Присутствовали тут и жена Бориса Порфирьевича — светловолосая женщина средних лет, и его сыновья — два невысоких паренька, один из которых походил на отличника, а второй, постарше, носивший короткую бородку — на крепыша качка. Были два двоюродных брата, с которыми я имел честь познакомиться пару дней назад за завтраком, и ещё пятеро людей мне незнакомых. Все они обладали развитыми печатями и яркими эфирными телами, почти все, за исключением трёх человек, владели стихией огня.

Я присоединился к компании, хотя меня сюда не звали, и тоже стал слушать.

Борис хорошо знал город и обозначил три направления, по которым должна была заходить стража. Нашими целями являлись заводоуправление и дом Демидовых. Оба здания находились в центре, на главной площади рядом друг с другом.

— Алексей Васильевич, — обратился ко мне Борис. — Пойдёте вместе с моим сыном, Андреем, по центральной улице.

Андрей — тот самый коренастый крепыш с бородкой — стоял, уперев кулаки в бока. Рукава его кителя были закатаны, воротник расстёгнут, на шее виднелся медальон, похожий защитный артефакт. Эфирное тело парня расцвечивалось оранжевой печатью, но не столь яркой и ветвистой, как у меня. Из всех собравшихся только Борис Порфирьевич имел силу, сравнимую с моей.

— Борис Порфирьевич, — обратился я к Оболенскому. — Помните, о чём я вам говорил? Нас может ждать засада. Нельзя так просто идти туда без подготовки.

— Алексей Васильевич, будьте спокойны. Ночью наш человек съездил и всё проверил. Никакой засады там нет. Демидовы не держат здесь большие силы. Единственное, что нам может угрожать — это три-четыре сильных одарённых в самом особняке, поэтому надо окружить его и вынудить их сдаться, чем мы сейчас и займёмся. К обеду мы должны разобраться здесь, а к вечеру будем в Чусовграде. Вот там нас действительно может ждать сопротивление. Так что давайте не будем терять время. Схватим управляющего и начальника стражи, прежде чем они успеют продрать очи.

— Как город-то называется?

— Первоуральск это. А Чусовград — в пятнадцати вёрстах отсюда дальше по тракту.

— Первоуральск, значит… — я пытался воскресить в памяти название городка, где произошло первое крупное столкновение между Оболенскими и Демидовыми, но не мог. — Нет, нельзя с наскока. Что ваш человек мог обнаружит, если он ночью ездил? Нужна полноценная разведка боем.

Я и сам не был уверен в своих словах. Кто сказал, что в этой реальности всё произойдёт точно так же, как и в той? Может быть, само моё появление в Екатеринбурге изменило ход событий? В конце концов Оболенские же не дураки, чтобы идти на врага без подготовки.

— Зачем? Чтобы время потерять? — произнёс недовольным тоном Андрей, в группе которого мне предстояло идти. — Чтобы Демидовы узнали о нашем приезде и удрали восвояси?

— Верно, Алексей Васильевич, давайте не будем заниматься бесполезными спорами, — Борис Порфирьевич тоже был раздражён тем, что его пытается учить какой-то восемнадцатилетний мальчишка.

План Оболенских был понятен, и если я окажусь неправ, моя идея сорвёт всю операцию. И всё же меня мучило нехорошее предчувствие.

— Борис Порфирьевич, я чувствую, что здесь что-то не так. Зачем управляющему и начальнику стражи ехать в этот маленький городок и сидеть тут два дня? Зачем, если они не пытаются заманить нас в ловушку? Лично я бы так и сделал, если б узнал о готовящемся нападении. А мы лезем прямиком в расставленный капкан. Давайте, я сам на броневике заеду в город, доберусь до главной площади и, если проблем не возникнет, сообщу по радиостанции и вы войдёте следом. Мы не потеряете много времени, зато будем уверены, что путь чист.

— Ну и зачем нам такие пляски? — пожал плечами Андрей, который так и стоял подбоченившись возле машины и враждебно смотрел на меня.

Другие родственники тоже зароптали, а вот Борис Порфирьевич призадумался. Кажется, я посеял в нём зерно сомнений, и теперь он сам не знал, как поступить.

