Наверное, можно сказать, что эта ноша спасла ему жизнь: выстрел, ударивший сзади, пришелся аккурат в мертвое тело. Впрочем, не будь его, возможно, тогда торговец бы не отстал от Эдуарда и добежал до ворот раньше, чем в коридоре показался очередной преследователь. Не достигнув успеха в первый раз, порченая кровь выстрелил повторно, на этот раз целя ниже, и попал купцу точно в ногу. Выронив тело товарища, тот с громким стоном растянулся на полу.

Торжествовал, впрочем, «серый» недолго: потратив последний заряд, Эдуард снес ему выстрелом полголовы.

Рванув обратно в коридор, Хранитель подхватил лежавшего лицом вниз раненого купца под руки и, оставляя на полу кровавый след, поволок к воротам – и дальше, к шлюзу. Тот ревел от боли, многоэтажно поминая хаос, но едва они ввалившись на палубу баржи, четко и разборчиво дал в микрофон команду на отлет – и лишь затем обмяк, закатив глаза. Только теперь Эдуард заметил, что так и продолжает сжимать в ладони рукоять разрядника – как, не выпуская ее, он тащил по коридорам раненого, оставалось лишь гадать.

– Аптечку дайте кто-нибудь! – крикнул Эдуард в пустоту отсека, отшвыривая оружие.

Никто не отозвался, но он уже сам заметил на стене металлический ящичек с красным кружком на дверце. Как раз возле большого обзорного экрана, на котором красовался черный блестящий драконий бок, медленно уплывающий прочь. Оставалось молить космос, чтобы, занятая беготней по коридорам, порченая кровь не успела добраться до батарейной палубы и активировать центр управления огнем прежде, чем баржа успеет убраться на безопасное расстояние.

– Ее Сиятельство леди Александра, Регент короны! – провозгласил герольд.

Присутствующие в Малом зале заседаний, те, кто успел устроиться за круглым столом, поспешно поднялись на ноги, кто еще не садился, просто склонили головы в почтительном поклоне, и она переступила порог. Проследовав к председательскому креслу, Александра опустилась в него и жестом предложила остальным рассаживаться.

– Вечер добрый, милорды, – проговорила она, когда те заняли свои места. – Мое почтение, «крыло» Ювеналий.

Отдельного приветствия удостоился старик, сидящий не со всеми, у стола, а на стуле возле стены. Драконья кровь с Лукреции, в далекой юности он принимал участие в знаменитом проекте «Птенец» – попытке создать Дракона человеческими руками, без Гнезда. Дерзкий Владычий замысел тогда провалился, да и не мог, наверное, увенчаться успехом, но то, что получилось на выходе, – сторожевая застава – вполне отвечало нынешним планам Александры – восстановить пояс орбитальной обороны вокруг Верфи, уничтоженный в ходе реконкисты.

Ювеналия ей прислал «глава» Гай. В пару старику Александра нашла еще одного мастера – инженера-асата Барму по прозвищу Постник, во времена Октагона занимавшегося ремонтом замка Кванн и не преуспевшего, по его собственным словам, лишь потому, что королевская армия оккупировала систему и работы пришлось прервать.

Ювеналий и Барма взялись за дело с энтузиазмом, однако за год, проведенный в Столице, существенных результатов не добились – если, конечно, не считать результатом брешь в королевском бюджете, пробитую амбициозным проектом. Публикан Примус, казначей, неоднократно поднимал на Совете вопрос о сокращении финансирования этой стройки века, сосущей ресурсы Королевства хуже черной дыры, но Александра всякий раз решительно вставала на защиту любимого детища. Однако в какой-то момент и ее терпение начало иссякать. И вот сегодня, наконец, она решила свести Ювеналия с Примусом лицом к лицу.

Примус был старшим сыном сенатора Марка, отбывшего домой, в Республику Константина, но приславшего вместо себя достойного сменщика. Юный возраст нового казначея – в тот год ему едва исполнилось двадцать два – поначалу насторожил Александру, но публикан быстро показал себя мастером своего дела, мало чем уступавшим отцу.

