Рензел иногда так крепко меня обнимал, будто боялся, что меня у него отберут. И чем ближе был важный для нас двоих день, тем чаще это случалось.

— О чем задумалась моя королева? — вот снова обнял меня Рензел, а я прислонилась затылком к его теплой груди и вдохнула аромат можжевельника с мятой — в его теплых объятиях всегда так уютно.

— Вспомнила одну книгу, — улыбнулась я и, вновь вдыхая, прикрыла веки. — Черный берег. Четвертая часть. Была в созвездии змеи. И теперь мне покоя не дает, что там не оказалось последней страницы. Кто-то вероломно ее выдрал, — запрокинув голову, посмотрела исподлобья на нового короля Лунцелоса. — И теперь нагло улыбается.

Как и пожелал Эльен Тайс, которого мы захоронили со всеми почестями в фамильном склепе, нас короновали в день свадьбы.

Когда строители привели в порядок гостевое крыло, мы устроили пышный праздник, чтобы затмить в памяти людей пережитый кошмар после нападения драконов. Правда некоторые гости побоялись возвращаться в замок — даже спустя долгое время, а кто-то приехал и не задержался надолго — отбыл сразу, как только закончился праздник. Но большинство все-таки вернулись. В том числе и Френсис. Король Альтарии простил его, когда прочел письмо Рензела, и был рад пообщаться с новым хелгаром.

Арон, к сожалению, на свадьбу не прибыл — был слишком занят. Пустынные земли хоть и остались малодоступными для простых людей, он многое там изменил и дал драконам шанс на нормальную жизнь без постоянных войн и нападений.

Драконы раскрыли свою вторую ипостась и начал торговлю с другими королевствами. Их товаром стали волшебные лекарства, и от желающих их приобрести не было отбоя! Так в Пустынных землях закончился голод, и настала новая эра. Эра Солнца под началом Арона Светлого.

Богиня… Как же долго я смеялась над прозвищами братьев, что поползли от драконов. Арон Светлый и Рензел Милосердный. Над последним хихикала чаще, за что потом получала свое «милосердное» наказание, но стоило животу подрасти, как Рензелу пришлось поубавить свой пыл. А то получал от меня разрядом молнии, если перестарается… Не сильно, конечно, но громкое словечко с его уст слетало, и мой словарный запас, помимо «нахрен», неплохо так пополнился.

Кстати! Рензел не забыл про ту несчастную таверну и компенсировал им все разрушения, когда мы по просьбе отца Вадориса из «тревожного письма» отправились в Дом Сил. Теперь владелец заведения чуть ли не купался в золоте. Повесил новую вывеску, где крупными буквами гласило: «Здесь Милосердный был и наше пиво пил!» — вот и ринулись к нему все: и бедняки, и богачи — покупать пиво. А отца Вадориса, который сильно испугался пропажи Бриетты, успокоили.

Оказалось, что Арон не стал пугать местных драконами и под покровом ночи просто выкрал девушку. Теперь в Пустынных землях он ищет способ помочь не только ей, но и драконам, чтобы им больше не приходилось похищать людей для продолжения рода.

Только от союза дракона и дракона могли появиться двуликие потомки, но это было большой редкостью и Бэртсай — исключение из всех исключений, потом что он и его предки всегда были первенцами. Но чем сильнее смешивается кровь с людьми, тем меньше шансов, что ребенок родится двуликим. Потому среди драконов и появлялись неспособные перевоплотиться. И Арон хотел решить эту проблему, заодно найти способ освободить свой народ от подчинения воли хелгара.

Наконец-то брат Рензела нашел свое место в мире. А я нашла свое место рядом с самым прекрасным и заботливым прин… королем на всем свете.

— Цесса, — коснулся подбородком моей макушки Рензел. — Ты же знаешь, этот автор пишет только грустные концовки, а тебе сейчас грустить нельзя.

— А там грустная концовка? — с мольбой поинтересовалась я и почувствовала, как против воли на глаза набежали слезы.

Богиня… Эти девять месяцев утомили меня не только тяжестью, отеками и болью в пояснице, но и моими же эмоциями. Что ни чувство — так крайность. Поразительно, как Рензел меня терпел и не жаловался.

