— Ты будешь говорить серьезно или продолжишь свои выходки, Эра? — отвечает аристократ. — У меня нет желания тратить попусту время.

— Германн… — шипит душа внутри моей сестры. — А я слышала о тебе. Правда тогда ты был совсем мальчишкой.

— В таком случае ты знаешь, что не нужно тратить мое время попусту, — спокойно отвечает он. — Что ты хочешь предложить?

— Найдите мне другую тушку, и я освобожу гнездышко. Все вернется на свои места, и любящая сестренка сможет снова быть со своим братишкой, — она жутко улыбается. — И жили они долго и счастливо.

Германн переводит взгляд на меня. Хочет знать, что я об этом думаю.

А что я должен об этом думать? Пойти на все ради того, чтобы освободить свою сестру? Лишить жизни другого человека ради своей собственной выгоды? Наверное, так поступил бы каждый. Только когда все другие способы уже испробованы и ничего не помогло. Но пока…мы же еще не начинали.

— Если мы можем освободить мою сестру и не отнимать жизнь у кого-то другого… — я смотрю на Аввакума Ионовича. — Стоит попробовать.

— Пфф! Чертовы моралисты! — хмыкает Ангельская. — Ладно. А как на счет того, чтобы дать мне тело какой-нибудь сумасшедшей? Ну? В городской психушке, наверняка, есть дама, жизнь которой уже перечеркнута. Давайте сделаем вид, что нам так жаль ее, что мы готовы смилостивиться над бедняжкой и лишить мук. Отдадим ее тело для более важных дел, чем просто прозябать в желтых стенах.

Ее красные глаза загораются еще пуще. Аввакум Ионович встает с места и зовет меня за собой. Уже через минуту мы стоим в коридоре.

— Это лучший вариант, Константин, — сказал он, как только дверь закрылась.

— Взять кого-то больного и таким образом освободить мою сестру?

— Да, — кивает аристократ. — Конечно, как я сказал, можно попробовать другие способы, но тогда мы будем вынуждены так или иначе причинять боль твоей сестре. Если же согласимся на условия Ангельской, то она по своей воле оставит тело.

— А вы не боитесь, что, если мы оставим Эру в живых, она будет преследовать нас?

— Зачем?

— Ну, например…чтобы отомстить? — я пожал плечами.

— Вряд ли, — он облизнул губы. — Мы напоролись на умную аристократку. Она понимает, что довольно глупо ввязываться в войну с теми, кто однажды уже победил тебя. Скорее всего девочка займется тем, чем занималась до нашего появления.

Моральный выбор. Поменять чью-то жизнь на жизнь сестры. Все равно, что…прежде, чем вытащить узника из тюрьмы, бросить в клетку кого-то другого. Не готов я на это. По крайней мере, пока мы не испробовали все способы. Ну не готов.

— Нет, — ответил твердо я. — Нужно сделать все, чтобы избавиться от Ангельской раз и навсегда.

— Но твоя сестра будет страдать, — напомнил мне аристократ.

— Знаю, — решительно сказал я, открыл дверь и вернулся в комнату.

— Ну нет, — Ангельская закатила глаза, как только мы вернулись.

Все понятно. Прочитала мысли.

— Ну к чему такие сложности? — добавила она. — Дайте мне какую-нибудь тушку и лишите себя этой головной боли.

— У меня есть встречное предложение, — я оперся на табуретку, которая стояла между мной и Машкой. — Сегодня в девять вечера откроются разрывы. Ты все еще можешь уйти самостоятельно.

Душа внутри моей сестры вновь захохотала.

— Ты же сам не веришь в то, что говоришь, — сказала она, а затем ее лицо сделалось очень серьезным. — Нет. Если хотите выкурить меня отсюда — придется постараться. Я вцеплюсь в это тело так, что вы сможете вырвать меня отсюда только вместе с сердцем девчонки.

— Хорошо, — я повернулся к Аввакуму Ионовичу и поблагодарил его еще раз. — Я буду ждать вашего звонка. Или позвоню первым, если Элаиза появится раньше. Как и обещал.

Аристократ кивнул мне в ответ. Тогда я бросил взгляд на сестру.

— Пока, Маш. Я обещаю, что освобожу тебя, — сказал я, дотронувшись до ее плеча и покинул офисный центр.

Как же я порой ненавижу себя за это. За то, что доброе большинство вопросов могу решить просто так — по щелчку пальцев, но из-за своих моральных ценностей и убеждений выбираю более трудный путь. В прошлой жизни я уже научился с этим бороться. А сейчас. Начав все заново, мне начинает казаться, что второй шанс дан мне не просто так. И я должен стараться изо всех сил сохранить лицо, несмотря ни на что.

Нет. Конечно, я пойду на условия Ангельской, если другого выбора не останется. Но сейчас…сейчас мы должны испробовать все и уже потом кидаться в крайности. Главное, что Машка больше никуда не уедет, и я в любой момент могу ее увидеть.

После того, как я уехал мне нужно было занять свои мысли чем-нибудь другим. Отвлечься. Раз в школу сегодня я не пошел, я решил, что стоит уделить больше времени бизнесу.

Сперва я съездил к Клавдии Петровне и поблагодарил ее за помощь. Она рассказала, что люди из дома Коломийцев уже приезжали. С самого утра. Но не тронули. Ограничились тем, что объяснили, что она работает не на тех аристократов и уже пожалела бы о своем поступке, если бы ее смерть не грозила развязыванием войны между кланами. Я щедро компенсировал ей затраты нервов и рассказал, кого она спасла на самом деле и почему я сразу не смог сказать ей всей правды. Старушка отнеслась с пониманием и даже обрадовалась тому, что согласилась тогда в пельменной.

Звонки на клининг все время прерывали наш разговор, и я даже подумал, что пора расширять штат.

Со службой «Доставка на двух колесах» дела обстояли хуже. С наступлением холодов ездить на велосипедах стало невозможно. Доставка часто задерживалась, а курьеры, то и дело, выбирали общественный транспорт, чтобы переместиться из одной точки в другую. Пришлось подкорректировать время доставки и стоимость. Не открывать же свой таксопарк. Хотя это, думается мне, тоже было бы прибыльным делом.

Последняя остановка в этот день была в спортзале. Тренировка по футболу.

Все полтора часа Кипяток пробегал вокруг футбольного поля, пока мы с ребятами гоняли мяч — как и обещал ему тренер. Уже сейчас я ловил на себе ревностные взгляды Парфенова и понимал, что вот-вот он будет вынужден вернуться к своей практике с магией крови. Но до этого нужно позлить его еще какое-то время.

— До вторника, — пожал мне руку блондин из моей команды, с которым нам было по пути, и мы разошлись в разные стороны.

Снегопад. Под хруст снега под ботинками мне, наконец, удалось отключиться от всех проблем. Я думал, что будет неплохо зайти сейчас в продуктовый у дома и купить тортик. Сметанный из девяностых. Интересно, он покажется мне таким же вкусным каким всегда казался в детстве?

С глупой улыбкой на лице я поднял голову и оцепенел. Под фонарем, на абсолютно пустынной улице в одном легком платьице стояла Элаиза и смотрела на меня своими красными глазами.

— Привет, Элаиза… — я протягиваю руку к девочке, но не делаю больше ни шага. Боюсь спугнуть.

Призрак с красными глазами прижимает к груди старого плюшевого медведя. Точно, как был у меня. Где она взяла его? Рылась в темной комнате в моей квартире, перед тем как сбежать?

— Сейчас я подойду к тебе, хорошо?

Девочка не двигается. Фонарь над ней мерцает, а снег, кажется, валит еще сильнее.

Наконец я делаю несколько шагов в ее сторону. Мираж продолжает стоять и смотреть на меня. Тогда я начинаю идти увереннее.

В один момент Элаиза выставляет руку перед собой, заставляя меня остановиться. Я подчиняюсь.

— Что?

Призрак опускается и садится на корточки, кладет свою руку на снег.

— Я должен сделать тоже самое?

Она кивает.

Я медленно снимаю рюкзак со спины, пакет со сменкой бросаю рядом с ним и повторяю движения за девочкой. Точь-в-точь.

Элаиза поднимает левую руку и два раза бьет по пространству рядом с собой.

— Ты следила за мной? — удивился я. — Хочешь, чтобы я открыл портал?

Она снова кивает. Тогда я делаю то, что проворачивал уже не раз. Впитываю энергию из разрыва. После тяжелой тренировки, прилив сил кажется еще более значимым. Я снова готов бежать, хотя минуту назад мне казалось, что я дойду до дома, упаду на диван и не встану до завтрашнего утра.