— Надо сдержать их! — крикнул Орлов. — Они бегут прямо к воротам. Они прорвутся в лагерь!

— Спокойно! Сдержим, — ответил я.

Клин монстров нёсся прямо на нас. Мчались они быстро, глубокий снег не стал для них помехой. Оставалось шагов сто, когда Орлов ударил огненными вихрями. Я хотел подпустить клин поближе, но раз уж лейтенант вступил в бой, придётся тоже поторопиться. Вместе с пламенем во врага полетели лезвия и небольшие тёмные копья.

Добрались до нас только пастырь и два беллатора второй стадии, да и у тех кожа буквально пузырилась от высокой температуры. Оставалось удивляться, как они могли при этом продолжать свой бессмысленный бег.

Я как раз сформировал копьё помощнее и метнул в пастыря. Часть его туши сразу же рассыпалась пеплом. Ездовая бестия с расплавленной кожей, сквозь которую виднелись сероватые кости скелета, налетела на меня и была добита ударом кулака. Я при этом не удержался на ногах и шлёпнулся в снег.

Поднялся. Рядом никого не оказалось, кроме лейтенанта и нескольких дохлых монстров. Слева тенебрисы продолжали рваться к валу, но было их уже не так много, и они быстро ложились под пулемётным огнём и магическими ударами.

Я огляделся. Работы мне предстояло полно. Сотни две существ валялись по всему полю до самого леса. Решив не ждать приказа, я стал поглощать остатки силы ближайших тварей, а Орлов отправился в крепость.

Когда я вернулся в лагерь, было уже темно. На валу горели прожекторы. Одни освещали поле, другие своими длинными лучами прощупывали пасмурное небо, из которого сыпал начавшийся недавно снег. Сегодня мне удалось впитать много энергии. Мышцы, казалось, вот-вот начнёт сводить судорогой, голову распирало изнутри. Требовался отдых.

— Прапорщик Озёров, подойдите сюда, — окликнула меня со стены Романова.

Я удивился: почему она до сих пор здесь торчит? Заняться, что ли, нечем? Поднялся на вал. Полковник стояла возле бревенчатого бруствера и глядела в поле. «Уши» офицерской шапки частично закрывали щёки, воротник куртки был поднят. Изо рта шёл пар. Неподалёку взад-вперёд расхаживал мёрзнущий часовой.

— Насколько выросла ваша сила, как думаете? — спросила Романова.

— Всё надеетесь, что я отвечу, смогу ли победить повелителя тьмы? Скажу, как и раньше: не знаю.

— Жаль. Но с прошлого сражения, когда мы бежали, сверкая пятками, вы и правда стали сильнее. Никогда не видела столь стремительного прогресса. Обычно уходят годы тренировок, чтобы получить столько духовного огня.

— Считайте, мне повезло. Значит, снова хотите попытаться уничтожить ту громадную тварь?

— Разумеется, хочу. И государь наш, Александр Павлович, хочет. Все хотят. Это просто необходимо сделать. Без вариантов.

— Тут я согласен.

— И вы поможете нам.

— Помогу, куда денусь. Я, собственно, для этого и пришёл на границу: уничтожать существ.

— Значит, вы идейный?

— Идейный?

— Вы воюете за идею, а не за деньги.

— Если желание избавить страну, да и вообще человечество от захватчиков из другого мира можно назвать идеей… то да. Деньги меня интересуют гораздо меньше. Точнее, интересуют, но не те суммы, которые здесь платят. Одна моя охрана сжирает в десятки раз больше, чем жалование гвардейского прапорщика.

— И за статусом вы, похоже, не гонитесь.

— Скажем так, есть вещи поважнее.

Романова усмехнулась:

— Редко встретишь подобные рассуждения у юноши вашего возраста. Что ж, дело ваше. Если вы убьёте повелителя, император в любом случае не оставит вас без награды. Когда поход завершится, многие получат земли, титулы, богатое вознаграждение.

— Земли? Это здесь-то? В освобождённых областях?

— Совершенно верно. Надо же кому-то заново осваивать Сибирь. Мало победить врага, надо ещё и жизнь вернуть туда, где прежде господствовала лишь смерть.

— Красивые слова, но на деле это будет непросто. Впрочем, вы правы, кому-то и этим придётся заниматься.

