Что же такого захотел показать принц да еще за пределами королевского поместья? Наверное, что-то очень секретное раз инициативу проявил, чтобы меня подменила Марька. Хотя раньше обещал ей голову отрубить, если такое повторится.

— Завтра к вам придет человек, которому я доверяю, — убрал он руки в карманы и сделал первый шаг, — и проводит вас ко мне. Будьте готовы, миледи. Не опаздывайте. И повторяюсь — никто не должен знать, кроме вашей служанки и телохранителя. Даже Арон.

Принц ушел и не оглянулся, хотя наверняка чувствовал мой пристальный взор, которым я провожала его до самой кромки деревьев аллеи. И когда он скрылся, я подошла к башне, коснулась заледеневшей стены, которая обожгла мои пальцы, и поняла — я потерялась в сомнениях. Потерялась даже больше, чем вчера и сегодня утром.

Во мне боролись страх и желание узнать, что принц скрывает. Я все еще помнила его обещание меня защищать. Вот только гремело оно в голове вместе с клятвой Арона меня спасти. И кому из них верить, я не знала. Дрожала. Надеялась. И всем сердцем молила Богиню, чтобы эта поездка не оказалась роковой ошибкой.

Словно в воду глядела. Больше никак не сказать.

— Да как я могу, госпожа? А если вас весь день не будет? А если два? — причитала Марька. — А если с папенькой вашим общаться придется? А если с их величеством?

А если, а если, а если…

С тяжелым вздохом я посмотрела на Марьку, а она прижала ладони к щекам и с ужасом выдала очередное «а если»:

— А если на меня кто-нибудь нападет? Я же не вы! Я же быстро… — она провела пальцем по шее. — Копыта-то откину! А еще…

Ну, хоть не «а если».

— А еще я замуж хочу! Детишек! Прошу госпожа! — почти прохныкала служанка. — Не губите! Не губите меня!

— Марька. Успокойся, — взяла ее за руки. — Рядом с тобой будет Уф… И еще много стражников. А чтобы не видеться с папенькой, королем и королевой, притворись заболевшей.

— А если Нисса…

— Нисса не придет, — строго отрезала я. — Она провинилась и отрабатывает на кухне.

— Провинилась? — оживилась Марька и, прищурившись, поинтересовалась: — В чем?

Я закатила глаза, уловив в ее голосе коварство и удовольствие от того, что Нисса теперь у меня в немилости.

— Сейчас это неважно, Марька, — осадила я пыл служанки. — Важно только то, что мне нужна твоя помощь. Если я уеду, и в замке прознают, что меня нет — убийца может напасть по дороге. И тогда все! Нет госпожи! А с ней Уфа, замка, вкусной еды и красивых платьев…

Марька отвернулась и, морщась, вымученно простонала.

— Ма-а-арька, — протянула я. — Обещаю, если ты согласишься, то я выполню любую твою просьбу.

Брови служанки дрогнули, и в ее глазах промелькнула заинтересованность:

— Любую? — уточнила она, а я предупредила:

— В пределах разумного и своих возможностей.

Марька опять вздохнула и пробубнила:

— Хорошо.

— Марька, спасибо-спасибо-спасибо!

— Но только ради вас, госпожа, — перебила она. — Потому что вы не даете таких обещаний, если не происходит что-то важное. А раз это важно, — посерьезнела она. — Значит и опасно. Поэтому пообещайте, что будете осторожны.

— Обещаю, Марька, — со всей теплотой улыбнулась я и стиснула ее ладони. — И ты пообещай быть осторожной.

— Обещаю, — кивнула она и тоже сжала мои руки в ответ, после чего мы друг друга отпустили.

Так как сборы мне были особо не нужны, мы с Марькой условились, что поменяемся ночью. Я решила надеть одно из ее платьев, которое она носила еще в папенькином поместье. Простое. Темно-серое. Без всяких примет. Как раз идеальное для путешествия инкогнито. И пока не наступил вечер и время для сна, решила-таки заглянуть к папеньке. Кто его знает, что случится в дороге. Вдруг мы больше не увидимся.

И когда с тяжелым сердцем подходила к лазарету, встретила счастливую Линни. Она прямо-таки лучилась счастьем, а я порадовалась, что хоть у кого-то из нас день налаживается.

