— Предлагаете скрыть от следственного комитета убийство епископа? — нахмурился Василий Васильевич.

— Я не собираюсь скрывать убийство епископа, — проговорил боярин. — На поместье напали кочевники. Мы оборонялись, как могли. К сожалению, епископ со своим помощников в это время прогуливались в саду и не успели добраться до дома.

Повисло молчание. Игорь Изяславич по очереди смотрел на каждого из нас, давя взглядом.

— Рискованное это дело, — вздохнул помещик.

— А вы хотите, чтобы вас допрашивал следственный комитет? — спросил боярин. — Кто знает, чем они будут интересоваться. Например, могут спросить, почему мы отправились в Сон без ведома церкви, или почему ваш сын знаком со сноходцами. А может быть, выяснятся ещё какие-нибудь интересные факты? — он посмотрел на Петра, а тот опустил глаза в пол.

— Я сомневаюсь, что среди присутствующих здесь, — продолжал Игорь Изяславич, — найдутся те, кому хочется общаться со следователями. И я предлагаю вам простое решение. Если епископа убили кочевники, вопросов к вам не возникнет.

Я не имел никакого желания общаться с местной инквизицией, и потому идея Игоря Изяславича пришлась мне по душе. И причины избегать следственного отдела имелись не только у меня, так что остальные тоже согласились хранить молчание.

Черемские сразу же ушли. У Петра в городе имелся дом — туда-то они с отцом и направились. Петру сегодня предстояло найти сноходцев, которые согласятся сотрудничать с нами. Я же с Малютиными и Дарьей остались, чтобы обсудить детали завтрашней операции. Но нас прервали: вскоре постучался слуга и сообщил, что к Игорю Изяславичу с визитом явился приор из следственного комитета.

— Когда они успели приехать? — удивился Иван, но ответа на этот вопрос не знал никто из нас.

— Что ж, значит, прервёмся, — произнёс Игорь Изяславич тоном слишком спокойным для человека, который намеревался скрыть от следственного комитета убийство священнослужителя. — Продолжим после ужина.

Покинув приёмную, мы столкнулись нас к носу с двумя господами в невзрачных одеждах. Один был низкорослый и сгорбленный. Подбородок его сливался с худощавой шеей, а глаза так сильно выпирали вперёд, что казалось, вот-вот вывалятся. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: это посвящённый. Наряд его состоял из коричневой сутаны, плаща и чёрной широкополой шляпы.

Второй оказался статным мужчиной с бородкой, он был облачён в простой серый кафтан, застёгнутый до самой шеи на все пуговицы. Он тоже носил широкополую шляпу. На пелеринах плащей у обоих белел знак: восьмиконечная звезда в круге. Вот, значит, кого я видел вчера вечером.

Мы с Иваном, Ярославом и Дарьей переместились в одну из гостиных на первом этаже. Это была небольшая комната с диванами, двумя столиками и небольшим книжным шкафом. Иван достал из бара бутыль виски, стаканы и налил всем. Дарья уселась на диван и залпом опрокинула стакан. Иван расположился рядом с ней, а мы с Ярославом устроились на креслах.

— Завидую вам, — улыбнулся Ярослав. — Идёте завтра в Сон, а мне придётся тут отлёживаться, пока не заживут мои раны. Ну что ж, удачи, — он поднял стакан. — За успех компании, и чтобы ни одна живая душа не сгинула в проклятом Сне.

— Знала бы, что в Сон придётся лезть, потребовала бы больше денег, — Дарья наполнила опустевший стакан. — Сейчас риск очень велик. Никто не ходит в Сон перед пробуждением. Так что если пойдём, затребую с вашего отца, Иван Игоревич, минимум пять рублей сверху.

— Думаю, мы не в силах будем вам отказать, — Иван повернулся к Дарье, положив локоть на спинку кресла. — Но скажите, неужели вы ни капли не боитесь пускаться на столь рискованное дело?

— Мне скорее любопытно, что мы там найдём, — усмехнулась девушка.

— Признаться, поражаюсь вам, Дарья Мирославна, — проговорил Иван. — В вас удивительным образом совмещаются красота и отчаянная храбрость.

От меня не укрылось то, как боярич смотрел на Дарью. А я глядел на этих двоих, и внутри просыпалась ревность. Иван был видным парнем с благородными чертами лица и галантными манерами. И на девушку он явно имел какие-то виды.

