Забрав корзинку с пирожками и поблагодарив кухарку, я вышла через служебный ход и медленно поковыляла в сторону западного крыла. А добравшись до цветочного сада, поняла, что не одна в своих терзаниях: входить в лазарет или нет.

— Линни? — окликнула я сестру, которая с поникшим видом стояла недалеко от тропы.

— Цессочка, — оглянулась она, и я заметила, что ее глаза были немного припухшими, словно она проплакала если не всю ночь, то половину точно.

Мне в голову сразу закрались мрачные мысли, что у папеньки не только проблемы со спиной, но и что-то пострашнее. Поэтому с замиранием сердца поинтересовалась:

— Что случилось?

— Да папенька в лазарет угодил… — вяло ответила она, но это я и так прекрасно знала. А потом сестра вновь посмотрела на вход восточной башни и выдохнула: — Навестить хочу, а там он.

— Кто? — опешила я.

— Арон, — почти прохныкала сестра, окончательно меня озадачив.

Ее слова, конечно, аргумент. Я и сама бы не хотела соваться в лазарет, пока там Арон, но Линни-то из-за чего стоит на улице вся печальная и волнительно мнет пальцами юбку?

— Ты вчера с мистера Арона глаз не спускала, — заметила я. — А теперь у тебя появился повод еще раз с ним увидеться, но ты стоишь на улице и медлишь. Почему?

Губы Линни задрожали:

— Дело в том, Цессочка, — выдавила сестра и стиснула кулаки. — Что нога у меня прошла, а мистер Арон так и не пригласил на танец. Он просто исчез! И теперь я не знаю, что думать. Может, Цессочка, я настолько ужасная, что мужчины предпочитают сбежать с бала, лишь бы со мной не танцевать?

Она отвернулась и шмыгнула носом, а я тяжело вздохнула. Арон не вернулся на бал после нашей… беседы. Значит, он, в самом деле, приходил туда только ради меня?

— Линни, — освободила одну руку от корзинки и коснулась плеча сестры. — Арон королевский лекарь. Наверняка что-нибудь случилось, например…

Ага, например, предложил мне сбежать с ним из замка. Но Линни об этом знать необязательно. Ведь так?

— Плохо кому-то стало. Вот как папеньке сегодня. Поэтому Арон ушел.

— Ты думаешь? — с надеждой и блестящим от слез глазами произнесла сестра.

— Уверена, — улыбнулась я. — Мне доводилось видеть лекаря за работой, и более самоотверженного человека я в жизни не встречала. Когда дело касается чьего-то здоровья, Арон… Мистер Арон отдает себя всего.

— Как благородно, — мечтательно вздохнула Линни.

— Поэтому, Линни, не спеши строго судить о людях. И если хочешь что-то узнать наверняка — просто поговори с ними…

Я запнулась, когда поняла, что дала совет не только сестре, но и самой себе. Может и мне стоило поговорить с принцем?

— Линни, — сунула ей в руки корзинку с пирожками. Сестра мигом принюхалась к аромату, что пробивался сквозь белое полотенце. — Я тут вспомнила, что должна срочно увидеться с принцем. Передай папеньке гостинец от меня, и скажи, что чувствую я себя лучше. А как только решу все вопросы с его высочеством, сразу к нему наведаюсь. Договорились?

— Хорошо, сестренка, — уже бодрее откликнулась Линни, а я развернулась, чтобы отправиться к западному крылу, в надежде отыскать там его высочество, но в голову пришла идея, поэтому развернулась и окликнула сестру:

— Линни!

— Да? — она тоже оглянулась.

— И… Арону не нравятся легкомысленные девушки, будь немного серьезнее. Поняла о чем я?

Она на миг крепко призадумалась, но, похоже, вспомнила мои неоднократные упреки, решительно кивнула и ответила:

— Да, Цессоч… Цесса! Спасибо!

— Пожалуйста.

Я усмехнулась, когда сестра вприпрыжку понеслась к входу башни восточного крыла, а потом сообразила, приосанилась и пошагала с гордо поднятой головой. Мда… Арон воистину могущественный лекарь, если после встречи с ним мне больше не придется слышать ласкового «Цессочка». Но вот что я никак не могла понять, так это почему, зная, что Линни ему симпатизирует, я не попыталась ей помешать. А, напротив, дала совет. Либо я очень люблю сестру, либо, напротив, слишком с ней жестока, потому что втайне знала — Арон вряд ли ей заинтересуется. Не после всех признаний, которые он мне вчера сказал.