— Не сгущайте краски. Сибирские земли богаты, нужны только люди толковые, кто бы взялся за дело. Пойдёмте, я уже замерзать начала. Как вы живёте в таком климате?

— Я и сам переехал сюда только этим летом, поэтому лучше вам спросить у кого-то другого.

Мы спустились по лестнице.

— А раньше вы жили в Нижнем? — уточнила Романова.

— Да, в личном деле всё написано.

— В личном деле сухая выжимка фактов. Если хочешь лучше узнать человека, личная беседа предпочтительнее.

— А вы хотите меня получше узнать?

— Что в этом удивительного? Командир должен знать своих подчинённых. Почему вы решили переехать в Сибирь?

— Я получил наследство своего дяди. Что мне оставалось делать?

— Ваш дядя погиб на границе?

— Нет, его убили. А вот моя матушка погибла на границе много лет назад от лап тёмных.

— Насколько мне известно, ваши родители были в разводе?

— Да. Матушка с отцом поссорились и расстались. Нас с сестрой воспитывал отец и его жёны. Правда, отношения у нас с ними не заладились. Мне повезло, что я получил наследство. Возможность уехать из отчего дома и начать жизнь с чистого листа иногда дорого стоит.

— Хотите основать собственную ветвь?

— Именно так. Я положу начало новому роду Озёровых. Сибирская ветвь. Почему бы нет?

— Кто убил вашего дядю?

— Простите, но долго рассказывать. У него была давняя ссора с некоторыми людьми. Мелкая местечковая междоусобица. Но я уладил все проблемы.

— Вы меня заинтриговали. Я обязательно хочу услышать всю историю в подробностях. Но, к сожалению, не сейчас. Ваш с Орловым конфликт и так отнял слишком много моего времени. Но… жду вас как-нибудь в гости, — мне показалось, что в холодном тоне Романовой прозвучали кокетливые нотки.

— Если пригласите — приду.

— Тогда до встречи, — полковник растянула рот в улыбке.

Я приложил руку к шапке.

Вначале мне показалось странным, что эта надменная дама царских кровей проявила ко мне интерес, но если задуматься, ничего необычного тут не было. Я обладал уникальными способностями, плюс ко всему, возможно, её действительно интересовало происходящее в приграничных губерниях. Мне же стоило хорошенько подумать, что говорить, а что нет, ведь мои слова почти сто процентов достигнут ушей императора.

Я вернулся в палатку. Капитан и лейтенант чаёвничали. На столе стоял котелок с ужином, но еда в нём почти остыла. Я попросил своего денщика разогреть, а сам подсел к парням.

— Значит, помирились, господа офицеры? — сказал Воронцов. — Это хорошо. Сразу бы так, и не пришлось бы время тратить на всякие дуэли.

— Признаю свою ошибку, — произнёс Орлов. — Прапорщик Озёров хоть и провинциал, но аристократ достойный. Похоже, я в вас ошибался, Озёров.

— Очень рад, что вы это поняли, — сказал я.

— Вот и славно, — добавил капитан. — Потому что послезавтра мы отправляемся туда, откуда приехали. Охота продолжается, и времени на личную конфронтацию у нас нет.

— Вот именно. Надо делом заниматься, а не решать, кто знатнее и кто важнее. Все мы в одной лодке, — согласился я.

— Эх, хоть бы потеплело бы, — проговорил Орлов. — Опять на морозе целыми днями торчать.

— Потеплеет… весной. Раньше даже не ждите — здесь Сибирь, — усмехнулся капитан.

Через день наш батальон снова отправили в форт В-35 — крепость, где мы провели предыдущие две недели. Вот только на этот раз были там не так долго, всего неделю, а потом пришёл внезапный приказ срочно возвращаться в лагерь.

Ну теперь уж точно проблемы какие-то возникли, подумал я, когда услышал приказ, и оказался прав. Когда мы приехали, нам сообщили, что повелитель тьмы продвинулся сразу на пять вёрст. Он ускорился и мог быстро добраться до ставки, поэтому император решил предпринять вторую попытку остановить его.

Но теперь кое-что изменилось. Во-первых, в дополнении к гвардейским батальонам был сформирован сводный отряд сильных владеющих из обычных армейских подразделений. Во-вторых, для нас собирались устроить учения, чтобы боевые группы действовали более слаженно. По мнению императора всё это должно было помочь одержать верх над могучей тварью.