— Говори, — буркнул Михаил, опустившись на большой кожаный диван в углу. — Что тебе надо?

— Ты знаешь, что меня сюда привело. Отдай мне сестру и супругу. Звони своим людям, пусть их привезут немедленно. Иначе ты — труп.

— Думаешь, никто не узнает, если я погибну от руки собственного сына? Думаешь, твоё преступление останется безнаказанным?

— Никто не узнает. Ты просто исчезнешь. От тебя останется горка пепла, которую я соберу и развею над водой. А если твои жёнушки или ещё кто попытаются натравить на меня полицию… — тут я полез в карман своего пиджака, одетого поверх обычной футболки, и достал чёрную визитку, — тогда я позвоню по вот этому номеру. Знаешь, что за номер? Он принадлежит агенту службы тайных дел, которого сам государь отправил решать мои проблемы. Видишь ли, моя жизнь имеет стратегическое значение. Вряд ли полиция станет преследовать меня из-за мелкой семейной неурядицы.

Тут я блефовал. Я не был уверен, что СТД прикроет мне спину в случае, если придётся избавиться от папаши. В данном вопросе рассчитывать следовало только на себя. Но Михаил-то не знал, что я с сотрудниками СТД виделся всего один раз в жизни и не горел желанием встречаться повторно.

— Соглашайся, — добавил я, — и мы просто разойдёмся и забудем о существовании друг друга. Неужели, это так плохо? Я даже фамилию подумываю сменить, чтобы меня с вашей семейкой ничего больше не связывало.

— Ладно, забирай своих девок, — буркнул Михаил, достал мобильник и набрал чей-то номер. — Светлану и Валерию — в мой особняк. Срочно, — он завершил вызов. — Через час будут.

— Разумное решение. Подождём.

Михаил промолчал. И тут кто-то постучался в дверь.

— Кто там? — рявкнул недовольно Михаил.

— Это Ирина. Я слышала какой-то шум. У тебя всё в порядке? — донёсся из-за двери слащавый голос этой гадюки.

— Ничего не случилось. Иди спать. И не суй нос, куда не нужно, — Михаил имел весьма дурной нрав и никогда не церемонился ни со своими детьми, ни с жёнами. Но поскольку он являлся главой рода и обладал огромным состоянием, все ближние, да и не только ходили вокруг него на цыпочках.

— Хорошо, как скажешь. Ты придёшь? — поинтересовалась Ирина.

— Не знаю. Иди давай, — спровадил Михаил супругу.

Повисло молчание. Я сидел в рабочем кресле за столом и изучающе глядел на отца. А тот словно весь сжался, голову втянул в плечи и, подперев кулаком лицо, злобно таращился в стену.

— Проигрывать тоже надо уметь с достоинством, — проговорил я. — Кстати, ты мне ещё четырнадцать тысячи должен.

— С чего это вдруг? — Михаил кинул на меня хмурый взгляд.

— Твои охранники ранили моего человека. Мне пришлось потратить на лечение четыре тысячи. Скажи спасибо, не убили. Иначе я потребовал бы головы виновных. А десять — это за тот случай, когда твои бандиты мой дом чуть не разнесла. Вообще-то, мне ремонт пришлось делать.

— Давай, говори все свои требования только сразу. Что ещё надо? Хочешь до нитки меня обобрать?

— За всё, что ты сделал, может, и стоило бы. Но не надо приписывать мне собственные намерения. Это ты собирался меня до нитки обобрать. А я требую всего-лишь компенсацию ущерба. Больше мне от тебя ничего не надо. От четырнадцати тысяч не обеднеешь.

— Что ж, хорошо! — недовольно согласился Михаил. — Четырнадцать, так четырнадцать, — он достал из кармана пиджака чековую книжку и ручку, что-то начеркал там и оторвал листок. — Забирай!

— И последнее, — я взял чек и вернулся в кресло. — Обещай, что оставишь Светлану в покое. Она моя сестра от моей матери. Она принадлежит моему роду. По крайней мере, я хочу, чтобы это было так… ради её же собственного блага.

— Ну дам я тебе слово. И что? Ты мне поверишь?

— Поверить тебе будет трудно. Но я до сих пор надеюсь, что ты — человек чести.

— Я — аристократ, и этим всё сказано, — гордо заявил Михаил. — Так и быть, пускай Светлана живёт с тобой, раз уж так хочет. Вот только работёнка у тебя опасная. Того и гляди, пропадёшь где-нибудь за границей. А девчонке её возраста нехорошо без старших расти. Кто о неё позаботится?

