Бегуны и бестии падали и кувыркались под пулемётным огнём, а те, которые всё же добирались до крепости, валились в ров под стеной, и им на голову летели ручные гранаты и динамитные шашки.

Мне же на всю эту мелочь не имело смысла тратить силы. Моей главной целью стали лацерты. Благодаря острым, напитанным тёмной энергетикой когтям, ящеры могли быстро забраться на стену, и вот этого допустить было нельзя.

Надо мной закрутились тёмные вихри, они формировались в сгустки, которые я силой мысли направлял в хвостатых ублюдков. Одновременно с этим следил за воздушным пространством. На крыше бетонной ячейки я был отличной мишенью для драконов, те постоянно пытались на меня напасть, но неизменно гибли, разрубаемые на части длинными чёрными лезвиями.

Архип продолжал работать энергетической магией, но уже на другом участке стены. Неподалёку мелькали огромные водяные плети, рассекавшие подбегающих к тенебрисов, но самого мага воды я не видел. А вот Волгина с Рюминым обнаружил быстро. Они стояли за бруствером и метали во врага энергетические клинки, сражаясь плечом к плечу.

А рядом стояла баллиста. Обычное средневековое орудие, снаряды которого имели наконечники из рассеивающего камня, часто оказывались эффективнее, чем современные пулемёты, но по мелким существам столь дорогостоящие боеприпасы не применялись. Расчёт ждал, когда подойдут твари покрупнее.

Магнусы приближались быстро. Впереди топали пятеро, чуть подальше шагали ещё трое. В них летели управляемые ракеты, поражали их, но монстры продолжали идти, сотрясая землю своими ногами-колоннами. Густая дымка, окружавшая их тело, нейтрализовала кумулятивную струю. В данном случае могли помочь лишь стрелы с рассеивающими наконечниками или артиллерийский снаряд с рубрумитовым стержнем, да и то не всегда.

Чтобы сражаться со столь могучими тварями, в фортах, как правило, находились великие мастера. Похоже, мне пора было браться за работу.

Десяток лацерт пали на подступах к стене, моя тёмная магия исправно прожигала дыры в их тощих сгорбленных телах, обросших шипами. Но один ящер всё же прорвался. Он прыгнул, вцепился когтями в бетонные блоки стены и быстро-быстро полез вверх. Голова появилась над бруствером, ящер уже разинул пасть, чтобы схватить ближайшего солдата, коим оказался Волгин. Тот отпрянул и шлёпнулся пятой точкой на пол, а лацерта получила в зубы дымчатый шар, и голова её рассыпалась пеплом.

Я же спрыгнул на землю, чтобы встретить магнусов. Хоть я и владел магией воздуха, но левитировать в прошлой жизни так и не научился, зато умел смягчать прыжок воздушными потоками. Да и стена была не слишком высокой, менее пяти саженей.

Я приземлился сразу за рвом и ринулся вперёд, испепеляя волнами тьмы мчащиеся навстречу бегунов и бестий. Магнусы тоже ускорились. Трое направились ко мне. Огромные жирные туши с четырьмя руками и широкими шестиглазыми харями топали так, что земля тряслась. Их маслянисто-чёрная кожа бугрилась складками, подпрыгивающими при каждом шаге, острые зубы величиной с пол-лица непрестанно клацали, а вокруг клубилось дыхание бездны.

Таких тварей уже не получится уничтожить слабыми шарообразными снарядами — я прекрасно это понимал и, отбежав немного от стены, остановился и принялся формировать между ладоней большую чёрную стрелу, напитывая её духовным огнём.

Магнус был шагах в десяти от меня, когда стрела ударила в него. В толстом пузе образовалась дыра, из которой на землю с чавкающим звуком посыпались кишки, монстр по инерции начал заваливаться вперёд, а из глотки его вырвался утробный хрип (максимально громкий звук, какой эти твари вообще могли издавать). Я едва успел отскочить, чтобы не оказаться придавленным тушей размером с дом.

Два других магнуса были уже близко. На одного я напустил дымчатых змей, которые кружились вокруг монстра, разъедая его кожу, второго принялся полосовать лезвием тьмы. Сразу разрубить тушу магнуса не получалось, но клинок оставлял глубокие раны на теле монстра, и тот застопорился.

