Так или иначе, всё это предстояло выяснить.

Моим внезапным возвращением были шокированы все: и унтер-офицеры, и одноклассники, и Якут, с которым мы повидались во вторник в спортзале. Последний, правда, удивлялся несильно, а больше досадовал, что я пролетел с губернскими состязаниями, поскольку заявку надо было подавать перед Новым годом.

А вот прапорщик Бурдюков, казалось, не удивился ни капли. Он лишь переспросил один раз, какая моя новая фамилия, других вопросов не задавал. Как будто и так всё знал, хотя откуда ему? В понедельник я, как обычно, явился к нему на специальный курс и продолжил катать шары и перемещать предметы по воздуху, развивая ментальную моторику. Теперь к этому добавился новый вид упражнение: манипуляция одновременно двумя и тремя объектами.

Было и ещё одно изменение в учебном процессе: закончилась строевая подготовка. На её смену пришла подготовка тактическая. Поначалу занятия проходили в классах, мы изучали теорию, но в ближайшем будущем практика тоже планировалась.

Этот предмет мне показался интереснее, чем марширование по плацу, но были и свои минусы: отныне стало меньше возможностей увидеться с девчонками.

Впрочем, огорчаться пришлось недолго: в среду после завтрака нам поставили общие теоретические занятия по энергетике для всех пяти рот первокурсников, в том числе женских. Мы собрались в большом лектории на первом этаже. Соню я заметил сразу. Она с подругами сидела через ряд от меня. А вот Лиду, сколько ни искал взглядом, не нашёл.

После лекции курсанты повалили все толпой из аудитории. Протиснувшись сквозь образовавшийся в дверях затор, я нагнал девушек и окликнул Соню. Соня и обе её подруги обернулись, словно это касалось всех троих, и переглянулись в недоумении.

— Кирилл⁈ Ты откуда? Ты разве не уехал? — Соня в недоумении вытаращилась на меня. — Ты же говорил, что домой уезжаешь.

— Передумал. Решил продолжить учёбу, — улыбнулся я. — Как поживаете?

— Да… нормально, — Соня смутилась, — как обычно, ничего особенного. Идите, я вас догоню, — кинула она подругам.

— Да-да, конечно, оставим вас наедине, — прощебетала бурятка Юля и подмигнула второй. — Пойдём, Света, им сейчас не до нас.

— Ага, похоже на то, — согласилась Света.

Мы с Соней отошли к окну. Толпа цвета хаки продолжала ползти мимо нас.

Соня по-прежнему выглядела растерянной и немного смущённой, она не сразу сообразила, о чём говорить.

— Ну? Как жизнь? Рассказывай. Что нового? — завёл я разговор.

— Да ничего особенного… Сдала экзамены, почти всё но отлично, нормативы — тоже. На Новый год меня домой отпустили на неделю. Только в воскресенье приехала. А ты почему решил вернуться? Тебя уже капралом, смотрю, сделали, — Соня заметила лычки на моих новых погонах.

— Просто однажды я сидел в своём роскошном особняке и вдруг понял, что жить не могу без спецшколы, без утренних построений, без окриков унтер-офицеров…

— Да полно тебе шутить, — улыбнулась Соня. — Я серьёзно спрашиваю. Ты тогда как будто насовсем уезжал. Говорил, родители забирают.

— А потом они передумали, когда увидели, каких манер я тут нахватался. Решили, что мне не место в приличном доме, и выслали обратно.

— Ну хватит уже, — с упрёком посмотрела на меня Соня.

— Ладно. На самом деле, они не собирались меня забирать насовсем. Видишь ли, родители узнали о моём прогрессе и захотели дать мне боярскую фамилию. А заодно открыли мне тайну, что меня воспитывали как приёмного сына.

— Вот это да! Значит, ты был приёмным? И не знал этого?

— Нет, не знал. Рос в неведении.

— Я тебя поздравляю! Получается, ты теперь — основатель новой ветви. Это большая честь. Твои родители поступили мудро, только… я думала, получить боярство можно лишь отслужив императору.

— Или по его личному указу. Мой отец — не последний человек в столице и на хорошем счету и Его Величества.

— Правда? Ах, да, что-то припоминаю. Слышала, был один такой случай…

— А чем ты дома занималась? — перебил я Соню, не желая продолжать данную тему.

