— Вы думаете это один и тот же человек?

— Больше. Я почти в этом уверен. Теперь вы понимаете, зачем весь этот спектакль? Отпусти я Френсиса сразу, как только вы попросили — его семья была бы обречена. Похититель не поверил бы в его побег, потому что Френсис может убежать от стражников, но не от меня.

И как бы ни хотелось обвинить Рензела в самоуверенности, я была с ним согласна. От него точно не убежать. Даже мне — ни в чем неповинному человеку.

— Но почему вы не намекнули? — стиснула я кулаки и на миг зажмурилась, вспоминая, как Астария меня успокаивала.

Она поняла. Сразу все поняла, хотя Рензел на нее даже не смотрел. Или смотрел? Намекнул, пока я сгорала в собственной злости. А… А королева пыталась мне подсказать, но я…

— П-почему? — сбился мой голос.

— Потому что, миледи, — он замолчал, а потом устало произнес: — Так было нужно. У вас все на лице написано, и я не мог сказать вам правды.

— Но я бы…

— Нет, вы бы не смогли притвориться. А я не хотел рисковать.

— Так вы не хотели рисковать! — оглянулась на него, когда моя нога сошла с выступа пещеры на твердую землю. Наконец-то эта жуткая дорога закончилась. — Вы постоянно просите доверять вам, а мне, значит, верить необязательно?

Принц ничего не сказал, просто шагнул мимо в проход, ведущий в длинный темный коридор, а я ринулась за ним, пока еще что-нибудь не случилось.

— Леди Астарии вы сразу намекнули! Она поняла, что вы задумали, потому была такой спокойной и уверенной в вас. А меня вы смахнули, точно надоедливую муху!

— Никого я не смахивал, — возразил принц. — И матери ни на что не намекал. Она слишком хорошо меня знает, поэтому сама обо всем догадалась.

— И гадостей мне наговорили!

— Всего лишь помешал Френсису дать клятву, а вам взять ее. Сделай он это тогда, весь план бы пошел кобыле под хвост.

— Могли бы прийти ко мне раньше и обо всем рассказать!

— Не мог.

— Почему?

— Ваше печальное личико было залогом успеха. Чем больше слуг его увидели, тем…

— Ваше высочество! — воскликнула я, вспыхнув от ярости, но отвлеклась, когда краем глаза заметила, как холодный свет огня выхватил какое-то движение.

К нам бежало что-то живое и большое. По земле. Поэтому когда принц на меня посмотрел и спросил: «Что?» — я громко выкрикнула:

— Там!

Схватила его за рукав и, прижавшись к нему всем телом, указала вперед. А Рензел среагировал моментально: выкинул перед собой ладонь, на которой подрагивал синий огонь, и тьму коридора разрезал мощный столб пламени. Меня оглушил пронзительный гул. Яркая вспышка ослепила, и я крепко зажмурилась. Приоткрыла веки, лишь когда в звенящей тишине раздался голос принца:

— Я же говорил, — усмехнулся он, — что страшнее мышей и крыс сюда никто не… — но вдруг осекся и болезненно застонал.

Синий огонек погас, когда принц согнулся, а я заволновалась:

— Что… Что случилось?

И не дождавшись ответа, выдохнула:

— Рензел!

Кап-кап-кап… Доносилось откуда-то сзади. И этот звук иногда заглушало тяжелое дыхание принца.

— В-ваше высочество? — шагнула вперед, надеясь оказаться напротив принца, и потянулась к нему. Наткнулась пальцами на холодную, точно только-только с крепкого мороза, ткань рукава. — Рензел?

Скользнула ладонью ниже, но принц отдернул руку:

— Не трогайте.

В темноте послышался шорох, и ее вновь разогнал синий огонек. Однако на этот раз он вышел бледнее и слабее, чем раньше, и горел на другой ладони. Вторую руку принц поспешил убрать за спину, но я успела заметить. Она… Его рука была невероятно бледной. Точно снег! И блестела, как если бы покрылась инеем. А пальцы скрючились. Почти сомкнулись в кулак, и… Застыли. Не шевелились. Даже не подрагивали. Превратились в кукольные.

— Пройдет, — успокоил меня принц. — Не стоит беспокойства.

Он шагнул вперед и ногой оттолкнул с пути замерзшее тельце толстой крысы.

— Идемте, миледи. Скоро рассвет, и нас могут спохватиться.

