– Уснет, если не появится наследник, которого признает Черный Трон.

– Наследник? – прищурился молодой рыцарь. – Не припомню, чтобы у Елены были дети. Или я чего-то не знаю?

– Ты много чего не знаешь, но в данном случае прав: детей у Елены нет. Пока…

– Пока? – повторил Эдуард. – А, ну да, конечно: мозг смертельно ранен, но тело здорово… Ну вы все и сволочи! – процедил он. – Хотя, кто бы сомневался? Над всем Новым Миром надругались – что вам какая-то девушка?! Одного не пойму: зачем ты мне все это рассказываешь? – нахмурился молодой рыцарь. – Каешься? Не похоже. Хвастаешь? Тоже вряд ли. Тогда зачем?

– Затем, что семь лет назад эта девушка взошла на Черный Трон не одна, – ответил Виктор, тщательно выговаривая каждое слово. Лицо его сделалось бледным – или уже было таким какое-то время? – С ней был один идиот – безмозглый, но отчаянный, и, надо признать, честный. А еще криворукий – в самый неподходящий момент ухитрился порезаться и залить Трон кровью. Будто ее без того там было мало, крови этой. И вот теперь Владычьи умники утверждают, что Черный Трон не примет наследника, в жилах которого будет течь только кровь Хранительницы. Кровь этого идиота тоже нужна. И ее, и его – вместе. Вот такие дела, Эд…

– Скажи, что ты сейчас пошутил, – тихо проговорил Эдуард, поняв, наконец, к чему ведет его собеседник. – Скажи, и тогда, возможно, мне не придется бить тебя по лицу!

– Бей, – Виктор наклонился через стол, словно в самом деле подставляя скулу под удар. – Бей, если тебе от этого сделается легче. Но потом ты все равно отправишься в Гнездо и сделаешь то, что необходимо.

Молодой рыцарь занес десницу для удара. Драконий всадник ждал, не мигая и не отстраняясь.

– Нет, – покачал головой Эдуард, опуская руку. – Слишком легко хочешь отделаться.

– Легко мне уже не отделаться, – возразил Виктор.

– Ты хоть сам понимаешь, что предлагаешь подлость? – спросил молодой рыцарь. – Нет, даже не просто подлость, а… – он запнулся, не в силах подобрать нужного слова. – Гнусность, скотство… Не знаю… Паскудство…

– Тьма… – выговорил драконий всадник.

– Что, Тьма все спишет?

– Тьма не станет разбирать, где у нас подлость, а где благородство. Важно будет лишь, готовы мы к встрече с ней или нет.

– Зато мы, люди, пока разбираем. Или драконьей крови этого не понять?

– Драконья кровь – такие же люди, как рыцарь в «седле» или крестьянин в поле.

– Выходит, что не совсем такие!

– Хватит бросаться словами! – рявкнул Виктор, потеряв терпение. – Совету «глав» нужен результат – и он его, так или иначе, получит!

– Думаешь, что сможешь меня заставить?! – не менее яростно выкрикнул Эдуард. – Каким образом?

– Посмотри сюда, – проговорил драконий всадник, поднимаясь и подходя к стене. Легкое движение пальцами, и та пошла рябью, на глазах становясь прозрачной.

– Что?! – в первый момент молодому рыцарю показалось, что в соседней комнате находится Саша. Он вскочил, бросаясь к стене-окну, но, еще не успев обогнуть стол, понял свою ошибку. Девочка-нарта, сидевшая на стуле за прозрачной перегородкой, в самом деле была похожа на Сашу – возрастом, ростом, прической, – но все же, присмотревшись, спутать их было сложно.

За спинкой ее стула, заложив руки за спину, стоял охранник в серой форме драконьей крови.

– Это Жанна, – сообщил между тем Виктор. – Как говорят, наследница графского дома Штернов. Впрочем, это совершенно не важно. Убедительнее, конечно, смотрелись бы Александра или, скажем, Изабелла, но, по понятным причинам, их присутствие невозможно. Поэтому – Жанна. Сейчас ее жизнь в твоих руках. Продолжишь корчить оскорбленную невинность – Жанна умрет. Но это еще не все. Ее место немедленно займет Мишель, дочь покойного барона Рымского. Если и это тебя не убедит – появятся Мари, или Николь, или какая-нибудь Анастасия… Не успевшие ни в чем согрешить перед космосом – все они погибнут. И смерть их будет на твоей совести.

