— Спасибо, матушка, за столь лестную характеристику, — раздался ледяной голос за моей спиной, — но попрошу вас остановиться, а то леди Цессаре больше нечего будет добавить.

Я резко обернулась и увидела в дверях, ведущих из столовой, темную фигуру Рензела.

— Ты должен извиниться перед будущей невестой, — строго заметил король.

— Возможно, — шаги принца отдались гулким эхом, когда он подошел к столу. — Только теперь я решаю: когда, что и кому должен. Вы с матушкой уже достаточно приняли решений.

Рензел с мерзким скрипом отодвинул стул и прежде, чем на него сесть, не глядя на меня, отметил:

— Прекрасно выглядите, леди Цессара.

— Благодарю за комплимент, ваше высочество, — сдержанно произнесла я.

Мало того, что он довольно грубо ответил своим родителям, они даже не подумали на это возразить. Напротив, посерьезнели и напряглись. Так еще принц ни разу на меня не взглянул, чтобы его комплименты хоть чуточку казались правдоподобными.

— Голубой вам к лицу, — вдруг добавил он, отметив цвет моего платья, выбранного Ниссой. И, откинувшись на высокую спинку стула, наконец-то, посмотрел на меня взглядом пронзительных голубых глаз. — Что-то не так?

«Все», — хотелось ответить, но я ограничилась очевидной фразой:

— Вы опоздали.

Немного поиграв со мной в гляделки, он тяжело вздохнул, взял со стола белую салфетку, встряхнул ее и постелил себе на колени.

— Да, опоздал, — Рензел усмехнулся, а мне показалось, что он пытается скрыть усталость. — Мы еще не женаты, а вы уже просите отчитаться?

— Что вы, всего лишь невинное любопытство.

Хм… Без сомнений, он выглядел утомленным. Даже оранжевый свет огня от свечей на столе не скрывал его бледность и темные круги под глазами. Рензел словно заболел, хотя еще днем выглядел отлично.

— Велите подать ужин? — вдруг откуда ни возьмись появился дворецкий.

— Да. Будьте добры, мистер Арвел, — согласился король, а Рензел угрюмо бросил:

— И уберите лишний прибор. Он здесь не нужен.

— Конечно, ваше высочество, — дворецкий щелкнул пальцами, и в тот же миг из-за его спины показалась служанка.

Она быстро собрала посуду со стола напротив принца, а королева Астария беспокойно затеребила в руках салфетку и опустила полный печали взгляд. Я нахмурилась, и еще раз посмотрела на пустующее место, где недавно стояла посуда. Люди верят: прежде, чем отправиться к богам, души спускаются к живым, чтобы разделить с нами последнюю трапезу. Поэтому на стол ставят тарелку для «мертвеца». Однако кое-что не сходилось.

Допустим, эта посуда предназначалась для восьмой невесты. Только вот что странно: для мужчин этот обычай проводят на седьмой закат после смерти, а для женщин — в ближайшее новолуние, которое было на позапрошлой неделе, но последняя невеста принца исчезла больше месяца назад. Тогда для кого эта тарелка? Для мертвого или все-таки живого?

— Выглядишь утомленным, Рензел, — отметил король, а я покосилась на принца, сидевшего с прикрытыми веками и скрещенными на груди руками. — Много дел?

Все это время Лоррих прятался в темном углу столовой, но стоило королю задать вопрос, как он тут же выплыл на свет и быстро что-то зашептал.

— Благодарю за беспокойство, отец, — стальным голосом ответил Рензел. — Улаживал вопросы по свадьбе.

Открылись двери, и слуги начали вносить блюда. Суп из тыквы, жаркое, горячий хлеб, сырная запеканка, картофель… У меня живот стянулся в голодный узел, когда передо мной поставили полную тарелку кремового супа, чей сладковатый аромат защекотал нос.

— И что решил? — вновь спросил король, а Лоррих опять что-то прошептал.

— Решил не тянуть и назначил свадьбу через две недели.

Я чуть не выронила ложку в тарелку с тыквенным супом. От этой новости аппетит вдруг пропал, в горле пересохло, и я потянулась к бокалу с водой.

— Не слишком ли ты спешишь? — огласила мои мысли Астария. — Вам стоит познакомиться поближе, и гости не успеют собраться.

— А нам нужны гости?

