Мне досталось девяносто единиц. Это значило, что в мужика вселился иной четвёртого уровня — почти такой же, какой пять месяцев назад пытался захватить меня.

По заводской территории я бродил часа два, разыскивал четырёх существ, о которых докладывала разведка.

Первого нашёл быстро — он застрял в закоулке между цехами. «Светлячок» пытался залезть на стену, но я сбил его парой выстрелов. Остальных трёх никак не мог обнаружить. Разведчик говорил, что твари совсем близко. Обхожу постройку — никого. Очень не хватало индивидуального радара, пусть даже самого слабого с радиусом в сто метров.

В конце концов, ко мне на помощь пришёл Гном. Он быстрее всех разобрался со своим участком. Закончили зачищать завод мы вдвоём.

Пока выслеживали иных, пришлось прочесать пару цехов. В одном я наткнулся на четыре трупа. Здесь же бродил «светлячков», заплутавший в лабиринте из помещений и станков. Уже шесть человек стали жертвами мелких синих ублюдков — и это только те, кого я видел сам. Люди почему-то до сих пор работали, хотя должны были давно находиться далеко отсюда, как само предприятие.

Наконец, близлежащие кварталы были зачищены, и наш небольшой отряд собрался возле машин. Думали, поедем домой, но вдруг Гному по рации сообщили, что неподалёку случилось ещё два выброса — на этот раз в Хорошёво, пригородном посёлке в трёх километрах от нас. Мы немедленно выдвинулись туда.

Остановились среди частных домов. Левее вдали виднелись двухэтажные бараки, правее — пустошь. Во тьме поблёскивали несколько синих точек. Мы направились к ним всем отрядом и быстро положили пятерых «светлячков» и одно существо покрупнее, после чего Гном опять распределил территории, и мы по одному, по два разбрелись по посёлку. На этот раз мой улов оказался хуже — всего три иных.

За ночь мой баланс подрос почти на сто пятьдесят единиц. Скорость потока тоже постепенно росла в течение последних двух недель. Сейчас она достигла отметки в 11,2 что считалось очень даже неплохо: иные поглощались быстрее, лучше получалось управлять энергией, дестабилизация наступала медленнее.

Закончили мы лишь к утру. Опять собрались возле машины и долго ждали приказа возвращаться. Но его не поступало. Наконец, в девятом часу Глазунову всё же велели ехать в спецшколу.

На обратном пути мы наткнулись на перевёрнутый «Слон». Его бок был сильно помят, машина валялась на тротуаре вверх колёсами, а стена двухэтажного дома напротив обрушилась. В соседних зданиях отсутствовали стёкла на первых этажах.

— Что здесь произошло? — спросил я. — Выброс был?

— Да, ночью был выброс, — подтвердил поручик Глазунов.

— Кто-то пострадал из наших?

— Без понятия, — Гном не отличался болтливостью, да и пребывал он под утро в мрачном расположении духа. То ли спать хотел, как и мы, то ли его что-то расстраивало.

Мне и самому думалось, что начальство делает всё через задницу. Вспомнилось, как нас накрыло по пути в Царицыно. Тогда сопровождавшего меня офицера убило на месте. Скорее всего, сейчас тоже без жертв не обошлось.

Курсантов послали зачищать территорию сразу после выбросов, а так делать было нельзя. После выброса следовало выждать некоторое время, запросить данные с энергоразведывательной станции, и если там дадут добро, выдвигаться. Нас же кинули сюда без подготовки. Если бы такое произошло с курсантами одной из школ категории «А», да ещё где-нибудь недалеко от столицы, давно полетели бы головы. Но на то, что творилось в этом захолустье, высшее руководство забивало болт.

Да и почему мы? Почему не защитники с ближайшей базы? Они же должны этим заниматься. Или опять кадров не хватает?

По прибытии в спецшколу удалось пару часов вздремнуть до обеда, а после уроков, когда начиналось время самостоятельной подготовки — ещё столько же.

Думал, до конца недели сосредоточусь на занятиях, а в субботу и воскресенье — поеду на охоту. Давно не посещал сектор 116, пора было наведаться туда и продолжить прокачку. Но планы мои нарушил вызов в штаб боевой группы во вторник утром.

