- Но тогда…

- Да, — кивнул Евдоким. — Тогда получается, что по пути тебя будет ждать засада. Чтобы шугануть. И направить прямиком в заботливые объятья этой группы.

- И кто будет выступать загонщиком?

- У меня есть несколько кандидатур… — улыбнулся Евдоким и извлек из папки несколько листов бумаги.

Маленький Владимир слушал внимательно. Нахмурившись, он вглядывался в карту, по которой водили пальцами и что-то указывали, силясь понять. И кое-что даже получалось.

Софья же изучала лица людей, отслеживая эмоции. Они ей были намного интереснее. Особенно в соотнесенности со словами. В ней проявлялись этакие зачатки живого детектора лжи. Этакий стихийный, природный вариант эксперта по лжи и мотивации из сериала «Обмани меня». Да, намного более слабый. Но вполне себе действующий.

Иоанн был в курсе и ценил это качество в дочери, которая после подобных совещаний могла довольно безошибочно сообщить — кто врет, кто лукавит, кто что-то скрывает и так далее. Ну, почти безошибочно.

Поговорили.

Разошлись.

А несколькими часами позже из кремля выехала делегация, направившаяся в сторону речной фермы моллюсков на Оке. Адепты Сердца обеспечивали обычную охрану короля. Точнее того мужчины, который был облачен в королевские доспехи. Характерные такие по-настоящему золоченые латы. Люди же Евдокима и кое-кто из армейцев выходили на свои позиции, имея четкие инструкции.

Сам же король перешел в режим «радиомолчания». То есть, закрылся в своих покоях и не отсвечивал. Мало ли? Может быть кто-то из слуг и доносит злоумышленникам. А так — спрятался. Затаился. И ждал. Словно бы в засаде. Допуская в свои покои только самых доверенных и многократно проверенных слуг.

Вечером же пришли и дети. Как и обычно. Такие встречи Иоанн старался по возможности не пропускать.

- Папа, — с порога спросил Владимир, — а почему ты не велел взять тех вооруженных людей?

- А сам как думаешь?

- Чтобы можно было взять тех, кто должен был тебя встретить по дороге?

- Правильно. Но не только. А еще?

- Не знаю, — после пяти или около того минут раздумья ответил сын.

- А ты как думаешь? — спросил он у Софьи.

- Евдоким врал, — ухмыльнувшись, произнесла она. — Когда говорил, что не знает, кому служат эти люди с оружием.

- Только в этом?

- Да.

- Отсюда какой вывод?

- Он почему-то не хочет тебе говорить это имя… хм… до покушения.

- Интересно. А почему я не стал брать этих людей с оружием?

- Не знаю. — честно ответила она. — Я думала, что ты тоже заметил ложь Евдокима. И решил поиграть.

- Поиграть — да, я решил. Но не с ним, — улыбнулся Иоанн. — Понимаете, все эти вооруженные люди — лишь часть. Причем не самая важная. Даже если я взял бы их, то что я смог бы выяснить? Они исполнители и вряд ли знают, на кого на самом деле работают. А это — намного важнее. Исполнитель — это «клинок». Важнее «голова», которая управляет «рукой», что держит «клинок». Для этого я и позволяю им попробовать. В том время как люди Евдокима вновь обкладывают всю Москву и наблюдают.

- А наблюдают за чем?

- Как зачем? В случае покушения «рука» попытается сбежать из города. Ведь пленный «клинок» ее без всякого сомнения сдаст. Вот эту «руку» мне захватить и нужно, чтобы выяснить, кто заказчик — то есть, кто «голова». Понятно?

- Да, — синхронно произнесли оба. Но на разный лад. Дочь явно думала о чем-то ином. А сын… он размышлял механистически и явно фиксировал в голове эту схему. Не до конца ее понимая, но фиксируя. Как заготовку. И это было видно невооруженным взглядом.

С подачи короля его дети начали вести дневник, делая в нем ежедневные записи. А он, когда они не знали, эти самые дневники почитывал, дабы можно было понять, с кем он имеет дело. Не очень красиво, но крайне продуктивно. Так как понимание акцентов мышления сильно облегчает и понимание, и предсказуемость.