— Традиции — есть традиции, Рензел. Мы должны оказать уважение влиятельным семьям и правителям других королевств. Ты же понимаешь насколько хрупок нынче мир? — многозначительно посмотрела на сына король.

Тут даже мне, несведущей о дворцовых делах, стало понятно, что проблемы с пропажей невест запустили королевстве некоторые волнения. Но принц проигнорировал намеки отца.

— Прошу извинить, — Арвел появился с подносом, где стояла единственная маленькая чаша. — Вам нужно выпить лекарство перед едой.

— Благодарю, мистер Арвел.

Лоррих опять склонился к королю, но тут принц перестал держать руки скрещенными, выпрямился и цепким взглядом посмотрел на слугу:

— Все приглашения отправлены еще неделю назад. Думаю, гостям хватит времени, чтобы добраться до нашего замка. Экономке тоже отдал приказ украсить зал к балу и приготовить спальни. Для леди Цессары позвал портниху Морэй…

Морэй? Я не ослышалась. Морэй? Да это самая лучшая портниха, а ее салон полон роскошных платьев, которые моя семья никогда не могла себе позволить!

— Позаботился о безопасности, — желваки на скулах принца шевельнулись. — Долг перед графом Адье закрыл.

«Долг?» — я встрепенулась и напряглась, а лица короля и королевы побледнели.

— Благодарю, Лоррих, что всегда держишь отца в курсе моих дел, — с невозмутимым видом принц взял чашу с подноса и залпом ее осушил, а я все-таки выдавила:

— Долг?

— Да, леди Цессара, долг. Ваш отец здорово проигрался на балу и оказался на грани разорения, но я пообещал выплатить все его обязательства, если он согласится отдать вас мне в жены.

— Рензел! — воскликнула Астария, а мое сердце пропустило удар. — Так же нельзя…

— Можно, матушка, — возразил принц. — Лучше она узнает правду от меня, чем от кого-то другого.

В этот раз я все-таки выронила ложку и брызги тыквенного супа попали мне на платье.

— Папенька меня… продал? — сердце в груди екнуло, а к голу опять подступил ком.

Сколько помню, отец за меня и сестру всегда стоял горой. Говорил, как хочет, чтобы мы были счастливы, а в итоге он… А принц…

— Проиграл и продал вам? — стиснула кулаки.

Рензел встретился со мной взглядом, и я почувствовала, как от пристального внимания его льдистых глаз зашевелились волосы на затылке:

— Если вам так удобнее думать, то да.

И о каком втором шансе может быть речь? Да никакая Богиня не замолит пороки этого бессердечного человека!

Внутри меня взвилась самая настоящая буря, которую я старалась сдержать, но потом подумала: а зачем? Если я хочу, чтобы от меня отказались, лучше сломать все стереотипы об интеллигентной девушки, и как любил говорить конюх папеньки: да катись оно все к…

— Я не выйду за вас замуж, — с бледным лицом, решительно выдавила я.

— Выйдете, леди Цессара, — уверенно парировал принц.

— Нет, не выйду.

— Тогда ваш отец разорится, потому что я отменю нашу с ним сделку.

— Это шантаж!

— Это правда, и только.

— Вы… — я убрала дрожащие руки под стол и стиснула юбку платья.

— Негодяй и бессердечный мерзавец? — перечислил Рензел. — Наверняка матушка все это уже говорила, и я повторяюсь.

Он раздосадовано цокнул языком, а я процедила:

— Вы подлый человек.

— Допустим, — не стал отрицать принц. — И кажется, миледи, вы тоже повторяетесь за моей матушкой.

Глаза обожгли слезы.

— И вы, и папенька… Вы оба! — я запнулась и сильнее сжала кулаки. — Я человек, а не овечья шкура. Мной нельзя торговать!

— Согласен, но получилось так, как получилось…

— Нет, не получилось!

Я вскочила на ноги, и мой стул противно скрипнул ножками по полу, а король и королева переглянулись. Никто из них даже не подумал остановить нашу с принцем перепалку. Может, оно и к лучшему.

— Муж и жена должны любить друг друга или хотя бы уважать, — произнесла я со слезами на глазах. — А с вами никакой речи о свадьбе быть не может!

— Любовь бывает только в книгах, — приподнял брови принц, — в сказках, которые вы так любите читать.