— Тут уж мы сами разберёмся как-нибудь.

— Как хочешь. Надо было отдать вас матери и отправить на все четыре стороны ещё тогда. Не пришлось бы с вами возиться все эти годы.

Свету и Леру, как и было обещано, привезли через час. Два охранника привели девушек в кабинет и по приказу Михаила сняли с их запястий блокирующие браслеты. Меня порадовало, как легко отец согласился вернуть сестру и исполнил прочие мои требования. Похоже, удалось убедить его, что со мной лучше не связываться. Но расслабляться было рано.

Усадьбу Михаила мы со Светой и Лерой покинули втроём через главный ход. К сожалению, моя машина находилась слишком далеко. Пришлось топать пешком по тёмной улице, мокрой от недавно прошедшего дождя.

— С вами всё в порядке? Вас никто не обижал? — спросил я, едва мы вышли за ворота.

— Если не считать, что нас похитили и держали взаперти, то да, всё в порядке, — проговорила Света. — Только я не понимаю, почему отец так быстро отдал нас тебе? Что ты ему такого сказал?

— Дело не в словах, сестрёнка, а в силе. Он понял, что со мной воевать ему же дороже, тем более из-за подобной ерунды. Даже в таком человеке, как наш папаша, просыпается иногда здравый смысл, — я оглянулся, не следует ли кто за нами, но улица была пуста. — Так, значит, с вами хорошо обращались?

— Ну… нас держали в другом особняке, где не было ни отца, ни Ирины, ни тех двух уродов, и одно это делало жизнь лучше, чем в те шестнадцать лет, которые я провела в отцовском доме. Кстати, Лёш, а что с Катей? Мы видели, как её ранили. Что с ней?

— Всё в порядке, — улыбнулся я. — С Катей всё хорошо. Она уже выздоровела и находится дома.

— Фу-ух, а я испугалась. Она прикольная, хотя последнее время стала такой нудной…

Света продолжала чесать языком, а я оглядывался по сторонам, ожидая подвоха. Но ничего плохого не случилось. Мы сели в машину и благополучно добрались до гостиницы.

В моём люксовом номере было две комнаты. В одной из них я разместил Свету и Леру. Девушки сразу улеглись спать, а я через интернет заказал билеты на поезд, отходивший завтра днём. К счастью, нашлись два свободных купе среднего класса, места в которых я и выкупил.

Утро выдалось солнечным. Тучи ушли, асфальт к обеду почти просох. До вокзала было недалеко, мы добрались на машине за пять минут. Отдав ключи служащему, я с девушками направился ко входу. Путь наш лежал через многолюдную площадь, по которой сновали приезжие, отъезжающие и просто мимо проходящие.

Вот только я сразу заметил странную вещи. Среди прохожих мелькало слишком много людей в военной одежде и чёрных костюмах. Они все внезапно стали стягиваться к нам, и когда мы с Лерой и Светой дошли до середины площади, вдруг оказалось, что дорога к вокзалу преграждена целой толпой, выстроившейся полукольцом. Тут было человек сто, не меньше.

— Это что такое? — с испугом озиралась Света. — Кто они?

— А ты сама как думаешь? Отцовская охрана.

— Но ведь… я не понимаю… Почему?

Света не понимала, я же прекрасно всё понял. Вот почему отец вчера так легко согласился на все мои условия. Я-то думал, Михаил проявил благоразумие, а он, осознав, что одному со мной тягаться бесполезно, пошёл на хитрость: сдал назад, а теперь, когда ему ничего не угрожало, отправил половину своей охраны, чтобы убить меня.

Мы остановились. Из окружившей нас толпы вышел лысый мужчина в чёрном костюме — мой двоюродный брат Ерофей Александрович, с которым я уже имел радость как-то раз пообщаться и который, судя по всему, выкрал Свету и Леру.

— Здравствуйте, Алексей, — поздоровался он. — Михаил Сергеевич приказал доставить вас к нему. Пожалуйста, наденьте блокираторы и поезжайте с нами. Если не подчинишься, погибните все. Таков приказ.

— Что, толпой запинать решили? — сказал я. — А вас, Ерофей Александрович, смотрю, ничему жизнь не учит. Тогда слушайте меня внимательно, повторять не буду. Сейчас вы садитесь по машинам и уезжаете, пока я добрый. Иначе отсюда не уйдёт никто из вас, — проговорил я громко, а потом вполголоса обратился к девушкам. — Держитесь ближе ко мне и без резких движений. Сейчас начнётся…