Даниил глядел на меня исподлобья. Глаза его сверкали ненавистью. Бессильная злоба обуревала парня. Я же не чувствовал к нему ненависти. Его злость казалась мне смешной и глупой.

— Быть может, стоит посмотреть правде в глаза? — заговорил я, немного отдышавшись. — К тому, что с тобой случилось, я не имею никакого отношения. Я не виноват в твоих несчастьях. Я сам жертва обстоятельств. Сколько раз тебе это надо повторить, чтобы ты понял?

Я думал, Даниил продолжит упираться.

— Тогда кто? — спросил он с вызовом. — Кто виноват в том, что ты забрал моё тело?

— А я знаю?

Мы снова уставились друг на друга. Прошла минута...

— Кто тебя хотел убить? — спросил я. — Братья? Гостомысл? Мне надо это знать. Надо понять, что делать дальше, понять, кто друг, кто враг. Всё слишком запутанно. На некоторые вопросы только ты можешь дать ответ. Помоги мне.

— Зачем? — Даниил всё ещё глядел на меня исподлобья, но злоба его утихла. — Какой мне в этом прок?

— Для всех в этом мире ты жив. За мной они видят тебя. В моих делах твои дела. Тебе всё равно, что твои родственники о тебе думают? Всё равно, кем ты станешь в их глазах? Теперь я — это ты, а мои поражения и победы — твои поражения и победы. И чтобы я не облажался, тебе придётся мне помочь.

— Допустим, — буркнул Даниил. — Что ты хочешь узнать?

— Кто тебя убил?

— Не знаю, — парень нахмурился и отвёл взгляд. — Я не знаю этих людей. В тот день я получил записку от Насти. Она хотела встретиться во Сне. Я пришёл в условленное место, и тут... — он не договорил, на лице его отразилась глубокая внутренняя боль — боль от предательства.

— Письмо от Насти? Это девушка, с которой ты был помолвлен? — спросил я.

— Она самая. Она написала, что готова и назначила место встречи.

— И зачем ей было нужно свидание во Сне?

— Настя хотела узнать, что такое Сон. Хотела, чтобы я показал ей. Не могу поверить... До сих пор не могу поверить. Мы же любили друг друга.

— Как думаешь, зачем она это сделала?

— Не знаю! — воскликнул парень. — Хватит задавать глупые вопросы! Я ничего не знаю.

— А ты подумай. Вспомни. Какие могут быть причины? Ты же рос при дворе. Слышал многое.

Даниил поморщил лоб:

— Много чего я слышал. Говорили, будто кто-то из её семьи не хотел, чтобы мы женились. Но какое Настя имеет к этому отношение? Она не могла на такое пойти.

— Придётся это выяснить, — проговорил я, убирая в ножны саблю, — если, конечно, я выберусь из этого странного места.

— Послушай, — Даниил устремил на меня пристальный взгляд. — Я скучаю по ней. Я хочу, чтобы она была со мной. Если ты отнимешь её у меня, я не знаю, что с тобой сделаю. Я достану тебя из-под земли. Я тебя уничтожу!

— Ты хочешь, чтобы она оказалась здесь, с тобой? — уточнил я. — Ты хочешь... чтобы я её убил?

Даниил молчал, продолжая таращиться на меня, словно хотел загипнотизировать.

— Твою ж мать... — я был слегка ошарашен такой просьбой.

— Пожалуйста, — тихо произнёс Даниил. — Тогда я прощу тебя. Буду тебе помогать. Сделаю, что скажешь.

— Это слишком... — я задумчиво скривил рот. — Не знаю. Я подумаю. Мне надо идти. Рад был пообщаться. Наверное, свидимся ещё. Удачи.

Развернувшись, я зашагал прочь. Хотелось поскорее покинуть это место. Даниил больше не сказал ни слова, лишь сверлил меня взглядом, пока я ни вышел из комнаты. Его просьба была странной. Конечно, если Анастасия замешана в покушении, это нельзя оставить безнаказанным. Вот только непонятно, действительно ли она причастна к убийству, или девушка сама не знала, что стала виной гибели возлюбленного?

Миновав мастерскую, я снова оказался в огромной зале. Но теперь тут не было скульптур прекрасных юношей и девушек — помещение наполняли уродливые карлики. Эти омерзительные существа с большими животами и головами, деформированными лицами и гипертрофированными половыми органами совокуплялись на полу, залитом густой липкой жижей. Из ртов уродцев лилась слюна и вырывались сладострастные стоны. Эта картина была настолько тошнотворной, что я не сразу решился зайти в залу. Я содрогался от одной мысли о том, что мне надо пересечь это огромное пространство. Вот только иного способа добраться до лестницы не было.