— Ваше высочество, — подбежала к нему и заглянула в глаза, где тоже полыхала магия. — Прошу вас, Рензел…

Он хмыкнул, когда услышал свое имя, а я коснулась его руки.

— Скажите. Что с вами происходит?

Челюсти мужчины напряглись, и желваки на скулах шевельнулись. Принц отвернулся, явно не желая говорить на эту тему, поэтому я с отчаянием в голосе добавила:

— Если я неправа, и вы хотя бы немного, но мне доверяете — расскажите хоть что-то!

Сильнее потянула за рукав, вынуждая Рензела остановиться, и заступила ему дорогу. Сейчас мне было без разницы — опоздаем мы или нет. Если я не получу хоть какой-то ответ — не смогу спокойно спать. И дело здесь, похоже, не только в любопытстве. Кажется, я… Я волновалась за принца.

— Хоть что-то, мидели, — сухо произнес Рензел и усмехнулся. — Если я скажу, вы обещаете больше не говорить на эту тему, пока я сам не пожелаю дать вам все ответы?

Я недовольно поджала губы. Подло такое требовать, но если не соглашусь — он не скажет ничего. Поэтому я с досадой все-таки процедила:

— Обещаю.

Принц кивнул. На миг прикрыл глаза и, немного подумав, произнес:

— Моя магия, — он вновь замолчал, встретился со мной взглядом, а я затаила дыхание. — Иногда она хочет меня убить.

— Убить?.. — начала я, а принц покачал головой.

— Вы обещали, миледи. Больше никаких вопросов, — напомнил он и снова пошагал вперед. А я мигом захлопнула рот и последовала за ним.

Но Богиня… Разве такое бывает? Чтобы собственная магия кого-то убивала?

Вот это ничего себе — принца хочет убить его же собственная магия! Я всегда думала, он просто иногда теряет над ней контроль, а тут такое… И как же хочется задать еще вопрос. Даже не так. Вопросы! Но я пообещала. И пусть принц говорил, что обещания — всего лишь пустышки, гневить богов не в моих правилах. Поэтому на протяжении всего пути я только вздыхала. Бросала косые взгляды на Рензела, когда хотела что-то сказать, и… Молчала.

Он тоже не спешил начинать новую беседу, но порой я чувствовала на себе его взгляд. Однако каждый раз, как пыталась его поймать — принц либо отворачивался, либо уже смотрел вперед. А еще он постоянно прятал от меня пораженную магией руку.

Снова принц со мной заговорил только, когда мы оказались у выхода из подземелья.

— Пересменка уже закончилась, — предупредил он, а я привалившись к стене, пыталась отдышаться после подъема по лестнице.

Богиня… Не знаю, что хуже: провалиться в пропасть или эти нескончаемые ступени, от которых ноги словно сковали жгучие путы.

— В замке полно стражи.

— Ага, — слабо выдохнула я и окинула принца вялым взором.

Даже раненный собственной магией, он выглядел бодрым, будто не поднимался со мной по этой несчастной лестнице.

— Сожалею, миледи, — покосился он на меня и уперся локтем в неровный камень на правой стене. Послышался знакомый щелчок. — Но рассвет уже близко, и отдохнуть мы не успеем.

— Угу, — единственное, на что мне хватило сил.

Я резко выдохнула и отклеилась от прохладной стены, что была спасением для моего разгоряченного тела. Даже распахнула плащ, перестав в него зябко кутаться. А принц одобрительно хмыкнул. Сомкнул ладонь, погасил синий огонек и в полной темноте, под шорох поднимающихся металлических перьев, прошептал:

— И не звука, миледи.

Я кивнула, хотя он вряд ли это увидел. Сделала последний вдох и приготовилась идти. Даже бежать, если потребуется. И выбралась следом за принцем из-под хвоста статуи. Покинув тронный зал, я сразу поняла — путь до моих покоев будет еще той полосой препятствий.

Тут и там слышались шаги. И, как назло, в окнах заметно посветлело. Темнота потеряла свою густоту и теперь почти нас не скрывала. Но первые патрули мы, довольно ловко обошли: один из них переждали в столовой, второй миновали, когда стражники свернули в боковой коридор, а мимо третьего мы прошмыгнули, пока они стояли к нам спиной, но… Но уже недалеко от моих покоев, нас чуть не застали врасплох.