Я ощутил удары по воздушной стене, почувствовал, как от первых же попаданий защита начала слабеть. Твёрдые снаряды разлетались на куски, энергетические — резали уплотнённое полотно воздуха. Из-за потоков холода перед барьером стали нарастать ледяные кучи.

Я сконцентрировал в больше энергии в воздушной стене. Пока было не опасно, у меня хватит сил, чтобы поддержать целостность барьера достаточно долго. Но вечно это продолжаться не может. Вред ли удастся одной защитой вымотать десятерых далеко не самых слабых владеющих. Скорее, они сами меня вымотают.

Ещё и Любецкий подливал масла в огонь. Кажется, он не понял, что моя защита одинаково непроницаема с обеих сторон, и принялся пулять в противника своими странными магическими снарядами, похожими на пузыри ртути. Те до врагов, естественно, не долетали и лишь ослабляли барьер. Захар же начал палить из пистолета.

— Сергей, прекратите атаковать! — крикнул я сквозь грохот ломающихся каменных и ледяных копий. — Вы мою защиту пробиваете! Удерживайте свою!

Кажется, послушался. Ртутные пузыри лететь прекратили.

Противники тем временем выстроились в линию и закрылись магическими щитами: кто — силовыми полями, кто — кусками камня или льда. И продолжали лупить нас всем, чем могли. А седовласый не оставлял попыток меня заморозить, и перед воздушной стеной наросли солидные ледяные торосы. Что забавно, теперь они тоже защищали нас, принимая на себя часть ударов.

Мне надо было атаковать. Главное, разумеется, — расправиться с седовласым. Он — самый сильный, больше всего проблем доставит. Но и с остальными девятью надо что-то делать. Значит, придётся работать одновременно со всеми. К счастью, с моими способностями совершать сразу несколько магических действий — не то, чтобы легко, но вполне по силам.

Формирую в небе над полем боя два вихря из нескольких десятков дымчатых комьев, усиливаю свою туманную защиту, которая расползается вокруг меня тёмной пеленой, убираю воздушную стену.

В седовласого пуляю плотной стрелой тьмы, в остальных летят небольшие сгустки. Они не очень насыщенные и бьют не прицельно, зато их много, и противники вынуждены поднять щиты и силовые поля над головой. Моя магия довольно быстро начинает прожигать их защиту, владеющим приходится концентрироваться, главным образом, на восстановлении повреждений, и в нас магические снаряды летят уже не столь часто, да и те растворяются, едва соприкоснувшись с окружающей меня дымчатой завесой.

Не унимается только седовласый. Бью его небольшими тёмными стрелами (они не слишком мощные, зато создаются быстро) а ему хоть бы что. Ростовое полотно льда, закрывающее старика, невероятно прочное. В меня же продолжают лететь крупные ледышки. И не только они. В небе образуются острые ледяные глыбы и падают на землю, вспахивая асфальт. В меня попадает лишь одна и осыпается на голову пылью.

Насылаю на седовласого в качестве отвлекающего манёвра дымчатых змей, которые облетают щит и атакуют со всех сторон, а в это время создаю копьё тьмы побольше и понасыщеннее. Чёрный снаряд моментально проедает дыру в прочном ледяном полотне противника.

Змеи продолжают «кусать» старика, тёмные сгустки летят в остальных владеющих. Любецкий тоже подключается. Но его ртутные пузыри, как мне показалось, не очень эффективны. Они и медленные, и ущерба никакого не причиняют.

А вот мои комья тьмы, хоть и не слишком насыщенные, но работают хорошо. Владеющему, что стоит левее всех, один из сгустков попадает в голову, и человек валится замертво. Спустя несколько секунд второму энергетику сгусток бьёт в область ключицы. Силовое поле перед ним исчезает, сам он хватается за рану, и следующие комья тьмы убивают его, испепелив чуть ли не половину тела.

Остальные противники пятятся, сбиваются в кучу и собирают перед собой и над собой стену щитов, чтобы наверняка не пробило. Теперь седовласый оказывается впереди всех. Он стоит, как и прежде, в полный рост и чередует три заклинания: ледяные копья, замораживающий поток и острые льдины, что валятся на наши с Сергеем головы.

