Нас осталось пятеро. Пятым был рядовой Тихонов — очередной мещанин лет сорока, служивший вместо какого-то аристократа. Все находились в подавленном настроении. Только Пестов не терял оптимизма. Рыков — молодой светловолосый паренёк, похожий больше на школьника-отличника, чем на солдата — замкнулся в себе и молчал. Каштанов причитал, дескать, людей положили много, от границы ушли далеко, и если снова придут пастыри, ещё кучу народу перебьют.

Я сидел рядом, поглощая свой сухпаёк, и слушал. Терпение моё быстро иссякло:

— Хватит скулить, Каштанов. Опытный боец, а ноешь, как маленькая девочка. Всё нормально будет. Сейчас яму закроем, и станет чисто.

— Виноват, господин сержант, — извинился Кондрат. — Потери очень большие. А только первый день.

— Большие. И что? Мы не отдыхать приехали, а тварей бить. В следующий раз постараемся сделать так, чтобы были меньше. Строй держать, например, и не разбегаться. Да?

— Так точно, господин сержант.

— Вот то-то.

— Господин сержант, а можно вопрос?

— Давай.

— Я видел, как вы чёрную магию применили. Как у тенебрисов прям. Откуда у вас такое?

— Откуда надо, Каштанов. Не задавай глупых вопросов.

— Виноват, господин сержант.

На самом деле я не меньше Каштанова досадовал на то, как нелепо всё получилось. Ведь можно было бы организовать атаку по уму, тогда народу погибло бы не так много. Прокручивал в голове разные варианты, что я сделал бы, если б командовал полком или батальоном. Однако потакать упадническим настроениям было нельзя. Нам ещё долго работать здесь. Если все впадут в уныние, много мы не навоюем.

— Выше нос, рядовой! — рявкнул Пестов, который тоже сидел рядом с поваленным деревом и обедал. Возле него стояли прислонённые к стволу одноразовые гранатомёты. — Чего расплакался? Всех порвём.

— Вот именно, — согласился я. — Порвём. А сейчас, — я поднялся и огляделся по сторонам. — Вы тут оставайтесь, а я отлучусь на полчаса, посмотрю, что там в тумане творится, а то разведка не работает ни хрена.

Рюкзак я оставил, закинул на плечо карабин и отправился к расчищенной от деревьев поляне, где до сих пор лежали трупы магнусов. Когда отошёл подальше от своих, превратился в дым, быстро добрался до места и там спокойно, не торопясь собрал остатки силы. От её избытка опять ухудшилось самочувствие, но не так, как раньше. Посидел, отдохнул минут десять, пришёл в себя и побрёл дальше.

Когда возвращался, ещё издали заметил длинную фигуру капитана Тараканова, что топтался возле наших позиций.

— Сержант Озёров, где опять пропадаете? — возмутился он. — Почему вас постоянно нет на позиции? В чём дело-то?

— Господ капитан, я проводил разведывательные мероприятия. Не хочу, чтобы нас застали врасплох.

— Разведывательные мероприятия? Знаете, давайте отойдём. Поговорить надо.

Тон капитана не предвещал ничего хорошего.

Князь Михаил Озёров прохаживался по кабинету и тяжело сопел, поглядывая в окна на пестрящий осенними красками сад. Михаил не любил осень. Серо, пасмурно, дождливо, да ещё и зима скоро. И чем старше он становился, тем больше его раздражали дождь, снег, слякоть, грязь и прочие природные явления.

Особенно он ненавидел, когда к природному ненастью добавлялись бытовые или личные проблемы. Вот как сегодня, например. Загорелась строительная база. Компания понесла убытки. А самое паршивое, непонятно, что за этим стоит: то ли банальное короткое замыкание, то ли недруги со своими кознями. А недругов у Озёров хватало. В глаза эти негодяи вежливо улыбались, а за спиной каждый готов был нагадить. Не аристократы, а змеиное кубло, полное зависти, желчи, злобы. Михаил уже давно не питал иллюзий по отношению к высшему обществу. Сволочи одни. Только спят и видят, как бы поживиться за чужой счёт или в спину плюнуть, в лицо-то ведь — кишка тонка.

А ещё сегодня в пять должен был позвонить Иннокентий Воронов — один из лучших разведчиков службы безопасности рода, которого пару недель назад Михаил отправил в Первосибирск следить за сыном.