— Да стыдно признаться, — заулыбалась Соня. — Ела, спала и сериалы смотрела. Не самое достойное времяпрепровождение для боярской дочери. Один раз на званый ужин съездили всей семьёй.

— Терпеть не могу званые ужины. Одни фальшь и лицемерие.

Соня хотела что-то возразить, но осеклась, когда увидела, что к нам направляется Лида. Толпа курсантов схлынула, и коридор возле аудитории почти опустел, поэтому Лида сразу нас заметила, как и мы её.

— Какие люди! — воскликнула она. — А ты откуда тут взялся? Ты же сказал, что — всё, сваливаешь от нас.

Я беззвучно рассмеялся, понимая, что сейчас в сотый раз придётся отвечать на одни и те же вопросы.

— Решил продолжить учёбу, — ответил я. — Точнее, родители так решили.

— Кирилл теперь имеет боярский титул, — вставила Соня.

— Да что ты говоришь? За какие это заслуги?

— А что такого? — спросил я. — Я — отпрыск княжеской семьи, хоть и оказалось, что не родной, у меня высокий уровень. Ну вот родители и ходатайствовали, чтобы мне дали боярство.

— Если честно, сейчас не поняла ровным счётом ни хрен, — проговорила Лида.

— А что тут непонятного? — произнесла Соня несколько надменным тоном. — Приёмные родители Кирилла ходатайствовали перед императором, чтобы тот жаловал ему боярскую грамоту.

— А тебе вообще кто слово давал, Куракина? — Лида упёрла кулаки в бока и смерила Соню недовольным взглядом. — А ну, руки в ноги и марш на занятия.

— Простите, госпожа старший унтер-офицер, — с ехидством произнесла Соня. — Уже бегу.

— Опять паясничаешь? Если опоздаешь, никакого тебе увольнения в воскресенье. И тебя это тоже касается, Князев. Никого не е…т, что ты боярин. Распорядок соблюдай.

— Во-первых, не Князев, а Столетов — такова моя новая фамилия, — объяснил я. — А во-вторых, у нас ещё десять минут. И вообще, вот о чём я подумал. Может, сходим куда-нибудь в воскресенье все втроём? В Москве, например, погуляем, в ресторане посидим. Заодно подробнее расскажу, что у меня приключилось. Как вы на это смотрите?

— Втроём? — Соня вопросительно посмотрела на Лиду. — Даже не знаю… Так-то, у меня увольнение планируется, но вот она может всё испортить.

— Будешь дерзить — останешься в казарме на всё воскресенье, — пригрозила Лида, хотя я к своему удивлению отметил, что старшая унтер-офицер Хворостова общалась с капралом Куракиной уже не столь агрессивно, как раньше.

— Что скажешь, Лид? — спросил я. — Как насчёт того, чтобы сходить развеяться в выходной?

— Я подумаю, — отрезала Лида. — А теперь давайте уже по классам разбежались, пока не опоздали.

— Да, пойдёмте, — согласился я.

Мы расстались возле лестницы. Девушки пошли прямо по коридору, а мне надо было подниматься на второй этаж.

Думали они недолго. В пятницу после занятий мы встретились с Соней, и та сказала, что они с Лидой в воскресенье свободны. Я не прекращал удивляться произошедшим переменам.

Суббота снова ознаменовалась выездом вместе с боевой группой, но на этот раз не в пустыню, а на полигон. С нами отправились все третьи курсы. У них начинался финальный этап подготовки к службе на периметре, поэтому теоретических занятий последние полгода было по минимуму, зато тренировок и выездов стало больше в разы.

Алиса Болховская, увидев меня среди курсантов, сделала вид, будто ничего не произошло. Оформил же меня и подписал со мной контракт её заместитель, не задавая лишних вопросов.

Второй раз я увидел Болховскую на построении, когда курсанты вывалили на улицу и встали рядами перед крыльцом штаба боевой группы. Майор прошлась вдоль строя, осмотрела нас, сделала замечания некоторым ребятам. У кого-то ремни были плохо затянуты, у кого-то подсумки или винтовка висели не так, как надо. На меня опять внимания не обратила, словно не заметила. Да и причин придраться ко мне не было: со снаряжением я уже давно освоился и хорошо знал, куда и что вешать, где и какие ремни затягивать.