— Без понятия. Я не дочитал, — признался он.

— Но почему?

Рензел пожал плечами, улыбнувшись моей эмоциональности:

— Не хотел разочароваться. Если бы автор написал в этой истории печальный финал — я бы посчитал его скучным и предсказуемым. Впрочем, — он немного задумался. — Счастливый, наверное, тоже. А так осталась интрига.

Я недовольно насупилась. Интрига, видите ли, у него осталась…

— А я чувствую незавершенность, — и поморщилась, когда мой живот изнутри пнули, будто наказали за вредность. Погладила его правую сторону и погрозила пальцем тому, кто там ютился.

Я точно знала, что у меня двойня, хоть все остальные и побаивались это упоминать. И правый всегда дрался, а левый относился ко мне бережно. Это так напоминало Арона и Рензела!

Вдруг Рензел обреченно вздохнул и его руки перестали меня обнимать. Я с удивлением оглянулась. А он подошел к полке возле кровати и, выдвинув верхний ящик, вытащил второе дно, о котором я не знала, а теперь не упустила момента с укором посмотреть на своего мужа.

— Что?

— Ничего, — протянула и стала дальше наблюдать.

А Рензел достал в точности такой же медальон, как у Арона, но только с синим камнем, и вернулся ко мне.

— Этот принадлежал Фреджелу, а у Арона был медальон нашего отца, — пояснил Рензел, заметив мое удивление. — Много лет назад их сделал один из предшественников ювелира тен Хо, поэтому они обладают особыми свойствами.

— Например, что-нибудь в них скрывать?

— Не что-нибудь, а только то что для тебя важно, — пояснил Рензел, а я покрутила на пальце в точности такое, как у моего мужа, обручальное кольцо, сделанное тен Хо к нашей свадьбе.

Они вышли очень символичными, ведь отчасти походили мою с Рензелом татуировку, хотя Хо их никогда не видела. Теперь наши безымянные пальцы тоже увивали стебли терний из белого золота. Но украшали их не луна или солнце, а маленькие розы, сложенные из мелких рубинов. Тонкая, искусная работа, которая прекрасно сочеталась с невероятной красоты белым свадебным платьем, сшитым мисс Морэй, а ныне леди Морэй.

Ларис таки не упустил возможность сделать ей предложение, но согласилась она далеко не сразу, заставив рыцаря понервничать, точно мальчишку. Но вернемся к кольцами. Рензел сказал, что в них тоже есть магия. Правда, почему-то не пояснил какая. Но я заметила, когда мне нужна помощь — Рензел всегда меня находил, а когда ему неспокойно или он хотел меня увидеть, кольцо начинает давить и меня будто тянуло к мужу магнитом.

— Эти медальоны нам отдал отец, когда не стало Фреджела, и сказал, что теперь мы с Ароном баланс этого мира. Но мне никогда не нравилось его носить. Возможно из-за того, что он принадлежал Фреджелу.

Он занес руку над синим камнем и тот засветился, как было с медальоном Арона почти девять месяцев назад. И через мгновение в ладони Рензела оказалась сложенная несколько раз страница.

— Это финал, — он протянул мне листок, а я с удивлением его приняла.

— И я могу его прочесть?

— Почему бы и нет? — вздернул бровь Рензел. — Заодно мне расскажешь, чем все закончилось. Из твоих уст я приму любой вариант.

— А вдруг концовка грустная? — пошла на попятную я, когда ни с того ни с сего стало так волнительно! Будто решалась судьба не придуманных персонажей, а моя собственная.

— Цесса, — снова обнял меня Рензел. — Если она грустная — мы узнаем о ней вместе.

Я вновь глянула на него исподлобья, потому что наш разговор показался еще двусмысленнее. Волнительно вздохнула и начала разворачивать страницу, что тихо зашуршала в моих пальцах, а сердце заколотилось, как бешенное. И когда показались первые строки, я посмотрела на них невидящим взором и поняла, что не хочу знать финала. Как не хочу гадать о том, что будет со мной, Рензелом и нашими детьми.

— Ну, что там? — нетерпеливо поинтересовался король, прижимаясь щекой к моей голове.

— Там… — я улыбнулась, сложила листок пополам и подняла его в ладонях. — Счастливый конец.