– Бах!

– Вика, ай-яй-яй! – укоризненно покачала головой ее мать. – Разве можно так делать? Что о нас подумает Ее Сиятельство?

– Моно! – невозмутимо заявила та и потянулась уже к тарелке, но леди Ольга успела раньше, отодвинув остатки обеда на середину стола.

– Ку-ку, – констатировала девочка.

– Спряталась тарелочка? – с улыбкой спросила у нее Александра.

Вика смерила бабушку долгим испытывающим взглядом, словно размышляя, достойна ли та ответа, и в итоге ничего не сказала.

– Вика, а где твои игрушки? – спросила у нее леди Ольга.

– Там, – тут же показала девочка пальцем в сторону двери в соседнюю комнату.

– Ну, иди поиграй, – предложила мать.

– Да, – кивнула Вика, помедлив секунду. – Вика игать!

– Поиграй, поиграй, – кивнула леди Ольга, – а маме нужно поговорить с миледи.

– Миди! – это было сказано уже на ходу.

– Не ожидала увидеть вас сегодня, миледи, – проговорила леди Ольга, когда девочка вышла. Нагнувшись, она подняла с пола ложку и положила ее на край тарелки. – Присаживайтесь, прошу вас. Стол не очень чистый, я сейчас вытру… – слуг во флигеле не держали, всю работу по дому молодая мама выполняла сама – это был ее собственный выбор.

– Как Вика? – спросила Александра, опускаясь на стул.

– Да вот, хулиганит немного, – сказала Ольга, протирая стол влажным полотенцем. – Сейчас поиграет, и будем ложиться спать. Но вы же не за тем пришли, чтобы про это спросить, так ведь? Что-то случилось, я сразу поняла, как только вы вошли.

– Случилось, – не стала отрицать графиня и, решив не тянуть, добавила: – Саша пропала.

– Как пропала? – не поняла леди Ольга. – С Верфи? Сбежала? Похищена?

– Не знаю. На Верфи ее нет, а Верфь… Верфь спит.

– Что? – полотенце выпало из руки хозяйки. – Спит? Но ведь это же значит…

– Это значит, что Саши больше нет в живых, – впервые за день произнесла графиня эти слова – вот так, прямо.

– Это не я, – быстро ответила леди Ольга. – Вы же знаете, миледи: это не я!

– Знаю, – такая мысль и в самом деле даже не приходила ей в голову. До этого момента.

– Тогда кто?

– Розыск еще идет – надеюсь, выясним. Но пока суд да дело…

– Я готова, – почти перебила ее собеседница.

– Что? – вздернула брови графиня.

– Я готова занять Черный Трон, миледи, – четко выговаривая каждое слово, произнесла леди Ольга. – Вы же за этим пришли ко мне, не так ли?

Александра не спешила с ответом. Два года назад она заставила леди Ольгу пройти испытание крови – Виктор был прав, генетическая матрица баронского дома Нароб в самом деле уцелела. Анализ показал, что испытуемая если и состоит с ним в родстве, то разве что самом дальнем. Не успокоившись на этом, Александра сравнила кровь леди Ольги с Сашиной, а потом, чем хаос не шутит, со своей собственной. Общее нашлось и там и там, однако это почти ничего не доказывало: практически все нарты в той или иной мере кровные родственники, а уж отпрыски благородных домов – и подавно. Для того чтобы с уверенностью подтвердить или опровергнуть права незадачливой претендентки на Черный Трон, данных по-прежнему было слишком мало.

– Сэр Виктор не верил во всю эту историю… – покачала головой графиня.

– Он ошибался, миледи, – твердо заявила леди Ольга.

– Он считал это провокацией Октагона, – все же закончила она свою мысль.

– Он ошибался, – упрямо повторила ее собеседница. – Когда мне открыли правду, Королевство еще даже не имело общей границы с Октагоном, миледи. До прямого столкновения было далеко – с чего бы им устраивать провокацию?

Александра думала об этом.

– Хороший политик рассчитывает на несколько ходов вперед.

– В Октагоне не было настолько хороших политиков, миледи.

– Подумай о Вике, – зашла с другой стороны Александра.

– Верите: только о ней и думаю, миледи. К ее шелковым волосам очень пойдет серебряная корона принцессы.

– Если бы существовал хоть какой-то иной вариант, я ни за что бы тебе не позволила, – вздохнула графиня.

– У вас нет его, другого варианта, не так ли? – улыбнулась леди Ольга, понявшая, что победила.

– Нет, – согласилась Александра.

– В таком случае, когда мы вылетаем, миледи?

– Как только подпишешь вот это, – запустив руку под плащ, графиня извлекла из кармана сложенный в несколько раз лист и положила его на стол.

– Что это, миледи?

– Ордонанс о назначении меня Сенешалем Королевства.

– То есть, по сути, Регентом при совершеннолетней королеве? – усмехнулась леди Ольга.

– В каком-то смысле – да.

– И снять вас с этой должности я смогу только после осуждения вас Королевской Курией…

– Которой на сегодняшний день не существует вовсе, – кивнула графиня.

– Именно это я и хотела сказать, – усмехнулась леди Ольга, разворачивая документ. – Где подписывать?

В тронный зал спящей Верфи они вошли вчетвером: Александра, сэр Аскольд, леди Ольга и вцепившаяся в правую руку матери деловито семенящая Вика. На том, чтобы взять с собой девочку, настояла леди Ольга – графиня пыталась ее отговорить, но в конце концов сдалась. В карете Вика расхныкалась, но, едва прилетели, притихла и на всем пути до зала не проронила ни слова.

– Еще не поздно передумать, – проговорила Александра, останавливаясь.

– Ни за что, – покачала головой леди Ольга.

– Что ж, да поможет тогда тебе всеблагой космос, – чуть слышно пробормотала графиня.

– Вика, возьми за руку миледи, маме нужно ненадолго отойти, – обратилась мать к дочери.

Та посмотрела на нее снизу вверх, но руки не разжала.

– Вика, я всего на минутку, – присев на корточки, прошептала леди Ольга. – Только сяду вон на тот стульчик, посижу – и сразу вернусь. Хорошо? – она попыталась вложить ладошку девочки в протянутую руку Александре, но Вика решительно воспротивилась этому:

– Неть!

– Вика, дай ручку миледи! – настаивала мать.

Нахмурив бровки, девочка посмотрела на графиню, затем перевела взгляд на сэра Аскольда и, видимо, решив, что тот больше заслуживает ее доверия, протянула свободную правую руку стражнику, после чего разжала, наконец, левую.

– Молодец, – похвалила дочь леди Ольга, поднимаясь. – Ну, я пошла? – обернулась она к Александре.

– Еще не поздно передумать…

– Я пошла!

Первый шаг ее был нетороплив и осторожен, второй – быстрее и увереннее, на ступени постамента она уже почти взбежала, повернулась спиной к трону, взялась обеими руками за подлокотники – и резко села.

Сэр Аскольд облегченно выдохнул, но Александра знала, что это еще не конец. Почти незаметный глазу шип вонзился в руку леди Ольги, спеша попробовать, какова на вкус ее кровь. Претендентка, впрочем, была к этому готова.

– Почти не больно, – с усмешкой пожала она плечами, затем подняла руку, с любопытством рассматривая аккуратную ранку на предплечье. – Хотя нет, больно, – поправилась она затем, слегка нахмурившись. – Очень больно…

Схватившись за подлокотники, она, кажется, попыталась встать, но Черный Трон уже не собирался отпускать свою легкомысленную жертву. Миг – и в потолок зала ударил слепящий белый столб, растворяя в себе полную сил молодую женщину, словно изображение на пошедшем помехами экране.

У подножия трона истошно завопила Вика.

Правду говорил Мастер Мос: кожа под приклеенной бородой нестерпимо зудела. Чесать ее Эдуард не смел: опасался, что постиж оторвется, да и выглядело бы это, вероятно, не слишком благопристойно. Если становилось уж вовсе невмочь – прижимал к подбородку или щеке ладонь и давил что было силы, со стороны, вероятно, напоминая при этом страдающего зубным недугом. Помогало плохо и ненадолго.

Прощание с торговцем выдалось скомканным. Чем ближе подступал момент расставания, тем чаще Эдуарда посещала мысль: а не соблазнится ли все же в итоге Мастер невиданным кушем. А купца, похоже, посещали иные страхи: не решит ли его спаситель и подопечный подстраховаться, избавившись от опасного свидетеля. Посему последний разговор оба провели, держа руку возле кобуры – Мосу пришлось для этого отложить в сторону свой костыль, – а расходились спиной вперед. Точнее, пятился один Эдуард, из-за чего едва не промахнулся ногой мимо ступени трапа, Мастеру-то никуда идти не требовалось, он оставался в экипаже.