Поморщившись от отвращения к самой себе, я тряхнула головой и пошагала к западному крылу. И если мне поначалу хотелось чуть ли не бегом туда мчаться, то сейчас я не спешила. Засомневалась. Что если я заведу разговор с принцем, а он догадается о моей вчерашней беседе с Ароном, и ситуация совсем выйдет из-под контроля? Как бы беды ни случилось. Вдруг Рензел разозлится на брата и начнется самая настоящая война, а не та «игра», которую они затеяли на балу. Или он, правда, скрывает какую-то страшную тайну, способную меня погубить. В таком случае опасность может грозить уже мне.

Я прижала стиснутый кулак к груди, а второй рукой стиснула юбку. Может идея поговорить не так хороша и стоило оставить все так, как есть? До назначенной даты всего три дня, и я уверена, что отыщу легенду. А когда это произойдет, смогу отказать принцу и вернуться домой без скандалов и плохой славы. Папенька сохранит договоренность с семьей Лофт, и они засеют наши пустующие угодья зерном. А я останусь жива, с честью (припомнила слова герцога Хастора) и смогу сама в будущем выбрать, за кого выходить замуж, а за кого нет. Вот только от мыслей, что мне придется раз и навсегда покинуть замок, стало тоскливо на душе.

— Опять грустите, миледи? — услышала знакомый звучный голос. — Нашли новую загадку?

— Тен Хо! — радостно воскликнула я, заметив ювелира все на той же скамейке, что и в прошлый раз. — Не ожидала вас здесь увидеть.

— А я вас, — улыбнулся ювелир.

Он собрался привстать со скамьи, чтобы поклониться, но я жестом показала, что не нужно, и старик с улыбкой опустился обратно:

— Думал, вы все еще отдыхаете после бала.

— У папеньки спину прихватило, и я ходила в лазарет его проверить.

— Надеюсь, у вашего папеньки все хорошо? — погладил он длинную седую бороду.

— Да. Королевский лекарь о нем позаботился, — слукавила я.

Вряд ли мои слова были однозначной ложью. Уверена, Арон, в самом деле, будет внимательно за ним приглядывать. Потому что в этом весь Арон.

— А почему вы не пришли на бал? — вспомнила я, что не видела Хо на приеме, а он протяжно хмыкнул и ответил:

— Шумные места, миледи, не для творческой души. Тем более в моем возрасте. С годами я начал больше ценить уединение и музыку природы: шепот листвы, пение птиц, журчание воды. Они вдохновляют, когда людская суета утомляет.

Он замолчал, и я глубоко вздохнула:

— Понимаю. Но я так хотела поблагодарить вас за украшения. Они… Они великолепны! И достойны большего, чем простое «спасибо», — смущенно опустила я взгляд, а Тен Хо вдруг рассмеялся:

— Мы с его высочеством договорились, что я сделаю украшения к свадьбе, но никак не к балу. Поэтому не переживайте, миледи. Свою награду я еще успею получить. Что же касается подарка — он от чистого сердца, — тепло улыбнулся ювелир. — И нет прекраснее награды, чем радостный блеск ваших глаз.

— Но почему? — не унималась я.

— Почему? — хмыкнул Хо и призадумался. — Мне доводилось работать со многими людьми, но мало кто из них был достойным собеседником. А вы не только скрасили мой вечер, но и вдохновили на создание этих украшений. Поэтому, миледи, они всецело ваши.

— Спасибо, тен Хо, — еще раз поблагодарила я, чувствуя, как щеки наливаются румянцем. А ювелир кивнул и сказал:

— И не переживайте, на вашу свадьбу я точно приду, — он подмигнул и непринужденно добавил: — Если она, конечно, состоится.

Всю мою робость, словно рукой смело, и я напряглась.

— Не переживайте, миледи, — рассмеялся ювелир. — Ничего дурного я не планирую. Просто вы были так печальны и растеряны, что я подумал, это из-за грядущей свадьбы.

А старик словно в воду глядел.

— Не совсем из-за свадьбы, — призналась я. — Скорее из-за его высочества. Я… Я сомневаюсь и хочу с ним поговорить, но боюсь, что это может оказаться ошибкой.