От последних отец ее, правда, по возможности старался оградить. Туся очень не хотела, чтобы подружки и знакомые видели в межсети ее бледное, исхудавшее лицо и голую, точно у младенца или старика, голову. Увы, болезнь не щадила волос, может быть, поэтому Туся потом так берегла выращенную заново косу.

Нынче без официальных лиц тоже не обошлось. Руководство принявшей их корабли военной базы на Лее узнавало, как чувствуют себя герои беспрецедентной спасательной операции, командующий космических сил выходил на связь по межсети, лично благодарил, рассказывал, кто будет представлен к каким наградам. И все же ценней официальных поздравлений, чинов и званий были новые встречи с друзьями.

Вообще первые дни под куполом жилых отсеков на Лее, этой раскаленной и непригодной для терраформирования планеты, были наполнены радостной суматохой, невероятными встречами и удивительными историями со счастливым концом. Особенно когда воссоединялись семьи, оказавшиеся в неразберихе эвакуации на разных кораблях.

Барсы группы Арсеньева снова увиделись с сеньорой Эстенией и Дином, который не только проявил себя во время противостояния надсмотрщикам, но в схватке с кораблями змееносцев стоял на мостике, выполняя обязанности второго пилота. При этом боец чувствовал себя виноватым в том, что не уследил за Шусмиком и потому поручение Командора сумел выполнить только наполовину.

— А нельзя гауптвахту заменить ремонтом кораблей на верфи? — потупив голову, попросил он. — Там от меня будет гораздо больше толку.

— То есть ты предлагаешь вместо наказания поручить тебе заниматься любимым делом? — ворчливым тоном уточнил Арсеньев, изо всех сил стараясь скрыть улыбку.

Видимо у него неплохо получилось, поскольку сеньора Эстениа со свойственной ей горячностью принялась заступаться за Дина:

— Он настоящий герой! Ему удалось завладеть скорчером и добраться до гребня вала, где он почти в одиночку удерживал позицию, а потом он нес Сергея до самого корабля.

Надо сказать, что после пережитых испытаний сеньора Гарсиа хотя и держалась молодцом, но настолько стремительно переходила от улыбки к слезам и обратно, что это напоминало небо в период грибных дождей.

— Я всю свою жизнь буду поминать тебя в благодарственных молитвах! — с благоговением пообещала она Тусе после того, как Пабло рассказал, кто на самом деле перенес их из рушащегося офиса на платформу. — Ты, наверное, святая, если умеешь совершать такие чудеса. Я перед тобой в неоплатном долгу.

О чем-то похожем, но уже в адрес Арсеньева говорил и Семен Савенков. Несмотря на все мытарства его Сергей не только остался жив, но и мог надеяться на выздоровление, тем более, врачи делали для этого все возможное. Уже на Лее радист наконец пришел в себя и теперь сожалел лишь от том, что пропустил столько всего интересного.

— Спасибо, Саня! Я твой должник до гроба, — порывисто жал руку Командора взволнованный отец.

— Какой там долг, — вяло отмахивался Арсеньев. — Ты мне еще по шее надавать должен за то, что твоего парня не уберег. Благодари Дина и сеньору Гарсиа. Вытащить раненого из той жуткой свалки, надо было исхитриться.

— Да я разве не благодарю? — расцвел в улыбке Семен Савенков, скинув сразу десятка полтора лет. — Вот только Дин, дурашка, заладил все про какую-то гауптвахту.

— Бывает! — Арсеньев осторожно растянул подживающие губы в улыбке, стараясь не делать резких движений, чтобы не потревожить раны на спине.

Семен Савенков меж тем продолжал:

— А сеньора Эстениа — просто удивительная женщина. Толком не пришла в себя, а уже организовала тут что-то наподобие школы и детского клуба. Среди попавших на борт детишек треть — круглые сироты. Да и остальным нужна забота и общение со сверстниками, а у нее это все наладить получается даже лучше, чем у здешних специалистов. Местные, конечно, умеют найти к детям подход, но не могут понять, каково это — пройти через ад. Дин с Серегой в один голос заладили, чтобы я к матери их лучшего друга присмотрелся, а я даже не знаю, где с ней пересечься. Она же и своего Пабло по целым дням не видит.

— А ты ее вместе с подопечными к себе на верфь пригласи, — посоветовал болевший душой за друга Петрович. — Покажи корабль, познакомь с ходовой частью. Глядишь, слово за слово и столкуетесь!

