В тот день он вышел к реке напиться, уже почти без проблесков разума и даже сожаления. Человек в нем исчез, уступив место хищнику, которого однажды пристрелят охотники на таких вот обезумевших рихиоров.

Зверь стоял на краю льдины и смотрел на барахтающегося человека. А потом взвыл, пугая воронье, и кинулся в воду, возвращаясь в человеческую форму. Обращение ломало кости, рвало сухожилия, и Армон почти захлебнулся от боли, но это было спасение. Тело, что он вытащил из воды, стало механизмом, запустившим маховик его человеческой сути.

Темного он вытащил, дотащил до брошенной лачуги в трущобах, разжег огонь. Армон отогрел и вылечил бредящего чернокнижника, пару раз снова обращаясь в зверя, но возвращаясь. Пока Лекс приходил в себя, сам Армон учился снова ходить на двух ногах и разговаривать. Получалось с трудом. Стоять вертикально было сложно, из горла вылетало лишь рычание, а воспоминания и отсутствие стаи ломали тело, снова выкидывая в звериное обличье.

Но Армон возвращался.

Через неделю совместного обитания в лачуге Лекс Раут очнулся, а рихиор научился оставаться в человеческой форме дольше, чем на десять минут. И, стащив сохнувшие на веревки штаны и рубаху, привел себя в относительный порядок.

— Мне нужен защитник, — сипло сказал чернокнижник, окинув взглядом заросшее лицо рихиора, желтые глаза и нервно скребущие лавку когти. — Тот, что прикроет мне спину и поймает вместо меня болт, когда он прилетит.

— Согласен, — прохрипел Армон, посчитав, что Духи Леса подарили ему второй шанс.

Стая в лице лишь одного чернокнижника. Шанс был ничтожным, но оказалось, что Армон сделал единственно правильный выбор, бросившись в ту реку. Вот только Лексу он не стал об этом рассказывать. Впрочем, рихиор был уверен, что Раут и так все знал. Его темный друг был удивительно проницателен, когда дело касалось его драгоценной персоны.

— Где же тебя носит, Лекс? — пробормотал Армон, заглядывая в очередную дверь. Это был кабинет, где бывшие напарники принимали заказчиков. — Хоть бы какой-нибудь знак оставил! Хоть бы сороку прислал, гад! — разозлился рихиор и замер.

Сорока. Весть. Вот что ему нужно! Между ним и Лексом до сих пор существует связь, а это значит, что магическая нить соединяет их!

— Отлично! — выдохнул Армон. Теперь он знал, что надо делать.

Через час рихиор стоял у двери «Подворотни». Внутри по-прежнему веселились сомнительные личности и развратничали на стенах некроманты. Но Армон явился сюда не для того, чтобы выпить или поглазеть на картинки.

— Хозяина позови, — велел он подавальщице.

— Здесь я, — весело хмыкнул Трис. — Давненько не заглядывал, Армон. Соскучился по моему хеллю?

Рихиор дернул ушами, ловя звуки, но никто на них не обращал внимания.

— Мне нужен наведенный сон, — тихо сказал он. Трис пыхнул своей трубкой, заставив чувствительного к запахам рихиора скривиться, и поманил в каморку за кухней.

— Располагайся, — кивнул некромант, закрыв за ними дверь. — Кого хочешь увидеть?

— Лекса, — вздохнул Армон, усаживаясь прямо на пол и прислоняясь к стене.

— Связь между вами есть? — Трис уже вытащил из сундука склянку, поболтал, рассматривая на свет.

— Есть. Смертельное заклятие, — бодро отрапортовал рихиор. Трис всмотрелся в пространство над головой Армона и хмыкнул.

— Ух ты, точно. И смерть-то такая гадкая, с удушением и разрывами кожи. Твой друг настоящий шутник!

— Да уж, обхохочешься, — буркнул Армон.

— Зато нить крепкая, — утешил Трис. — Сам знаешь, смертельные заклятия связывают двоих не хуже брачных обетов! — он весело рассмеялся и швырнул Армону склянку. Тот поймал, понюхал пробку, фыркнул от отвращения.

— Ну и гадость!

— Это тебе не старый добрый хелль! — глубокомысленно заметил Трис. — Это жижа из могильной ямы, смешанная с молоком горгульи. Ну и последний ингредиент — моя кровь.

— Мог и не уточнять, — Армон сдержал желание малодушно зажать себе нос.

— Шутишь? Это же главное развлечение в таком деле! — хохотнул Трис.

— У вас, темных, отвратное чувство юмора.