В отличие от Марка, не расстававшегося с республиканской сенаторской тогой, Примус с первого же дня переоделся по местной моде, быстро прослыв самым элегантным кавалером Столицы. Поговаривали, что он собирается жениться на девице-нарте, освобожденной рабыне, что, безусловно, свидетельствовало о широте взглядов уроженца Республики.

Однако, когда год назад в награду за верную службу Александра хотела возвести Примуса в рыцарское достоинство, казначей вежливо, но твердо отказался, заявив, что предпочитает «седлу» комфорт кареты, а для пересчета монет ни кортик, ни браслет не потребны.

Так сложилось само собой, что за круглым столом публикан Примус занимал место одесную Александры. За ним сидел сэр Годелот, капитан ее гвардии, за три года в этом чине возмужавший, отрастивший щегольские усики, потерявший два пальца на левой руке, но приобретший титул барона Фрайского. Следующее кресло принадлежало сэру Филиппу, капитану армии. Служивший в штабе при печально известном сэре Герберте, сей рыцарь явил собой пример преданности не мятежному графу, но Королевству, отличился при разгроме Октагона и носил теперь титул барона Зальцского, кое баронство, возглавляя конруа, лично взял на кортик.

Ныне под началом сэра Филиппа было триста пятьдесят «седел», ровно на пятьдесят больше, чем у сэра Годелота. Если добавить к армии и гвардии дружины владетельных лордов, по большей части наемные, наберется почти под тысячу щитов (если быть точным – девятьсот семьдесят три) – немалая сила, особенно если сравнивать с той, который располагала Александра три года назад, в начале своего регентства. Но все же на девяносто шесть планет, входящих ныне в Королевство, – маловато.

Справа от сэра Филиппа (для Александры – уже слева) за столом располагался сэр Аскольд, командующий Стражей. Последнее кресло, ошую Регента, занимал сэр Эмиль – единственный член Совета, сохранивший свой пост, да и саму жизнь, с момента, когда в Столицу Нового Королевства прибыла графиня де Тэрако – графиня утраченной звезды.

– Главный вопрос на сегодня, милорды, о ходе работ на орбитальном поясе Верфи, – проговорила Александра, открывая заседание. – «Крыло» Ювеналий подготовил отчет, который мы с вами заслушаем, также выступит публикан Примус – полагаю, ему давно не терпится сказать нам все, что он думает по этому поводу. – В подтверждение ее слов казначей тут же быстро закивал головой. – Но прежде чем мы перейдем к делам инженерным – а тема сия обширная и утомительная, – есть ли у кого-то из вас что-нибудь срочное, милорды? То, с чем нужно разобраться незамедлительно? У вас, сэр Аскольд? – заметила она жест стражника.

– С вашего позволения, миледи, – кивнул тот. – Поступили странные известия из-за королевских рубежей. Источники среди торговцев сообщают о ряде вооруженных инцидентов во Владычьих мирах. Чуть ли не о боестолкновениях, об уничтоженных Драконах. Некоторые даже именуют это новым Драконьим Пламенем.

– Драконьим Пламенем? – вздернула брови Александра. – В самом деле?

В старых Республиках Драконьим Пламенем называли гражданскую войну, некогда бушевавшую между Владыками и приведшую к гибели первого Гнезда.

– Так говорят, миледи. Но информации пока немного, достоверной – и того меньше.

– Сэр Эмиль? – повернулась она к своему соседу слева.

Связи бритоголового рыцаря с драконьей кровью, так же как его чин «крыла», давно уже не были ни для кого в Совете секретом.

– Полагаю, насчет Драконьего Пламени – сильное преувеличение, миледи, – проговорил тот, выдержав короткую паузу.

– Вам что-то известно на этот счет, милорд? – нахмурилась Александра.

– Отнюдь, миледи, – покачал головой сэр Эмиль. – Именно исходя из этого я и делаю вывод, что речь едва ли может идти о новом Драконьем Пламени – я бы знал. Впрочем, возможно, «глава» Гай сможет поведать вам больше – как раз перед заседанием от него прибыл гонец с просьбой к вам посетить его на Лукреции, миледи.

– Хорошо, – кивнула она после секундного раздумья. – Я сегодня же навещу «главу» Гая – как только мы закончим здесь наши вопросы. А теперь, если нет возражений, давайте заслушаем «крыло» Ювеналия, милорды.