Туся искренне желала Семену Савенкову и сеньоре Эстении счастья и с трепетом наблюдала, как ее собственные мечты постепенно обретают плоть.

Еще в самый первый день, толком даже не придя в себя, Арсеньев заметил напряженность, которой она встречала хлопотливое воркование Мишель, и счел необходимым все прояснить.

— Уже все рассказала? — поинтересовался он сухо, как только за графиней закрылась дверь. — И когда успела?

— Мишель тут ни при чем! — искренне возмутилась Туся, сама, не зная, почему с таким рвением защищает предполагаемую соперницу. — Она же не виновата, что меня, словно теннисный мячик, кидает из одного сознания в другое.

— Я тоже был не виноват, когда после испытания вакцины сумел прочитать ее мысли и понял, что разлуку и долгое ожидание она просто не переживет. — Арсеньев усмехнулся, но улыбка вышла кривой. — Ты же видишь, она способна наладить быт тридцати тысяч человек, но падает в обморок от порезанного пальца. Когда я это осознал, мне пришлось ее отпустить, и я рад, что она обрела счастье с Вернером. Я мог бы тебе этого не рассказывать, — продолжал он серьезно. — Но не хочу, чтобы между нами оставались недомолвки. Ты слишком много для меня значишь, и не только потому что ты — дочь моего учителя, а я перед тобой в долгу.

— Я вида крови не боюсь и ждать умею, — на всякий случай напомнила ему Туся. — К тому же, я понимаю, какое бремя завещал вам с Вернером мой отец. Другое дело, что оно не станет легче, если нести его одному. Да еще и все время себя изводить.

— Кто бы о бремени говорил, и главное, когда, — буркнул Арсеньев. — Я, конечно, очень тебе благодарен, но ты хоть понимаешь, что в этот раз могла просто умереть?

Он возвысил голос, пытаясь приподняться, но бессильно откинулся на подушки.

— Ты ведь уже когда нас на платформу вытаскивала, выложилась по полной, — продолжил он проникновенно. — И это если не считать предыдущих приключений.

— Я испугалась, что мы не сумеем пройти червоточину, — начала оправдываться Туся.

— Ну да, и нас утянет в черную дыру, — хмыкнул Арсеньев. — Ситуация была штатной, провести корабли через коридор вполне мог и Савенков. С таким опытом он на своем грузовике и в игольное ушко пролезет.

— Значит командовать на мостике в бою он тоже сумел бы, — не удержалась от ответного пасса Туся.

— При том раскладе, который мы имели, вряд ли, — Арсеньев покачал головой. — Ему же не прививали вакцину твоего отца. В годы моей стажировки у ректора Звездной Академии даже появилась идея закупить партию для курсантов. Но потом змееносцы создали вакцину смерти, и проект заморозили. Учитель с Вернером тогда переживали, а я теперь думаю, оно и к лучшему. Проблема побочных эффектов пока до конца не исследована, да и откат слишком чувствительный. Куда это годится: всего один бой, и у нас на борту вместо пары квалифицированных медиков — два лишних пациента.

Он замолчал, переводя дух: долго говорить ему пока было достаточно сложно, потом еще раз глянул на Тусю.

— Мишель права, три дня назад после душа ты выглядела значительно лучше. А сейчас — уже не просто русалка, а прямо утопленница.

— А я вовсе и не прошу на меня смотреть, — Туся обиженно надула губы.

— Ну уж нет! — Арсеньев с улыбкой выпростал из-под одеяла руку, делая вид, что пытается дотянуться, хотя и понимал, что это пока невозможно. Койки располагались слишком далеко друг от друга, а встать он не мог. — Надеюсь, хоть этой радости у меня никто не отнимет. Буду наслаждаться, коль уж других возможностей пока нет, — добавил он таким тоном, что Туся покраснела.

И хотя за прошедшую с этого разговора неделю им едва хватало сил на невинные почти дружеские объятья и сдержанные, целомудренные поцелуи, каждый миг их общения буквально пронизывала всепоглощающая нежность. Словно в их самую первую встречу, они много разговаривали: Арсеньев вспоминал какие-то пустяки и забавные эпизоды из студенческой жизни и совместной работы с учителем. Туся с улыбкой рассказывала, как отец отзывался об учениках. Вспоминали Галку, гадали о ее судьбе. Командор обещал поднять все свои источники информации, чтобы ее разыскать и вытащить из неприятностей, в которые она угодила. Другое дело, что Туся не могла сказать наверняка, являлась ли сестра жертвой или соучастницей.