– Вы не посмеете… – прошептал Эдуард, прильнув лбом к холодному окну. Ни охранник, ни девочка никак не отреагировали на его движение – вероятно, прозрачной стена была лишь с этой стороны.

– Хочешь проверить? – спросил Виктор. – В чьей решимости ты сомневаешься – моей или Совета «глав»? Если в моей – то от меня здесь уже ничего не зависит, я лишь пытаюсь помочь, чем могу. Тебе, Жанне… Елене.

– Не смей даже имя ее произносить! – развернувшись, молодой рыцарь коротко, без замаха, залепил единокровному брату звонкую пощечину.

Отшатнувшись, Виктор прижал к щеке ладонь.

– Это надо понимать как согласие сотрудничать? – спросил он.

Вместо ответа Эдуард вернулся к столу, плюхнулся на табурет и замер, уронив голову на ладони.

– Будем считать, что да, – констатировал от окна драконий всадник.

Эдуард

Металлический пол под ногами слегка вибрировал, так и норовя вызвать позыв тошноты, в ушах стоял нестихающий гул, негромкий, но нудный, от которого у Эдуарда уже через минуту появилась тупая давящая боль в висках, голубоватый свет под потолком, загорающийся и гаснущий по мере того, как молодой рыцарь шел по коридору, неприятно резал глаза. Гнездо жило своей, присущей ему жизнью и не собиралось подстраиваться под людишек, вообразивших, будто подчинили его себе. Находиться здесь постоянно – тут без всяких наркотиков с ума сойдешь…

Подкованные сталью подошвы новеньких, до блеска начищенных сапог гулко стучали по полу. Вообще, вся одежда на Эдуарде была с иголочки, начиная от плаща всадника и заканчивая нижними штанами-брэ. Даже подвес кортика – и тот пах свежевыдубленной кожей. А вот сам «драконий коготь» был прежним. Молодой рыцарь не ожидал, что кортик ему вернут, но вышло именно так. «Лучшая защита от Князя Чужих, – проговорил Виктор, выкладывая оружие на скамью вместе с остальными вещами – всерьез или нет, не поймешь. – Точнее сказать, единственная защита, если не считать Владычьих колец. Но кольцо тебе, понятно, никто не даст». Пожав плечами, молодой рыцарь молча пристегнул кортик к поясу. Он вообще ни слова не сказал бывшему другу – с той самой пощечины, отвешенной возле прозрачной стены комнаты для допросов. Не дождались от него ни звука и охранники в серой униформе драконьей крови, сопровождавшие его из тюрьмы в Гнездо, – они, впрочем, и сами оказались редкими молчунами.

Конвой покинул Эдуарда наверху у лестницы, спускался вниз и шел по коридору он уже в одиночестве. До самого тронного зала молодому рыцарю не встретилось ни души, но чувство, что не одна пара глаз отслеживает каждый его шаг, каждый жест, каждый поворот головы и каждое моргание век, не покидало Эдуарда ни на миг. Впрочем, ему было все равно.

Елена сидела на нижней ступени увенчанного Черным Троном ярусного постамента, уперев локти в колени и положив подбородок на сжатые кулаки. На ней было длинное синее с серебром узкое платье, на голове – золотой герцогский венец, как будто бы немного съехавший на бок. Взгляд Хранительницы Гнезда был устремлен в пол, и на звук шагов она не оглянулась.

Грудь Эдуарда сдавило, словно на нее навалилось посадочной опорой «седло». Не дыша, он приблизился к девушке. Та по-прежнему его будто и не замечала.

– Эль! – попытался окликнуть подругу детства молодой рыцарь, но из горла его вылетел лишь сиплый кашель.

Елена продолжала изучать касающийся пола подол собственного платья.

– Эль! – повторил Эдуард. На этот раз у него вышло отчетливее. – Это я, Эд!

Наклонившись, он попытался взять ее за руку. Девушка безропотно позволила ему это, подняв лишившуюся опоры голову и повернув, наконец, лицо к визитеру. На миг молодому рыцарю показалось, что в ее глазах мелькнула тень узнавания, но тут же взгляд Елены вновь сделался равнодушно-пустым.

Посадочная опора, так и не убравшаяся с его груди, выпустила невесть откуда взявшиеся у нее острые шипы, пронзив насквозь сердце и лопнув легкие, словно детский воздушный шарик.