— Подожди, я еще не рассказал тебе о последствиях сна, — обрадовал некромант, устраиваясь на низкой кушетке и набивая свою вонючую трубку новыми травами. Нос Армона распознал запрещенные в Кайере растения — глюкнутую лынь, заставляющую видеть иные миры, бесенячую рушу, что мирного горожанина могла превратить в чокнутого убийцу, и улетайку-переплевалку, одно название которой говорило само за себя. Да уж, ему предстоит отличное путешествие. Трис поднес к трубке свечу и продолжил: — Итак, тебя ждут: тошнота, рвота, слабость, временные потери зрения, обоняния и чувствительности тела! Также возможны галлюцинации и паралич!

— Когда найду Лекса, врежу ему как следует, — мрачно изрек Армон, принимая из рук Триса чадящую трубку.

— Ну и главное! Если сдохнешь во сне, здесь тоже откинешь лапы! — радостно предупредил некромант. И утешил: — Но не переживай, я твою тушу подниму, будешь таскать тяжести. Моей Розе давно помощник нужен.

Армон настороженно дернул ушами, проклиная себя, своего пропавшего напарника и всю его темную братию. Отключаться рядом с Трисом особого желания не было, но рихиор не знал больше никого, кто мог навести зачарованный сон.

— Ладно, — глухо произнес он и одним махом вылил в рот тошнотворную жидкость из склянки, а потом сделал глубокий вдох тлеющих трав. — Отправляемся…

— Думай о своем друге. И да, скажи Лексу, что он мне денег должен, — пробубнил ему вслед Трис, но Армон его уже не услышал.

Его тело сначала стало таким легким, что приподнялось над полом, а потом истончилось, как дряхлая рыбацкая сеть. На миг рихиор завис, с недоумением озираясь, а потом вспомнил наглую ухмылку бывшего напарника, и его дернуло куда-то в сторону с немыслимой скоростью. Миг — и Кайер остался позади, еще миг — и Армон стоит на террасе, с которой открывается невероятный город. Поначалу даже почудилось, что он вновь в Эльхаоне, только таком, каким он был сотни, а то и тысячи лет назад. Живой, с каменными драконами и парящими в воздухе арками мостов и галерей.

И рядом с ним стоял Лекс, а за ним — незнакомая красавица с огненными волосами. И оба выглядели весьма удивленными.

— Не понял, — сказал Темный, подняв брови.

— Наведенный сон, — пояснил Армон.

— Это я как раз понял, — безмятежно отозвался Лекс. — Не понял, кто в Пустоши способен отправить твою тушу в полет. В Эльхаоне завелись некроманты?

— Я не в Эльхаоне, — помрачнел Армон. — А в Кайере. И хочу знать, какого демона происходит, Лекс?

— Не поминай рогатых на Изнанке, — хмыкнул друг и повернулся к женщине, что смотрела с явным любопытством. — Хм, Ослепительная Лирис, позволь представить моего бывшего напарника, Армона. Вернее, его астральное тело, реальное валяется в одной грязной Забегаловке Кайера, как я понимаю. Кстати, почему оно там валяется?

— Потому что я приехал за тобой! — рявкнул Армон, теряя терпение. Хотя рявкать, будучи полупрозрачным призраком, довольно сложно. — Лекс, я не буду спрашивать, почему ты здесь и что тут происходит, потому что мне все равно, где ты проводишь время! Хоть в притоне с фиалками, хоть на Изнанке! Но раз ты жив и здоров, то будь добр, притащи свой зад в Кайер! Надо поговорить. Кстати, что ты знаешь о похищении принца?

— Что оно прошло успешно.

— Я так и знал, что это твоих рук дело, — скрипнул зубами Армон. Помолчал и продолжил резко. — На Эльхаон было совершено нападение. Порталы я закрыл, но не успел узнать, кто это сделал. Думал, ты расскажешь больше. Никакой связи с тобой или принцем не было, мне пришлось прилететь самому. Что творится в империи?

— Прилететь? — хмыкнул Лекс и махнул рукой. — Ладно, потом объяснишь. Вот только я не знаю, что творится, Армон. Кроме того, что ловцы взяли меня за жабры и грозят воронкой лишения силы. — Лирис рядом с Лексом нахмурилась, переводя внимательный взгляд с одного мужчины на другого. На миг рихиору показалось, что она ему кого-то напоминает, но додумать он не успел. — Самое плохое, что эта воронка грозит не только мне, а всем магам, Армон! И что еще веселее, на троне Кайера сидит император, собственной персоной!