Словно в подтверждении моих слов вдалеке загрохотала стрельба.

— Стреляют? — Олеся каким-то глупым взглядом уставилась в окно, как будто пытаясь увидеть, что происходит.

— Стреляют, — подтвердил я. — Опять начинается.

Следующее утро я начал с тренировки. Днём я хотел съездить забрать мотоцикл, а потом заняться покупками в дорогу. Выходить ли на связь со Степаном или нет, пока не решил. Были у меня доводы как «за», так и «против».

Но прежде, чем приступать к реализации своих планов я, как обычно, устроился возле окна и принялся осматривать в бинокль окна дома напротив. Заметил несколько открытых окон. Вроде бы, ничего подозрительного: на улице тепло, и жильцы проветривали свои квартиры. Но одно окно меня всё же насторожило. Оно находилось на втором этаже, почти напротив моего подъезда, было наполовину задёрнуто шторкой, и я не мог разглядеть, что внутри. Я знал, что квартира пустует (не зря же все подъезды обошёл), но сейчас там кто-то был.

За этим-то окном я принялся наблюдать, и спустя примерно час, когда лучи солнца упали на стену дома напротив, я заметил, как внутри что-то блеснуло. Этого оказалось достаточно.

Я взял нож и несколько бумаг со знаками, спустился вниз. На первом этаже у нас не было заброшенных квартир, зато имелась одна на втором, и окна её выходили как раз на противоположную от подъездов сторону. Оценив высоту, я подумал, что ноги себе сломать не хочу, а потому вернулся, собрал все простыни и покрывала, соединил их и, привязав к раме на втором этаже (для чего пришлось выбить стекло), спустился вниз.

Я прошёл по дворам и подобрался к соседнему дому со стороны подъездов. Поднялся на второй этаж. Легонько дёрнул дверь — не поддаётся. Она и прежде была закрыта. Я достал уголёк и, убедившись, что на лестничной клетке никого нет, начертил на двери знак. Та за считанные секунды обратилась в пепел, проход оказался открыт.

Я тихо ступал по полу, хотя и понимал, что моё появление здесь не осталось незамеченным. Встал у стены рядом с дверью, ведущей в одну из комнат. В комнате кто-то был. Я услышал звук взводимого курка. Хотел достать бумагу и вызвать демона, но стоило мне подумать о знаке, как небольшое существо с щупальцами возникло возле меня. Тренировки не прошли бесследно — всё чаще удавалось вызывать демонов силой мысли.

Существо ринулось в комнату. Выстрел — и всё смолкло. Я зашёл следом. На полу лежал мужчина, одетый в самый обычный гражданский костюм. В руке был тяжёлый армейский пистолет. На столе перед окном стояла на сошках снайперская винтовка.

Вот этого-то я и боялся! Вот поэтому-то я каждый день и осматривал квартиры напротив. За мной всё же прислали убийцу. И прислали его отнюдь не бандиты. У тех, как мне казалось, другие методы, а тут на лицо более профессиональный подход.

В чехле я нашёл запасной магазин на восемь патронов. Я разобрал винтовку и упаковал в чехол. Пистолет тоже прихватил вместе с кобурой и двумя дополнительными магазинами. Тело устранил уже привычным способом, трофеи отнёс домой, после чего отправился по делам.

Когда Олеся вернулась вечером, она заинтересовалась чехлом, который стоял в углу одной из комнат. Пришлось показать оружие. Винтовка вызвала у девушки бурю эмоций.

— Ух ты! — воскликнула она. — Вот это хреновина! Откуда ты её взял?

— Считай, нашёл, — сказал я.

— Не, ну правда?

— Убийца меня караулили в доме напротив. Я же говорил, что меня ищут и мне нельзя тут долго оставаться. Выследили, уроды. Всё. Надо сваливать. Иначе скоро ещё пришлют.

— Блин, жалко. Значит, уедешь скоро да? — Олеся печально посмотрела мне в глаза.

— Уеду. Скоро, — подтвердил я.

— А ты умеешь с ней обращаться? — Олеся продолжала вертеть в руках разряженную винтовку. — Покажешь, как стрелять?

Я показал. Стрелять мы, разумеется, не стали, но я объяснил принцип действия оружия, показал, как целиться с оптикой и без, а так же рассказал, что знал, про работу пехотного снайпера.