Не знаю, как Любецкому (он частично прячется за моей спиной), а мне даётся большим трудом поддерживать защитную пелену вокруг себя. Поглощая снаряды противника, она тает и может утратить силу, если ослабить концентрацию. Вместе с этим требуется продолжать атаковать врагов комьями тьмы и отправлять в главаря пучки змей по три-пять штук разом, чтобы никто не расслаблялся. Мозг мой кипит, поскольку сосредотачиваться сразу на всём не так-то просто.

Рядом с противником появляются четвероногие существа, созданные изо льда. Пять таких собачек подбегают ко мне и сразу рассыпаются, попав в густую дымку. Больше не бегут. Видимо, осознав неэффективность данного заклинания, маги перестают им пользоваться.

Я тоже вижу, что копья тьмы не достигают нужного результата. Значит, надо попробовать иной способ. Убираю всю магию, кроме защитной пелены, закручиваю смерч между мной и группой владеющих и двигаю его на них.

— Надо уходить! — кричит кто-то.

— Стоять! Держать оборону! — раздаётся хриплый голос седовласого. — Ещё немного — и он труп!

Ага, конечно, десять раз! Человек, говорящий это, не имеет ни малейшего представления, с владеющим какой силы столкнулся. Да, мне приходится напрягаться, концентрируясь на нескольких действиях одновременно, но чтобы труп… не так быстро!

Чёрный смерч накрывает седовласого, но и десяти секунд не проходит, как старик выскакивает из тьмы и бежит на меня. Его одежда теперь тоже покрыта ледяной коркой, а вокруг образовываются копья из замёрзшей воды, похожие на огромные сосульки, и летят в нас с Сергеем.

Чёрные клубы дыма ползут навстречу противнику, растекаясь по земле и накрывают ледяного человека. А тот бежит сквозь тьму, постоянно обрастая новыми слоями льда взамен уничтоженным. Вот только его магические снаряды рассыпаются в пыль, не успев появиться.

«Ну вот, опять в рукопашную драться, — мелькает в голове досадная мысль. — Хорошо ведь стояли». Но в морду, если что, я тоже умею дать.

Седовласый добегает до меня, замахивается длинной ледяной пикой, я делаю рывок вперёд, и мой кулак сталкивается с челюстью владеющего. Пика рассыпается, даже не ударив. Бью в живот, в лицо, создаю копьё тьмы. Оно прожигает защиту на груди седовласого. Второе, третье, четвёртое — противник пятится. Залатать дыры он уже не успевает. Пытается сформировать щит — не получается. Я же атакую, не останавливаясь. Очередной тёмный снаряд попадает старику в голову, и половина черепной коробки рассыпается серым песком.

Тьма исчезает, смерч — тоже. Четыре владеющих беспомощно стоят перед воротами, окружив себя энергетическими и ледяными щитами и ожидая смерти. Рядом валяются куски тел их менее удачливых и сильных соратников.

— Отходим! За ворота! — кричит кто-то. — Не убирайте защиту!

Ну уж нет, думаю, не уйдёте. Вы мне ещё нужны. Одним рывком переношусь вперёд, оказываясь между четырьмя магами и воротами.

— Куда собрались? А поговорить?

Владеющие встали как вкопанные.

— Стоять, я сказал, а то всех в пыль превращу! — над компанией появились комья тьмы, готовые в любой момент опуститься на головы незадачливых убийц.

— Слушайте внимательно, парни, и мотайте на ус, — сказал я. — Если бы я однозначно собирался вас убить, давно бы это сделал. Но я пока думаю, как поступить. Мне нужна информация. Если скажете, кто вас послал, отпущу всех живыми и невредимыми. Даю слово аристократ. Ну? Как вам такое условия?

— А что нам скрывать-то? — произнёс высокий человек с длинным, угловатым лицом, глазами навыкате и крупными передними зубами, торчавшими из приоткрытого рта. Он до сих пор держал перед собой ледяной щит, а его куртка была вся в дырах. — Нас послал господин Калакуцкий, наш генерал-губернатор. Вы в наши дела полезли, а ему это не понравилось.

— В чьих, «наши»?

— В дела барнаульской аристократии, которой господин Калакуцкий покровительствует. Нехорошо получается.

Я усмехнулся: