Иной размахивает всеми четырьмя руками и топает ногами, пытаясь задавить меня. Уворачиваюсь, встречаю удар руки клинком, и существо отдёргивает конечность, словно обжёгшись. Второй рукой оно попадает мне по голове. Лечу на землю, вскакиваю, отбиваю две руки, удар третей пропускаю, снова падаю, но моментально оказываюсь на ногах. Прорываюсь к нижним конечностям иного.

Мощный лоукик валит огромную тварь на спину. Тесаком наношу удар за ударом по валяющемуся на земле монстру. Иной размахивает лапами, пытается встать. Он то и дело попадает по мне, но я держусь на ногах, продолжая кромсать огромное синее туловище.

У монстра почти получается встать, но ударом ноги опять опрокидываю его навзничь. Запрыгиваю на лежащее существо и всаживаю клинок по самую рукоять, свободной рукой бью в голову, после чего погружаю пальцы в энергетическую плоть. Монстр дёргается, стараясь меня скинуть — держусь за вогнанный в его тело тесак и, ударив ещё пару разу в голову, продолжаю поглощение.

Подоспели три существа помельче. Отбрасываю их дистанционными телекинетическими ударами, не позволяя вмешиваться. Огромный монстр тем временем стремительно слабеет, перестаёт сопротивляться, а его туша постепенно превращается в синюю дымку, которая впитывается в мои руки.

Это иной — самый огромный и сильный из всех, которых я когда-либо встречал. Если верить ИК, только с одного него мне досталось почти две тысячи единиц энергии.

Трое иных послабее, тоже человекоподобные, ростом около двух метров с двумя ногами, двумя руками, не сдаются, опять лезут ко мне, но с этими я справляюсь легко. Удар тесаком, мёртвая хватка за руку или шею — и энергия стремительно перетекает в меня.

Вскоре вокруг никого не остаётся.

— Говорит сотрудник 171, — сообщил я по рации. — Уничтожены иной девятого уровня и три — четвёртого.

Никто мне, естественно, не ответил, а спустя секунду какой-то агент отчитался в уничтожении ещё пары существ. Отряд двигался дальше, продолжая свою муторную работу.

Спустя минут десять меня атаковали «светлячки». Идущие впереди агенты на эту мелочь почти не отвлекались, искали тварей покрупнее, и мне пришлось взять их на себя. Нескольких пострелял слабыми импульсами, остальных поглотил, когда те подбежали вплотную.

После ложбины, по дну которой протекал ручей, начался очередной подъём. Местность была рельефной, но без сильных перепадов, и иные здесь не всегда толклись в низинах. Следующая крупная группа существ паслась ближе к вершине. Большинство из них стали сбегаться к Марине и 877-му, которые шли в первой линии, но пара десятков «светлячков» всё же удостоили меня своим вниманием, и я сумел поглотить ещё немного энергию.

Сбив с ног иного пятого уровня, я вытягивал из него энергию, когда рядом что-то сверкнуло, садануло по всему телу, и в следующий момент я оказался не земле. Поднялся, осмотрелся в недоумении: неподалёку появились десятка два мелких иных, которых секунду назад здесь не было. В первое мгновение я даже не понял, откуда они взялись и кто меня ударил.

Очень быстро пришло понимание, что произошёл выброс. Я оказался рядом с эпицентром, как и тогда, полтора года назад, когда ехал поступать в спецшколу. Меня снова накрыло, но на этот раз без последствий.

Мы на занятиях проходили, что выбросы бывают двух типов: концентрические и направленные, но при любом из них образуется энергетическая волна, способная убить светоносного даже с не самым низким уровнем, если тот окажется близко к эпицентру. А вот для иных и для гибридов выбросы опасности не представляли.

Существа, которые появились поблизости, были совсем мелкими и слабыми. Большинство из них тут же бросилась врассыпную. Однако группка из десяти «светлячков» всё же попыталась на меня напасть и была быстро поглощена. Расправившись с ними, я продолжил путь.

Надо мной висело пепельное небо, а впереди то и дело происходили выбросы. Большинство из них были очень далеко, за горизонтом, но иногда синие вспышки сверкали относительно близко. Мы напарвлялись в самый эпицентр шторма.