— Ну, последние пять лет я только и занимаюсь тем, что хожу в Сон, — расплылась в улыбке Дарья. — На самом деле Сон не такое уж и опасное место, если не лезть туда в месяцы перед пробуждением и соблюдать меры предосторожности. Порой драться с кочевниками куда опаснее.

— А вы, Даниил Святополкович, — обратился ко мне Иван, — полагаю, не имеете такого большого опыта вылазок в Сон? Я помню, вы ходили с семьёй на охоту. Это было... один или два раза? Должен сказать, поход в Сон малой группой отличается от княжеской охоты, особенно сейчас.

«И это ты это будешь рассказывать мне — человеку, проведшему во Сне подряд десять дней?» — усмехнулся я про себя, но ответил сдержанно:

— К сожалению, мой опыт действительно не столь велик. Но в компании такого бывалого сноходца, как вы, Иван Игоревич, думаю, не пропаду, — конечно же, я съязвил, понимая, что у Ивана тоже вряд ли имеется большой стаж. Кажется, я попал в точку: парень слегка нахмурился.

— Ещё бы! — усмехнулся Ярослав. — Я видел, как Даниил дрался в лесу, где меня погрызли эти твари. Если бы он тогда не оказался с нами, боюсь, мы не вышли бы оттуда живыми.

— Отец рассказывал о схватке в лесу, — сказал Иван. — Сожалею, что не смог поехать с вами и принять участие в битве, — затем он снова обратился к девушке. — Ну а вы, Дарья Мирославна, может быть, расскажете о ваших приключениях? Наверное, вы много повидали за пять лет странствий?

— Боюсь, рассказ может получиться долгим, — кокетливо ответила Дарья.

Тут Ярослав поднялся, опираясь на трость.

— Прошу прощения, но я вынужден вас покинуть, — проговорил он. — Поболтал бы ещё, но надо на процедуры идти.

Он удалился, и я вдруг почувствовал себя лишним. Наверное, лучше всего было просто уйти и заняться своими делами. Но внутри всё восстало против такого исхода. Я с поля боя не бегал, а тут...

Дарья тем временем уже опрокинула третий стакан. Она о чём-то мило беседовали с Иваном.

— Послушай, Даш, — прервал я их разговор, — ты, кажется, обещала показать какие-то упражнения с чарами. Думаю, сейчас как раз есть время для этого.

Девушка посмотрела на меня, словно только что заметила моё присутствие, и мне показалось, она сейчас откажется. Скажет: в другой раз или ещё что-нибудь в этом роде.

— Ах, да, точно, — вспомнила она. — Обещала. Я могу показать, чему меня обучали, но не знаю, поможет ли тебе.

— Посмотрим. Попытка — не пытка. Ну так что, идём?

Дарья обернулась к бояричу:

— Простите, Иван Игоревич, но придётся отложить разговор о моих приключениях на потом.

Вскоре мы с Дарьей покинули особняк Малютиных. На улице по-прежнему мело. Даже, как будто, стало холоднее. Девушка подняла воротник своего плаща с меховым подбоем и застегнула все застёжки.

У подъезда стоял возок, который я видел вчера вечером. Приор всё ещё гостил у Игоря Изяславича.

— Проклятые следаки, — Дарья с неприязнью посмотрела на возок. — Не думала, что так быстро приедут. Теперь без их ведома чихнуть невозможно будет.

— Ну, тебе бояться нечего, — пожал я плечами. — Это я тут — тёмный.

— Мне тоже могут предъявить претензии. Например, за то, что одеваюсь по-мужски или что развиваю боевые чары на неприемлемом для женщины уровне.

— И тебя за это сожгут на костре? — улыбнулся я.

Дарья рассмеялась:

— Нет, конечно. Просто оштрафуют. В худшем случае отправят домой. А если отец меня снова увидит, точно в монастырь упрячет. Я же — позор для семьи.

— Печально, — вздохнул я.

Мы шали по улице по направлению к базарной площади. Решили, что лучше всего будет потренироваться в пустых кварталах. За город ехать не хотелось: нужно было снова седлать лошадей. А до аномального района — пятнадцать минут ходьбы.

— Что у тебя с руками и лицом? — спросила Дарья.

— Ты про рубцы? Да так, инцидент один произошёл. Остановился на ночь в пустой деревне, а туда явился жнец.