Подавляя рвотные позывы, я быстро зашагал сквозь залу, а карлики, увидев меня, бросили своё занятие и ринулись ко мне со всех сторон.

Я выхватил саблю и принялся махать направо и налево. Я рубил и колол уродцев, кровь брызгала во все стороны, кровью покрылись мои одежды, руки, лицо, а крики боли заполнили залу. Но карлики не отступали, а я продолжал кромсать этих мерзких существ, которых становилось всё больше и больше.

И мне стало страшно...

— Смотри на меня, — раздался женский голос.

Я поглядел в ту сторону, откуда он донёсся, и увидел Ноэму. Она стояла возле двери. Страх отступил, и карлики перестали тянуть ко мне свои кривые ручонки.

— Не смотри на них, — произнесла девушка, — смотри на меня. Иди за мной, я выведу тебя.

Я двинулся к Ноэме. Казалось, существа исчезли. Но я-то знал, что стоит отвести от неё взгляд, как они возникнут вновь, схватят меня и разорвут на куски.

Когда мы покинули залу, я больше не смог сдерживаться. Меня стошнило на узорчатый кафельный пол.

— Следуй за мной, — повторила Ноэма.

Мы спустились по лестнице и оказались на первом этаже. Ноэма исчезла за высокой двустворчатой дверью, которая захлопнулась перед самым моим носом. А когда я открыл её, увидел лишь пустоту. Я почувствовал, как меня что-то схватило и потянуло туда.

Я очнулся на полу среди осколков зеркала. В комнате было темно, и только луч кристаллического фонарика разгонял мрак. Даша сидела рядом на коленях. Сейчас она казалась ангелом небесным, вытащившим меня из преисподней. Я приподнялся и оглядел комнату.

— Жив, — Даша обняла меня так крепко, что мне дышать стало тяжело. — Зачем? — бормотала она. — Зачем ты пошёл сюда? Глупенький... Ты не знаешь, чем опасны зеркала? Ты мог навсегда остаться там. Зачем? Если бы я не пошла за тобой...

— Я видел их, — проговорил я. — Я видел Мастера и Ноэму. Теперь я знаю, что делать.

— Какого Мастера? Погоди... ты говоришь про... — Даша недоверчиво посмотрела на меня.

— Я был во дворце на вершине горы. Ты же знаешь про дворец? Я попал туда. Я видел Мастера — первую ипостась Бытия. Я говорил с ним. Теперь я всё понял.

— Ты бредишь, — Даша обхватила руками моё лицо и пристально взглянула мне в глаза, пытаясь понять, не спятил ли я. — Тебе просто привиделось.

— Ты сама всё слышала, — возразил я. — Мы все это слышали. Мы должны остановить посвящённых. Проредить их ряды. Такова судьба... моя судьба, — я взял её ладонь. — Я не сошёл с ума, не волнуйся. Пока не сошёл...

— Ладно, — грустно проговорила Даша. — Только не поступай так больше. Не надо смотреть в зеркало. Я очень, очень испугалась. Я не хочу тебя потерять.

Я обнял её:

— Не буду. Мне больше нечего там делать. Я узнал всё, что хотел.

Утром Ивану нездоровилось. Он ощущал лёгкое недомогание, а на щеке его, в том месте, куда попал чёрный сгусток, образовалось серое пятно. Такое же появилось на груди. Брат Саул осмотрел следы, но сказал лишь, что будет молиться за здоровье Ивана.

Тем не менее, боярич отправился с нами. Он не настолько плохо себя чувствовал, чтобы оставаться в особняке.

Пройдя весь город и не найдя никого, кроме крылатых тварей, что по-прежнему кружили в небе, мы поднялись на холм и оказались у ворот дворца. Ворота были открыты, перед нами простирался занесённый снегом сад с подстриженным кустарником, большими клумбами и фонтанами с причудливой лепниной.

В саду не было никого. Даже крылатые здесь не летали, они не решились следовать за нами за пределы города.

Во дворце тоже царила пустота. Пройдя в одну из парадных дверей, мы оказались в просторном помещении, стены и потолок которого были украшены росписью и лепниной. Повсюду блестела позолота, почти как во дворце из зазеркалья.