И это понимание и вынуждало таскать всюду их вместе. И задавать одинаковые вопросы, чтобы они могли взглянуть на одну и ту же ситуацию с разных сторон. И привыкали к тому, что их позиция — не единственно верная. И что отец не всезнающий и не просто так придирается…

Завершив эту воспитательную беседу, он пригласил Еву и начал уже традиционную вечернюю игру. Для этих целей он «придумал» что-то вроде «Монополии», «Цивилизации» и «Dungeons & Dragons»[358]. И чередовал партии в них. Понятное дело, что он сделал эти игры в адаптированной и упрощенной версии, воспроизведенной «на глазок» и очень приблизительно. Но они были. И в них играли. Что немало сказывалось на сближении семьи.

А где-то там, на просторах Москвы, особисты Евдокима ловили пытающихся сбежать вражеских агентов. Само собой — ночью. Они ведь сделали вывод из прошлой облавы и днем не стали дергаться. Но выводы умели делать не только они…

1481 год, 23 октября, Венеция

Тихо. Спокойно. Только легкие плеск воды в канале, да отдаленный шум моря.

Вакула, командир отряда спецназа королевской разведки, стоял у стены какого-то кирпичного дома и пожевывал соломинку. Капюшон его был надвинут достаточно низко, из-за чего было толком не разглядеть лицо. Да и общий вид выдавал в нем крепкого и опасного мужчину. Поэтому случайные прохожие осторожно обходили его стороной или вообще не решались сворачивать в этот проулок.

Под его свободными одеждами скрывалась кольчуга.

Мелкое плетение 1-в-6 наделяло ее очень неплохой защитой в уличных стычках. Конечно, рапирой она пробивалась. Но усилий для этого требовалось не мало. То есть, был нужен сильный акцентированный удар. Обычным же тычком кинжала или рапиры такую защиту не пробить. А с виду заявить о том, что этот мужчина вообще имеет хоть какую-то защиту кроме одежды, никто бы не решился. Не похоже.

Обычный крепкого вида уголовник. Не больше, не меньше. Во всяком случае, выглядел он именно так. Из-за чего для Венеции не казался чем-то неожиданным. Ведь город этот славился в те годы свободными нравами, работорговлей и многочисленными преступными элементами. Не «европейская Тортуга», конечно, но что-то довольно близкое.

Он смотрел на заходящее солнце и ждал. Прислушиваясь к шуму города. Вот где-то подняла визг какая-то баба. Там — крики портовых грузчиков. Весьма пикантного содержания. Залаяла собака. Где-то что-то бросили в канал. Достаточно крупное. Возможно даже тело. Во всяком случае всплеск был громкий…

Из-за поворота вышел еще один такой «уголовничек» и мягкой походкой опытного хищника направился к Вакуле. Поравнялся с ним. Посмотрел ему в глаза. Молча кивнул. И пошел дальше.

Они старались не говорить.

Вся группа уже владела итальянским языком, но акцент хорошо бросался в глаза. Поэтому они лишний раз рта не открывали. Тем более на улице, где, как известно, даже у болотной ряски есть и уши, и глаза.

Вакула чуть выждал и пошел следом за этим человеком. Демонстративно никуда не спеша. Вроде как прогуливаясь. Однако удерживая того парня в поле зрения. За командиром же увязалось еще трое таких неприметно опасных, молчаливых персонажей.

Прошли мимо кабака довольно невзрачного вида. И свернув в переулок зашли в него с черного хода.

Лицом к лицу встретились с каким-то мордоворотом с очень холодным и неприятным взглядом. Он демонстративно осмотрел гостя и его сопровождающих. Пренебрежительно фыркнул. И повернувшись к ним спиной вошел в помещение, оставив дверь открытой.

- Рад тебя видеть, друг мой, — произнес упитанный мужчина одетый достаточно богато, но безвкусно, улыбнувшись щербатым ртом. Ровно тогда, когда Вакула со своими людьми вошли в помещение и за ними прикрыли дверцу. А до того молчали выжидавший.

- И я тебя.

- С прошлого нашего дела цены выросли. Ты ведь по делу зашел.

- Так и есть, — произнес Вакула и кивнул одному своему спутнику.

Тот вышел вперед и вынул из-за пазухи даже на вид увесистый мешочек. И, развязав его, высыпал золотые монеты на крепкий стол, за которым сидел этот упитанный персонаж. И бросил тряпицу рядом. Потом вышел второй и повторил прием, сформировав целую горку крупных золотых монет. Наконец выступил третий и достав мешочек заметно меньше, просто развязал и аккуратно поставил его рядом с золотом.