– Ну, это довольно известная легенда… Причем, что характерно, легенда асатов. Сотни лет назад, еще до прихода в Новый Мир нартов, пять воинов-асатов встретили в космосе Дракона. Дракон был ранен, но они не стали его добивать, позволив уйти. В благодарность Дракон отломил пять своих когтей и подарил тем воинам, завещав выковать из них кортики, равных которым не будет во всем Новом Мире. Асаты так и поступили, и с тех пор эти кортики, так и названные «драконьими когтями», передаются рыцарями из поколения в поколение. Главная их отличительная черта – замысловатый узор на клинке. Бытует поверье, что тот, кто вновь соединит все пять кортиков в одном отряде, приобретет власть над всем Новым Миром, включая Драконий Угол, но всерьез к нему, конечно, никто не относится.

– Нет, не сходится, – с усмешкой покачал головой Эд. – Во-первых, воины асатов не носили кортиков. Да и с чего бы это вдруг им пощадить раненого Дракона? К тому же сэр Фердинанд и сэр Георг, – он кивнул на витрину, – нарты, а не асаты.

– Известно, что среди предков сэра Фердинанда были асаты, – возразила девушка. – Впрочем, легенды не всегда следует понимать буквально. Ну что, дальше?

– Идем.

Пропустив Алексу вперед, Эд как бы невзначай приотстал. В дверях зала он задержался, бегло огляделся по сторонам и, убедившись, что никто за ним не наблюдает, до половины выдвинул из ножен на поясе свой кортик. Изогнутый клинок украшал узор из переплетенных линий – на вид точно такой же, как на «драконьих когтях» в витрине.

Эдуард

– Сам по себе узор на клинке мало что доказывает, подделки встречаются не так уж и редко, – веско произнесла Алекса, внимательно разглядывая извлеченный из ножен кортик. Стол, за которым сидели они с Эдом, был отгорожен от общего зала трактира плотной занавесью, надежно оберегающей от чужих глаз и ушей, тем не менее, говорила девушка вполголоса. – В свое время в Напли их производство буквально поставили на поток, года не проходило, чтоб где-нибудь не объявился очередной «драконий коготь». Большинство фальшивок с легкостью разоблачались, но встречались среди них и настоящие шедевры, требующие серьезной экспертизы…

– Выходит, подделка? – разочарованно протянул Эд. – Да уж, глупо было надеяться…

– Я этого пока не сказала, – покачала головой оруженосец. Особого оптимизма, впрочем, в этом ее «пока» не прозвучало.

Подушечкой указательного пальца Алекса осторожно погладила острие, плавно провела ею вдоль линии заточки, затем, взявшись обеими руками, легким движением согнула клинок в дугу – Эд даже дернулся вперед, чтобы спасти оружие от неизбежного перелома, но тому столь бесцеремонное обращение, похоже, не причинило ни малейшего ущерба – через секунду клинок вернул свою прежнюю форму, целый и невредимый. Тем временем девушка поскребла ногтем серебряное кольцо на эфесе, потеребила пальцами навершие в виде стилизованной орлиной головы с распахнутым клювом и, внезапно провернув его на сто восемьдесят градусов, отсоединила и отложила в сторону. Сделалась видна восьмигранная гайка, которую девушка тут же принялась откручивать, судя по всему, с немалым усилием.

Детали эфеса ложились на стол одна за другой. Особого внимания Алексы удостоилась полая рукоять и пара крепежных винтов – каждый из них девушка изучала не менее минуты.

– Ну что можно сказать… – задумчиво проговорила она наконец. – Эфес, за исключением гарды, изготовлен в первом десятилетии нашего века и сам по себе ничем не примечателен. Гарда несколько более старая, но тоже не древняя, максимум середина четырехсотых. Про ножны и говорить нечего, сразу видно, что они совсем новые. А вот клинок… Он кованый, а не катаный, как большинство современных, это очевидно. Очень хороший. И очень старый. Намного старше эфеса. Точнее, к сожалению, определить не могу. В общем, даже если это и подделка, то запредельного качества.

– То есть, может быть и не подделка?! – ахнул Эд.

– Может быть. Не знаю. Интересно было бы выяснить, от кого его получил сэр Роланд. И при каких обстоятельствах.

