе. Я растерянно уставилась на варвара, не в силах оторвать от него взгляд. В синеве его глаз сейчас тоже пылало сияние… Зов. Вот что это было.

— Рагнвальд? — прошептала я.

— Ты делаешь мне больно… — отчаянно выдохнул он. — И делаешь меня сильнее… Ты ведь понимаешь, что я не остановлюсь? Ты понимаешь?

Я кивнула.

— Скажи это.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался…

Он рывком притянул меня к себе и поцеловал. Жадно. Горячо. Толкнул, прижал к стене и снова впился в губы, властно присваивая и подчиняя. Это был какой-то новый, неизвестный мне Рагнвальд — агрессивный, почти жестокий… так почему же я не боялась? Может, потому что после всего, после помоста, крови и огня, он все еще помнил о моих израненных руках и держал их, осторожно сжимая запястья?.. Чтобы я не упиралась ладонями в его тело, чтобы не делала больно себе:- И это так странно резонировало с жесткими губами, терзающими мой рот, и дикими взглядами. Он словно желал меня выпить, глотал, трогал, покусывал и не мог насытиться. Левая рука варвара скользнула наверх, пальцы запутались в волосах, расплетая и освобождая от веревок. Сгреб мои пряди в кулак, потянул, открывая шею, и прочертил по ней губами влажную полоску. Лизнул, словно ножом провел — так же губительно… внутри меня заворачивался ураган пробуждающегося наслаждения. Эта ночь и этот мужчина что-то изменили во мне, пробудили дикое и неизведанное. Чужой дом, звенящая струна варварской музыки, втекающая в окна без стекол. Запах крови и желания… страшный сон. Или сладкий сон? Грани стерлись, а устои рассыпались в прах. Я знала, что не уйду с той площади… Знала…

— Я ведь велел оставаться в башне… — пробормотал ильх. И добавил хрипло: — Хотя это все равно не помогло бы…

Я больше не думала. Я чувствовала. Каменные мышцы, горячую кожу в корке крови, жесткие губы и язык. Пальцы, перебирающие мои волосы. Напряжение и возбуждение в каждом хриплом вдохе, в каждом движении ильха. Его нетерпение, его попытку не торопиться… проигранная битва… Он дернул завязки на моем платье, просто обрывая их. С рычанием. Плотная ткань упала к ногам, оставляя меня лишь в тонком хлопке нижней сорочки. Я прикрылась ладонями как-то машинально, и Рагнвальд вскинул голову, глядя мне в глаза.

— Не бойся, — тяжело выдохнул он. Развел мои руки, потом потянул с плеч широкую горловину сорочки. Ткань сбилась на талии, оголяя плечи и грудь.

Я вздрогнула от сквозняка, лизнувшего шею, и Рагнвальд повторил ладонью путь ветра, словно знал, где он коснулся. Шея, ключица, грудь… задержался, и дальше — до ребер, до впадинки пупка. Желание в его глазах — неистовое, дикое — сводило с ума. Никаких ограничителей, лишь наслаждение… я знала, что с ним это будет именно так. Музыка звенела, вела и торопила, ночь шептала, что больше нет сил ждать…

Ильх мотнул головой, разбрызгивая капли крови с волос.

На моей груди остались алые мазки. Ильх глянул на них и, кажется, лишь сейчас осознал, как выглядит. И сколько жертвенной крови на него вылили. Сжал зубы, тяжело дыша. Провел ладонью, размазывая багровые капли, и я не сдержала стона. Варварство… Дикость, меняющая сознание.

Вряд ли для самого Рагнвальда имела значение липкая кровь, пачкающая кожу. Судя по нетерпеливым движениям, он не хотел останавливаться. Но все же кивнул в сторону:

389
{"b":"892603","o":1}