Исчезновение Светланы до сих пор не давало Михаилу покоя. Больше месяца никто не мог её найти. Вся служба безопасности ломала голову, куда подевалась эта несносная девчонка, и до сих пор не могла дать ответ. Варианта прорабатывалось два: её либо похитили, либо она сбежала.

Михаил склонялся к последнему: мерзавка была вечно чем-то недовольна. Никакой благодарности, никакой почтительности. Всё ей не так, всё ей не эдак. Вот и удрала, как и её братец. Но Алексей хотя бы открыто объявил о своём уходе, а эта тайно сбежала. Оба в мать пошли. Что та стерва была, каких свет видывал, что эти — малолетние засранцы, которые ни во что не ставят ни отца, ни род.

Вот только в одиночку шестнадцатилетняя девчонка провернуть такое не могла. Ей кто-то помог. Если б найти выродков, всем головы посворачивал бы, а Светлану — обратно домой, запереть в комнате, никакого интернета, никакого кино, никаких развлечений. Пусть думает о своём поведении. А то ишь, семью позорит!

А тут ещё и Ирина плешь проела. Взбрело ей видите ли в голову, что Светлане помог сбежать Алексей. Поначалу Михаил только отмахивался. Ему это казалось абсурдным: Алёшка ведь и сам не на шутку разозлился, когда о пропаже сестры узнал. Но чем больше Михаил обдумывал данную версию, тем более правдоподобной она выглядела в его глазах.

И в какой-то момент он пришёл к мысли, что не мешало бы проверить, а вдруг, и правда, так? Да и вообще, интересно стало, как Алёша устроился на новом месте. Там, в Сибири, ведь его мать жила, родственники какие-то… дядя, кажется. Чем он занимается? И вправду служить пошёл, как говорил?

Оказалось, что да, пошёл служить. И вместе с тем всплыла ещё кое-какая информация. Дядя-то его недавно помер, и всё наследство племяннику оставил. Теперь Алёша стал уважаемым человеком в Первосибирске, землевладельцем, да ещё какой-то завод у него появился, шахта и чёрт знает что ещё.

И как-то несправедливо показалось это Михаилу. Он сына растил, всем обеспечивал, образование дал, воспитание отменное, а паршивец уехал, получил наследство и в ус не дует, родного отца даже не вспоминает, делиться не желает. Так, может, он и сестру к себе забрал? Сговорились негодники, как пить дать, сговорились против родителя.

На широком экране компьютера высветилось, что звонит Иннокентий. Михаил тяжело опустился в кожаное рабочее кресло, надел наушники, и мышкой нажал на кнопку «ответить».

— Привет, Воронов, слушаю тебя внимательно. Какие ты мне новости сообщишь? Хорошие, надеюсь?

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — раздался дребезжащий голос в наушниках. — Работу ведём. Кое-что выяснили.

— Тогда рассказывай.

— Не обессудьте, но начну издалека для… так сказать, понимания ситуации.

— Давай-давай.

— Так вот, узнал я, что в Первосибирске уже давно существуют несколько аристократических кланов. Здесь подобные объединения распространены широко, многие аристократы в них вливаются. Занимаются такие кланы всем, чем придётся, вплоть до незаконных промыслов.

— Знаем такое. Кланы они не только в Сибири. И к чему это?

— А к тому, ваше сиятельство, что сын ваш, Алексей, недавно поссорился с одним из первосибирских кланов, «Коготь» называется, перебил кучу их охраны, в том числе владеющих, убил главу клана и его старшего сына и сам власть захватил. И это не выдумки и не слухи — чистейшая правда. Изначально ссора возникла из-за завода, который Алексею достался в наследство, ну и вот чем закончилось. А сейчас на границу служить уехал, уже второй месяц, говорят, не вылезает оттуда.

— Та-а-ак, — протянул Михаил. — Что-то я не пойму никак. А как это случилось? Ему помог кто? У него самого там группировка какая?

— Охрана у Алексея, без сомнения, есть и не малая. Но не в этом дело, ваше сиятельство. Видите ли, от достоверных источников есть сведения, будто бы сила у Алексея просто чудовищная. Сколь велика, не знает никто, но все уверены, что он — великий мастер, не менее. И сила эта довольно специфична. Какая-то тёмная магия или что-то вроде того. Честно сказать, плохо в этом разбираюсь.