В небольшом конференц-зале собрались пять человек, я оказался шестым. Седьмым был пузатый мужчина с лысиной и полковничьими погонами. Он сидел за столом, а бойцы расположились на стульях напротив. С удивлением я обнаружил среди присутствующих Лиду. Был тут и поручик Глазунов. Остальные трое членов боевой группы тоже имели унтер-офицерские лычки.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — поздоровался я со старшим офицером.

— Садись, капрал, — велел полковник. — Итак, все в сборе. Объясняю ситуацию. Есть для вас, ребятушки, задание. Сразу говорю, задание оплачиваемое, получите хорошую надбавку к жалованию. Сложного ничего нет. Поедете в красную зону вместе с группой курсантов. Они будут выполнять своё задание, вы будет прикрывать. Сильных иных разведка там не обнаружила, но поработать придётся.

Задания мне показалось подозрительным. Каких курсантов придётся прикрывать? Что они там забыли в этой красной зоне посреди недели? Но когда в конференц-зал вошёл подпоручик Козлов — глава клана Филина, я начал догадываться, о чём идёт речь.

— Здравь желаю, ваше высокоблагородие, — козырнул он.

— Здравствуйте, подпоручик. Вот вам подмогу нашёл. Уровень у всех пятнадцатый и выше, так что можете смело отправляться в пустыню и заниматься, чем должно.

— Благодарю, ваше высокоблагородие. Всего шестеро?

— А сколько вам нужно? Всю боевую группу отправить?

— Никак нет. Думаю, справимся.

— Тогда работайте, — полковник поднялся из-за стола и вышел, оставив нас вместе с подпоручиком Козловым.

— Ну что, подпоручик, помочь вам, говорят, надо? — спросил Гном ироничным тоном. — Ваши курсантики в пустыню уже и носа боятся высунуть без сопровождения?

— Хватит насмешек, господин поручик. Это приказ полковника, и вам придётся его выполнять. Тем более, вы тоже получите награду. Так что давайте не будем жаловаться, а просто сделаем дело.

— Да не вопрос. Надо вам задницу прикрыть, прикроем. У нас ребята сильные все. Надеюсь, оплата будет достойной, а не как в прошлый раз.

— Всё от нас с вами зависит. Хорошо поработаем — хорошие деньги будут.

В тоне Гнома чувствовалось пренебрежение. Не знаю, в каких они с Козловым находились отношениях, но явно не в дружеских. Да и подобные выезды, судя по всему, происходили уже не первый раз, и кажется, поручик был не слишком доволен этим.

Теперь же и мне предстояло участвовать в сборе кристаллов, и радости я от этого не испытывал никакой. Но вовсе не потому, что данная деятельность была незаконной, мне просто претило помогать «филинам» — людям, которые хотели меня убить, а возможно, до сих пор хотят.

Между прочим, в пустыне я стану для них прекрасной мишенью. В чём проблема застрелить меня, а потом свалить всё на иных? Одно утешало: поручик Глазунов такого точно не допустит.

— Я не стану им помогать, — сказал я.

— Что⁈ — Гном обернулся ко мне.

— Я подпоручику Козлову с его собирателями помогать не намерен. В этом деле я не участвую. Без меня обойдётесь, хорошо?

— Что-то я не понял, — Гном вытащил на меня глаза. — А тебя никто и не спрашивает, Столетов. Это приказ.

— Тогда я данный приказ выполнять отказываюсь.

— Ты что, совсем охренел? Что значит, «отказываюсь»? В армии нет такого слова.

— Тогда обжалую.

— Вот выполнишь, тогда обжалуй, сколько хочешь.

— А я сейчас хочу.

— «Хочу» тоже нет такого слова. Это у папеньки с маменькой будешь хотеть, а здесь будешь выполнять то, что приказано.

— Господин поручик, — произнёс Козлов с нескрываемым ехидством. — Разберитесь уже со своими подчинёнными, да побыстрее. Нам выезжать скоро надо.

— А ты своими занимайся, не лезь, куда не просят. Так, Столетов, пошли выйдем.

Мы вышли в коридор.

— Ты чего мне тут устраиваешь, а? Что за истерика? — стал давить на меня Глазунов.

— Никак нет, не истерика. С подпоручиком Козловым и его компанией у меня свои счёты, и помогать я ему не намерен, — объяснил я.