В Швеции Яков Кошкин говорил, что, вооружив много крестьян этими дешевыми доспехами, они сумеют отбиться от датчан. В Дании, что это простое и доступное решение для возвращения Швеции под контроль Копенгагена. В Померании и Бранденбурге рассказывал о том, что Фридрих III Габсбург уже совершенно берега потерял. И не пора ли этим славным державам подумать о самостоятельности и независимости? В Нидерландах — примерно тоже самое, только про Карла, который сосал с них деньги со скоростью пылесоса.

А в Англии… он там развернулся во всю ширь своих дипломатических талантов. Имея сразу комплекс целей и задач, связанных с получением дружественных или хотя бы лояльных портов в Северном море в предстоящем военном конфликте за контроль над Балтикой.

Поэтому Яков Кошкин граф Котлин предложил Эдуарду IV от имени своего короля «возобновить славную традицию» и заключить династический брак. То есть, попросил, опираясь на полномочия верительной грамоты, руки одной из его дочерей для наследника Иоанна — Владимира. Благо, что у Эдуарда их имелось богато и разного возраста. На любой вкус, так сказать. Ну… как на любой вкус? Все, как на подбор, рыжие.

Также шли разговоры о поставках вооружения и поддержки законных притязаний Эдуарда на Нормандию и прочие старые владения во Франции. И так далее, и тому подобное…

Впрочем, посольство Иоанн отправил не только на запад. В Шемаху, также отправился его «торговый представитель», сиречь посол. Который предложил организовать поставки военного снаряжения и стрел для вооружения армии владетеля этого государства. И не только туда.

В Италию, кстати, он и так уже делал поставки. За один только 1480-ый год туда было отгружено десять тысяч двести семьдесят комплектов. И это не выглядело пределом. Интерес к дешевому пехотному снаряжению возник и в Испании. В общем — дело потихоньку раскручивалось…

Общая задумка короля была проста и банальна.

С одной стороны — заработать, продавая массово производимое, но, в целом уже устаревшее вооружение. А с другой — развязать как можно больше войн в регионе, спровоцировав известных правителей. Потому что, чем больше будет войн на Западе Евразии, тем меньше шанс организации Великого Крестового похода в том формате, в котором его желал видеть Святой Престол.

- Граф Котлин, — с усмешкой произнес король Эдуард. — Ты не похож на худого кота[352].

- Так и есть, — улыбнулся Яков, упитанный мужчина, разодетый в меха, понявший суть шутки. — Ныне — не похож. Потому что я верно служу своему королю и былое уже в прошлом.

- И что, у него все так отъедаются на службе?

- Хватает. Главное служить верно. И многое в твоей жизни улучшится. Мой король не забывает преданных людей.

- Только тех, кто ему служит?

- Друзей тоже, Ваше Величество. Без всякого сомнения. Он не забывает никого и всегда верен своему слову.

- Серьезно? А мне говорили, что он желает избежать Крестового похода.

- Ваше Величество, это наветы. Обстоятельства так сложились, что он не может выступить прямо сейчас. Но это не значит, что он отказывается. Подготовка к Крестовому походу не прекращается ни на минуту.

- Но в Европе обстановка становится нестабильной. Карл Смелый развязал две войны подряд и, поговаривают, что это может стать началом новой большой войны.

- Может и так. Но мой король дал слово. И он выполнил его. Независимо от того, как поступят окружающие. Поход без всякого сомнения состоится. В нужное время… — чуть прищурившись, лукаво заметил Яков.

- В нужное время? — вопросительно выгнул бровь Эдуард, переспросив. — Впрочем, этого следовало бы ожидать.

- Не поймите меня превратно, Ваше Величество, — тут же поправился граф Котлин, понимая, что на приеме присутствуют и те, кто проболтается. — Нужное время — это момент, когда здоровье позволит. Сами же видите — покушения.