– И как ухитрился сохранить в тайне, – добавил юноша.

– Ну, это-то как раз было не сложно, – пожала плечами Алекса. – Как я уже сказала, ножны и эфес – самые заурядные. А клинок обнажается крайне редко. При посторонних почти никогда. Ты, вон, на собственный сколько времени не обращал внимания, что уж про чужой говорить!

– Я сразу обратил, как только увидел в первый раз, – поспешил заявить Эд. – Просто не придал значения. Ну, узор и узор, мало ли, может, так и надо. Ни про какие «драконьи когти» я не слышал. А сама-то ты что? – запоздало отпарировал он. – Ты же взяла его из «седла» тогда в замке Утэнно!

– Извлечь из ножен чужой кортик – нанести владельцу тягчайшее оскорбление. Оруженосец может, для заточки, к примеру, но только по прямому приказу господина. К тому же формально тогда я еще не была твоим оруженосцем.

– Понятно, – проговорил юноша. – Ну и что нам теперь делать? – спросил он.

– Перво-наперво, если в наши планы не входит скорая встреча с покойным сэром Роландом в чертогах хаоса – последовать доброму примеру старого рыцаря и сохранить наши подозрения в тайне. Тем более что пока это не более чем подозрения, – на этот раз Алексино «пока» почему-то показалось Эду куда как более обнадеживающим. – После турнира я встречусь кое с кем… ну… – она чуть заметно замялась, – из старых знакомых, скажем так, прощупаю почву. Думаю, мне удастся организовать квалифицированную экспертизу и при этом не подставиться. Но, повторяю: после турнира, а сейчас никому ни полнамека! Это ясно?

– Куда уж яснее, – буркнул юноша.

– Ну вот и отлично! – заключила оруженосец. – А сейчас предлагаю воздать, наконец, должное этому жарко́му, – указала она на возвышающийся в центре стола глиняный горшочек. – Пока оно еще окончательно не остыло!

– Что-то народа на станции совсем не видно, – с ноткой обеспокоенности в голосе проговорила Алекса, вглядываясь вдаль.

– Ну и Дракон с ними, – буркнул Эд. Количество ожидающих дилижанс пассажиров было последним, что его в этот момент волновало. Еще на выходе из трактира юноша поймал себя на том, что безотрывно держит левую ладонь на эфесе кортика, словно пытаясь хоть как-то прикрыть его от жадных посторонних глаз. Раньше за ним такого не замечалось – а ну как кто заподозрит неладное? Хмыкнув, Эд выпустил оружие из руки, но стоило ему отвлечься, как та сама собой вновь стиснула шершавую рукоять. Рассердившись на себя, рыцарь скрестил руки на груди, но через минуту обнаружил, что те каким-то образом исхитрились расцепиться, и левая вновь легла на эфес. Так, в непрестанной борьбе с собственной шуйцей Эд и проделал весь путь от музея до станции.

– До рейса пятнадцать минут, все-таки странно, что никого нет, – вновь проговорила Алекса, окидывая взглядом пустой перрон. – Да и дилижанс обычно подается заранее. Зайду, узнаю, – кивнула она на помещение смотрителя.

– Зайди, – согласился погруженный в собственные мысли юноша.

Вернулась Алекса минуты через три. Вид у оруженосца был непривычно растерянный.

– Слушай, тут такое дело… – запинаясь, проговорила она. – Сегодня рейса не будет.

– Ну, не будет – так не будет… – услышанное не сразу дошло до сознания Эда. – Как не будет?! – опомнился он через мгновение. – Почему?

– Говорят, на маршруте грозовой фронт. Дилижанс через него лететь не может.

– Грозовой фронт? – юноша поднял глаза к начавшему уже темнеть небу, на том не было ни облачка. – Что за чушь?

– Не здесь, на маршруте, – с виноватым видом пояснила Алекса. – В паре сотен миль отсюда.

– Но… – внезапно Эду не хватило воздуха, пришлось сделать глубокий вдох. – Но нам же нужно вернуться в лагерь!

– Они обещают, что к утру гроза пройдет, и мы сможем улететь первым рейсом. Я посмотрела: успеваем, даже с небольшим запасом.

– С запасом?! А если гроза не пройдет?