Мне попалась самозарядная винтовка СВФ. Она создавалась на базе штурмовой винтовки АФ-83, но в отличие от автомата, имела более длинный ствол, модифицированные приклад и цевьё, и патрон в ней использовался винтовочный, а не промежуточный. Оружие было укомплектовано четырёхкратной оптикой и съёмными сошками.

Олесю удивили мои познания в области стрелкового оружия.

— И откуда ты всё это знаешь? — спросила она.

— Отец служил, рассказывал, — соврал я.

— Здорово было бы пострелять.

— Хочешь научиться?

— Конечно. Жаль, что нам запрещено владеть оружием, — вздохнула Олеся.

А между тем в районе постреливали. Возвращаясь на мотоцикле из Анино, я чуть не угодил под пули. На проспекте шёл бой. Кто с кем воевал, было непонятно. Я видел только пикап с пулемётом, который строчил куда-то в сторону дальних домов. Олеся тоже не знала, кто куролесит у нас на районе. Слышала, что вроде как дагестанцы из Химок с местными воюют. И это было плохо, ведь ими заведовал Гасан, которому я перешёл дорогу и который теперь жаждал моей смерти. Оставалось надеяться, что я уберусь отсюда раньше, чем он узнает о моём местонахождении.

Я до сих пор раздумывал, звонить или нет Степану. Боялся, что через него меня найдут те, с кем пересекаться я никак не желал. Но доводы «за» всё-таки перевесили. Решил: пойду на встречу, но если почувствую угрозу, выпущу дэва и постараюсь скрыться. У меня почти всё было готово к отъезду. Осталось купить баул и кое-какие мелочи, упаковать свои скудные пожитки, и — хоть завтра в путь. Ехать планировал либо в Хивинское, либо в Бухарское княжество. Ну а там — как получится.

Следующий день начался с традиционной тренировки и разведывательных мероприятий. Затем я отправился в туристический магазин, который находился на соседней станции. Можно было поехать на метро, но я решил прогуляться пешком — по времени не намного дольше.

И вот, идя по улице, я увидел, как мимо проезжает колонна бронетехники — четыре трёхосные бронетранспортёра с крупнокалиберными пулемётами в приземистых круглых башенках. На броне сидели солдаты.

Но едва колонна добралась до перекрёстка, как раздался взрыв. Один из ехавших в центре бронетранспортёров заволокло дымом. Солдаты попрыгали с машин и спрятались за уцелевшими бронетранспортёрами, которые дали задний ход, отступая за ближайший дом. Рокот крупнокалиберных пулемётов эхом разнёсся над кварталами.

Я ничего не понимал. В городе начиналась какая-то чехарда. Власти опять ввели военных? В газетах об этом не писали. Да и непонятно, откуда у бандитов гранатомёты. Так или иначе, Москва снова превращалась в зону боевых действий.

Я отправился в обход, но по пути пришла мысль заглянуть в магазин, где работала Олеся, проверить, всё ли в порядке. Я знал адрес: он как раз был где-то недалеко. Однако крюк всё же пришлось сделать.

Олеся работала в маркете, являющемся частью не самой крупной сети продуктовых магазинов. Он находился в торце двухэтажного панельного здания, в котором больше ничего не было — по крайней мере, так казалось на первый взгляд. Здание это стояло между двумя многоэтажками, на противоположной стороне улицы находился забор какого-то предприятия и автомастерская.

Когда я подошёл, магазин был закрыт, а возле крыльца толпились шестеро вооружённых людей. У некоторых я заметил штурмовые винтовки, у других — дробовики. Один здоровый бородатый кавказец яростно долбил ногой в железную дверь. Потом отошёл и дал очередь из автомата по окнам. Окна были зарешёчены, и налётчики не могли просто так попасть внутрь. Я не знал, есть ли в магазине народ, но если персонал оказался заперт, им требовалась помощь. Недолго думая, я направился к компании.

Я постучался в дверь.

— Они ушли, — крикнул я. — Открывай.

Молчание.

— Олеся, ты там? Это я. Открывайте!

Снова молчание. Но примерно через минуту за дверью послышались осторожные шаги.