- Покушения. Да-да. Конечно. — улыбнулся уголками губ Эдуард, прекрасно понявший намек. А главное — задумку короля Руси.

Обладая непобедимой армией, он не хотел делиться славой и землей с толпой крестоносцев. Которая, без всякого сомнения, станет обузой для него. Участвовали ли в этом настоящие убийцы и все так удачно совпало или покушения были подстроены. Но, в любом случае, все произошло очень вовремя. Остается только подождать того момента, когда наступит это «нужное время» и посмотреть за тем, как Иоанн разыграет эту карту…

1481 год, 19 сентября, Москва

В небольшом особняке у строящегося кремлевского дворца была милая и тихая семейная атмосфера. Иоанн проводил время с детьми. С каждым годом он уделял этому вопросу все больше и больше времени. Закономерно опасаясь того, что вырастет не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка, и спустит в унитаз все его успехи.

Поэтому, по мере взросления сына, король не только сам занялся его образованием и воспитанием, но и старался проводить с ним много времени. Где-то вот так вот, по вечерам. А где-то и возя с собой по делам и показывая да рассказывая, что к чему.

И не только сына он касался. Отнюдь.

Времена были непростые и потерять наследника из-за воспаления легких или заражения крови не стоило ничего. Риск внезапной смерти всю историю человечества висел над людьми. В эпоху же до появления развитой медицины и фармакологии — особенно. Просто потому, что причин умереть получалось радикально больше. Поэтому с Софьей он тоже много занимался. Мало ли? Всякое в жизни бывает.

Вове пока еще было всего шесть лет. И он уже умел читать, писать и считать. Причем вполне бегло. Кроме того, довольно связно рассуждал, и кое-что смыслил в той же географии, имея определенный кругозор. Сонечке уже почти стукнуло восемь лет. Меньше двух месяцев осталось. И она этим очень гордилась. Как и тем, как она училась. А старалась она прилежно и ответственно. Радуясь похвале за каждый успех, за каждую удачу.

С мамой они последние пару лет почти не общались. Иоанн специально выбирал такие моменты, когда Элеонора чувствовала себя погано и была максимально раздражительна. Через что он формировал у детей негативный образ матери. Не слова им при том не говоря. Они сами все видели и не сильно рвались снова к «этой мегере».

Не очень красиво. Но нашему герою требовалась эта защита на случай своей внезапной смерти. Чтобы Элеонора не узурпировала власть, так как ни сын, ни дочь ей бы этого не позволили. Просто потому что с каждым годом она становилась для них «чужой теткой».

А вот Ева — напротив.

В дни известного раздражения он старался ограничить их общение. В остальные же настаивал на том, чтобы его новая супруга проводила со старшими детьми много времени в остальные дни. И была с ними ласкова. Насколько вообще может быть ласкова женщина с чужими детьми.

Они маленькие.

Они еще ничего толком не понимали. И тянулись как цветочки к солнышку. То есть, к позитивным эмоциям и теплому отношению. Чем Иоанн бессовестно и пользовался.

Понятно, что лет в тринадцать-четырнадцать начнется кризис. Особенно у Владимира. Но он планировал из него вылезти довольно банальным способом — загрузить парня задачами государственными по полной. И учебой. Не оставляя наедине со своими мыслями и самим собой. Памятуя о том, что если солдат не занят делом, то занимается какой-нибудь фигней.

Ну да ладно.

То было отдаленное будущее, до которого Иоанн мог и не дожить. С ним ведь и самим многое могло случиться.

- Милая, — спросил он, присаживаясь рядом с Евой, что покачивала кроватку с их новым ребенком — сыном Львом[353]. — Устала?

- Нет-нет, — нежно улыбнувшись ответила она. Но уставшие глаза выдавали — врет. Впрочем, это было не так уж и важно.

- Ты последнее время совсем не отдыхаешь.

- Милый, мне страшно.

- Страшно?

- Снова начались эти разговоры. Будто бы она что-то задумала.