Потребовался десяток ударов лезвием, чтобы здоровенный четырёхрукий урод повалился на землю. Второй магнус к тому времени тоже ослаб, изъеденный змеями, и мой клинок добил его, раскроив голову.

А тем временем четвёртый уже добрался до стены. Грохнули несколько взрывов, и монстр рухнул в ров. Чем именно его поразили, я не видел, но предположил, что, скорее всего, снарядом баллисты.

В воздухе просвистела ещё одна крупная стрела и вонзилась в следующего толстопузого, который слегка отставал от остальных. Магнус припал на колен, опершись двумя руками о землю, а другими двумя принялся вытаскивать стрелу. А ко мне топал ещё один здоровяк.

Но не только от магнусов исходила угроза. В поле я, как магнит, притягивал к себе тенебрисов всех мастей, продолжавших бежать к крепости. Многие бросались на меня, но врезались в воздушный барьер и носились вокруг, не в силах его преодолеть. А в моих руках начало формироваться ещё одно большое чёрное копьё.

Когда магнус оказался совсем рядом, я убрал воздушный барьер, ударил тёмной волной, устранил беснующихся вокруг бегунов и бестий, а копьё швырнул в четырёхрукого великана. Тот покачнулся и грохнулся навзничь, придавив собой ещё несколько существ.

Были ещё два магнуса, но они ушли севернее, посчитав, видимо, что форт им не по зубам.

Возле стены не прекращали грохотать взрывы. Защитники крепости уничтожали скопившихся внизу тварей, кидая им на головы взрывчатку. В поле же тенебрисов стало заметно меньше.

На меня спикировал дракон, но встретился с лезвием тьмы. Три бестии погибли от удара тёмной волны. Крупный ящер, бежавший следом за ними, прыгнул на меня, но получил кулаком прямо в худощавое брюхо и отлетел на несколько шагов, после чего был разрублен пополам лезвием. Десяток тварей превратились в пепел под ударами волн, и на этом всё закончилось.

Пулемёты и зенитки продолжали стучать наперебой, но теперь они били по тенебрисам, которые бродили далеко в поле, где над землёй поднимался смертоносный туман. Атакующий порыв внезапно иссяк, и существа больше не бежали к стене. Вокруг меня валялись четыре туши магнусов, порубленные на куски драконы и ящеры и десятка три мелких тварей. Два дохлых магнуса лежали у самой стены, а другие двое до сих пор где-то бродили, но я их не видел.

Можно было с уверенностью сказать, что атаку мы отбили, но ничего сверхъестественного я пока здесь не наблюдал: крупных существ пришло мало, тёмные военачальники не появились. В общем, слабовато.

Но прежде чем возвращаться в крепость, мне предстояло очень важное дело: я должен был забрать силу поверженных тварей. Именно за этим я сюда и приехал.

Васьков со стены приказал мне возвращаться в форт, но я лишь отмахнулся, мол, сам знаю, что делать. Я шёл от одного мёртвого существа к другому, и остатки их силы впитывались в мою кожу. Вот только с магнусами оказалось не всё так просто: рядом с ними приходилось стоять по несколько минут и даже прикладывать волевые усилия, чтобы их тёмный духовный огонь перетекал в меня.

Когда я поглотил силу всех четырёх здоровяков, мышцы начало сводить судорогой, и мне пришлось прервать процесс и присесть, чтобы перетерпеть боль. Я не знал, сколько духовного огня могу вобрать в себя без вреда для здоровья, поэтому решил прислушаться к ощущениям собственного организма и остановиться. В конце концов, это не последняя атака, ещё успею.

Когда судороги прекратились, а чёрная дымка больше не клубилась вокруг меня, я зашагал к воротам в восточной стене.

Я стоял перед подполковником Пыжовым. Мы с ним находились в бетонной надстройке над центральной частью восточной стены. Отсюда обзор был гораздо лучше, чем снизу. Тёмные до сих пор бродили по полю, но к форту не шли, и пулемёты методично уничтожали их, а зенитки сбивали оставшихся драконов, паривших в вышине над полем.

— Курсант Озёров, — строго произнёс Пыжов. — Вы не только покинули своё место во время боя, но ещё и бросили своё оружие, а потом проигнорировали приказ возвращаться. Такого вопиющего нарушения дисциплины я в жизни не видывал.