Спустя часа три, я начал уставать от активного поглощения энергии. Казалось бы, иных до меня добирается не так уж и много, но сражаться с ними приходилось почти постоянно. ДЦНС росла, приближаясь к критической отметке, а периоды затишья по десять-пятнадцать минут не позволяли отдохнуть должным образом.

Мне начали приходить в голову мысли сообщить Марине о дестабилизации. Очень не хотелось этого делать, чтобы не выглядеть слабаком в глазах остальных, но и вновь попасть в больницу тоже не был никакого желания. Но внезапно 877-й приказал отряду остановиться.

За три часа охоты я поглотил более четырёх тысяч единиц энергии, и общий баланс составлял теперь 53161 единицу. Но самочувствие быстро ухудшалось, и вряд ли мне стоило продолжать.

Впереди виднелся лес, и отряды туда не пошли. По моему опыту, в лесу можно и неделю пробродить без всякого смысла, тем более, здесь уже были дикие земли, а это значит, что двигаться нам предстояло вслепую, не имея никаких разведданных, кроме показаний ранцевых локаторов, радиус действия которых не превышал пятьсот-семьсот метров.

Собравшись отрядами, мы двинулись в обратном направлении к месту высадки.

Добрались уже затемно, и через полчаса в небе послышался рокот винтов. Вертолёты один за другим садились и забирали отряды. Наш улетел последним.

— Уровень поднялся? — спросил меня 877-й, когда вертолёт поднялся в воздух.

— Пока нет. Надо больше энергии, — прокричал я сквозь шум.

— Какой, ты говорил, у тебя уровень?

— Тридцать шестой.

— Да, точно. И за сколько поднял?

— Времени за сколько? За полтора года.

— Нормально! Хорошо работаешь. Будет толк. Это же твой воспитанник? — крикнул Агент 877 Марине.

— Мой, — она кивнула.

— Скоро к нам пойдёт?

— Летом, думаю, окончательно переведём в штат.

— Летом? Отлично! Будем ждать! Людей не хватает.

— Даже не надейся, я вам его не отдам. Мне помощник нужен.

Агент 877 оскалился, из-за чего это грубое обветренное лицо показалось каким-то зловещим:

— Ну вот, сто семьдесят первый, мамка тебя не отпускает.

Бойцы, что сидели рядом дружно заржали.

— Часто у вас такие вылеты бывают? — сменил я тему.

— Да как придётся! Обычно периметр работает. Но если им совсем не сдюжить, тогда помогаем. Как сейчас. Видел, сколько сильных тварей там скопилось? То-то! Представь, если б они все попёрли к границе. А они бы попёрли, потому что тут чистое поле. Их бы никто не остановил. Но ты не расслабляйся. Неизвестно, сколько будет бушевать шторм, может понадобиться ещё раз слетать.

— Я с радостью. Прокачиваться надо.

— Вот! — потряс указательным пальцем 877-й. — Правильный настрой! Нравится мне наша молодёжь. Всегда полна энтузиазма. Не то что мы, старичьё. Да, парни?

Женщина-агент с сухим остроносым лицом, что сидела рядом с 877-м, криво усмехнулась:

— Поживёт с наше, посмотрим.

Мне и самому было интересно, каково это, прожить сто или двести с лишним лет. А кто-то и по триста уже лямку тянет. Как я понял из общения с Мариной, все они — усталые люди, которым жизнь давно приелась. Может, в этом и крылся секрет, почему агенты так рвутся в червоточины, где велик шанс погибнуть?

Агент 877 говорил, что скоро может понадобиться снова десантироваться в красной зоне, но через неделю шторм закончился, а меня так и не вызвали.

Новый источник мы тоже пока посещать не собирались в ближайшее время. Марина сказала, мероприятие откладывается. В итоге весь декабрь я никуда из школы не выезжал, если не считать учения и пару вылазок за кристаллами по просьбе Меншикова.

Тридцать первого декабря прошло официальное празднование Нового года. Ну как празднование… Учащихся построили на плацу, директор произнёс поздравительную речь, после чего мы отправились в клуб, где выступали курсанты с различной самодеятельностью. У нас в спецшколе имелись и музыкальный кружок, и актёрский и ещё какая-то дребедень, но я был мало знаком с этой стороной курсантской жизни.