— Ладно, тихо всем, — громко скомандовал он. — Поступим следующим образом. Алексей Васильевич, если так уж душа горит, берите броневик и поезжайте. А остальные — на исходную. До центра города пятнадцать минут доехать. Ничего, не уйдут, успеем. Николай Филиппович, отправляйтесь с Алексеем Васильевичем. Сядете за пулемёт, прикроете, если что-то случится.

Николай Филиппович был одним из Оболенских, с которыми я познакомился за завтраком два дня назад. Он отличался невысоким ростом, а вытянутое лицо с тяжёлым волевым подбородком покрывала грубая щетина. Николай обладал насыщенно-бордовой печатью земляной стихии.

Он посмотрел на меня недовольным взглядом, поправил сдвинутую на затылок кепи и проговорил:

— Ладно, Борис Порфирьевич, съездим. Только машину со станцией возьмём.

Из четырёх броневиков только два имели радиостанции. Один из них отдали нам. В машине было тесно и душно, дышать нечем. За рулём устроился стражник — эфирник, обладающий большой силой, возможно, «голем», Николай Филиппович встал на сиденье пулемётчика и высунулся из башни, я же расположился рядом с водителем на жёсткой седушке с низкой спинкой. Обзор из салона автомобиля ограничивался щелью, закрытой толстым мутноватым бронестеклом, и только Николай, торчащий из люка, мог свободно смотреть по сторонам.

Из дополнительной защиты броневик имел артефакты — круглы бляхи, приваренные к дверям и капоту, увеличивающие прочность корпуса. К сожалению, их действие было временным. Без подзарядки артефакты быстро перестают работать.

Мы выдвинулись первыми, колонна продолжала стоять на месте. Вскоре наш броневик заехал в городскую черту и пополз по главной улице прямиком к площади, где находились заводоуправление и особняк Демидовых. Солнценедавно вылезло из-за горизонта, и тонущий в туманной дымке городещё находился во власти теней. Людей почти не было, все ещё спали, и только какой-то одинокий дворник неторопливо мёл мостовую.

Слева и справа тянулись одноэтажные избы и двухэтажные дощатые бараки, но очень скоро появилась и каменная застройка. Городок оказался действительно совсем мелким. Минут за десять мы преодолели почти всё расстояниеот окраины до центра, и вот впереди зазеленело большое трёхэтажное здание, украшенное белыми карнизами, наличниками и рустовкой.

Нас никто не атаковал. Николай Филиппович так и стоял, высунувшись из люка, и внимательно осматривал каждый закоулок. Похоже, я ошибся и не было здесь никакой засады. Ну или противник решил не реагировать на одинокий броневик, понимая, что это — ещё не основные наши силы.

Внезапно что-то гулко бахнуло под самымднищем машины, второй хлопок прозвучал позади. Я не успел понять, что произошло, а по корпусу звонко заколотила хаотичная чечётка. Уши заложило ватой, и я почти не слышал, что происходит снаружи.

— Засада! — заорал Николай, ныряя в люк и закрывая крышку. — Задний ход! Назад! Враг повсюду!

Я сконцентрировался, укрепляя тело эфиром. Чувствовал себя беззащитным в этой тесной стальной коробке, где даже магию применить невозможно. А снаружи безостановочно грохотало, ичто-то тяжёлое гулко ударило в корпус машины, отчего та покачнулась. Перед смотровой щелью пронёсся вихрь пламени, и узкое стёклышко мигом закоптилось.

Водитель дал задний ход, броневик медленно пополз в обратную сторону. Тяжёлые предметы продолжали биться о корпус машины, снаружи шипело пламя, и в салоне стало ещё жарче, чем было. Николай начал стрелять из башенного пулемёта, но быстро прекратил.

— Заклинило! Вот чертяка! Налево! Вертай налево! — крикнул он водителю. — Нас тут на куски порвут!

Водитель крутанул руль, броневик повернул кормой в левую сторону и встал, врезавшись во что-то.

— Да куда ты, чёрт, прёшь? — ругался Николай. — Куда⁈

— Нет у меня глаз на спине, ваше сиятельство. Ни рожна невидно! — орал водитель, вертя баранку и пытаясь вырулить на дорогу.

Вдруг что-то очень тяжёлое рухнуло на капот, и броневик аж подпрыгнул. Мотор заглох. Я сразу понял, что надо влезать наружу. И раньше были такие побуждение, но думал, быстро выскочим из-под огня, а теперь машина встала, и дальнейшее сидение внутри потеряло всякий смысл.