— Милая-милая Цессоч… Цесса! — хихикнула она, стоило поинтересоваться о причинах ее радости. — Как же ты была права! Арон, действительно, уходил в лазарет. Кому-то плохо стало, вот он и покинул бал раньше времени! А передо мной извинился и… — она демонстративно поправила прическу, где в рыжих волосах я заметила бутон желтой розы. — Подарил цветок!

Сестра самодовольно ухмыльнулась и придвинулась ближе:

— Знаешь, что он значит на языке цветов?

— Понятия не имею, — улыбнулась в ответ.

В отличие от меня, Линни увлекалась флориографией.

— Дружбу и восхищение! — она прижала кулачки к груди и радостно подпрыгнула. — Кажется, я понравилась мистеру Арону, и он хочет со мной подружиться!

Линни поймала мои ладони и вместе со мной закружилась, радостно смеясь.

— Это так здорово! Так прекрасно!

— Да, Линни, — продолжила я улыбаться, испытывая двоякие чувства. С одной стороны симпатия сестры приводила меня в замешательство, с другой — я была рада, что ей наконец-то кто-то настолько сильно понравился. — Это очень здорово.

— Ох, сестренка! Я так счастлива. Так счастлива! И… голодна, — она схватилась за живот и закусила пухлую нижнюю губу, а потом опять воспрянула духом. — Ох, Цессоч… Цесса, мне нужно спешить, пока мистер Арон не вернулся! Быстро что-нибудь перекушу и снова сюда! — восторженно пропищала Линни, а я оживилась:

— Мистера Арона сейчас нет?

— Ага, — кивнула она. — Ушел к его величеству.

«Это хорошо», — промелькнуло у меня в мыслях. Не придется с ним встречаться.

— Тогда беги, Линни, — поторопила сестру. — А я пока проведаю папеньку.

Она снова радостно хихикнул и, точно бабочка, упорхнула в гостевое крыло. Я же облегченно вздохнула, посмотрела на восточную башню и с часто бьющимся сердцем пошагала к входу.

Я не знала, сколько времени Арон пробудет у короля, поэтому постаралась сделать все быстро. Нашла папеньку сидящим на той же кровати, где залечивал раны Уф. Радостно обняла. Поблагодарила за книгу, подаренную утром. Разузнала о его здоровье — боли в спине почти прошли благодаря волшебной мази, которую лекарь обещал ему дать домой. Послушала о сделке с семьей Лофт. И всячески избегала разговоров о себе.

Сейчас каждое мое слово могло стать ложью, а я не люблю лгать. Особенно близким людям. И, кажется, папенька все-таки что-то заподозрил. Все время ко мне приглядывался. Невзначай задавал вопросы: «все ли у меня хорошо?», «не обижает ли принц?»… И все в таком духе. А когда он завел разговор о бале: почему я не вернулась и что со мной случилось? — я услышала скрип двери, ведущей из каморки Арона, и, мигом вскочив с кровати, заспешила удалиться.

— Папенька! Совсем забыла! — всплеснув руками, запричитала я. — Обещала его высочеству обсудить с ним очень важные вопросы о свадьбе! И теперь он ждет меня в… В гостиной.

— Конечно, милая, иди, — улыбнулся папенька и позволил мне чмокнуть его в щеку.

— Скоро еще раз увидимся, — бросила напоследок и заспешила прочь, пока не поздно.

Уже отбивая дробь каблуками, услышала голос Арона, когда он заговорил с моим отцом. И внутри все всколыхнулось. На глаза опять навернулись слезы, но на этот раз от волнения и страха перед собственными чувствами. Стало трудно дышать, а руки затряслись.

Я переплела пальцы и крепко их стиснула. Ощутила затылком взгляд лекаря, но не обернулась. И спокойно выдохнула, когда оказалась на улице. А чтобы Арон наверняка не смог меня поймать или найти, решила наведаться в библиотеку — куда путь ему был заказан.

Лев, скорпион и ящерица… У меня осталось только три камня. И раз принц пообещал долгую дорогу, стоило попытать судьбу и отыскать легенду. Но какое созвездие выбрать? Чтобы решить этот вопрос я снова обратилась к книге созвездий, которая все время лежала на столе в библиотеке и так удачно открылась на главе, где рассказывалось, как и в какое время можно найти те или иные созвездия. Меня сразу посетила мысль, что принц мог выбрать созвездие, которое видно на небе сейчас — весной.