— Не похоже, что вы ехали именно к границе.

— Почему же? Посмотрите внимательнее карту, и увидите, что та дорога ведёт к форту номер триста девятнадцать.

— Я бы поверил, но видите ли, один из охранников выжил и сообщил, что вы намеренно свернули к моей шахте. Поэтому вам и преградили дорогу. И атаковали первым именно вы, а не моя охрана.

— Мой водитель следовал проложенным навигатором кратчайшим маршрутом. Да, мы свернули на каком-то повороте, и тут нам преградили путь. Никто ничего толком не объяснил, я велел отойти — не послушались. Извините, Алексей Михайлович, но именно ваши люди совершили противоправные действия.

— Вот только дорога, на которую вы свернули, вела в тупик, к шахте.

— А знаете что, давайте не будем спорить. Понимаю, вы мне не верите. Имеете полное право. Я даже не отрицаю, что в случившемся есть доля моей вины. Но поскольку я надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество, то готов компенсировать убытки. Я, знаете ли, не привык портить отношения с деловыми партнёрами из-за мелочей. Вы утверждаете, были убиты трое охранников и один ранен?

— Совершенно верно.

— Десять тысяч за каждого убитого и пять — за раненого. Но это лишь в том случае, если мы продолжим сотрудничество.

— То есть, вы хотите, чтобы я продал вам камни? — уточнил я.

— Естественно. Об этом и речь.

Обратно я ехал с пустым рюкзаком и увеличившейся почти на семьдесят тысяч суммой на счету. Предложение мне показалось приемлемым. Я уже заплатил семьям погибших охранников из своего кармана, и почти все эти расходы Талевич мне сейчас возместил. Теперь осталось только отдать Леди, как мы и договаривались, десять процентов от вырученной суммы.

За артефакты Талевич заплатил мне в общей сложности тридцать две тысячи семьсот. Они с Макаровым тщательно измерили специальными приборами магическую силу каждого камня и взвесили их. Артефакты оказались не слишком сильные (а один и вовсе пустышка) и не очень крупные. Леди говорила, что за них можно выручить пятьдесят тысяч, но для этого мне пришлось бы искать другого скупщика.

Похоже, Талевич, оценив риски, решил со мной не враждовать. Весьма разумно с его стороны. Но, к сожалению, пока оставалось загадкой, какие мотивы им двигали, когда он напал на моих охранников. Его оправданиям я не поверил ни на секунду. Наверное, хотел, гад, заполучить «убийцу тьмы», но когда понял, насколько я силён, расстался с этой идеей. Непонятно только по своей ли инициативе он действовал или по наущению губернатора.

А теперь Талевич хотел скупать всю мою добычу. Ему было всё равно, где я или мои люди будут доставать камни, однако предупредил, что кланы не одобрят поездки в тёмную область без их разрешения. Но эти вопросы его уже не касались.

Как я понял, ни губернатор, ни Талевич не стремились контролировать тёмные области. Им было всё равно, кто добывает камни, главное, чтобы продавали их куда надо. Талевичу я дал понять, что наше сотрудничество продолжится ещё некоторое время. Пусть думает так, а я поищу, где выгоднее, и решу.

На улице уже стемнело, когда я покинул контору Макарова. Но не успел сесть за руль своего авто, как раздался звонок. Это был Сатир.

— Ваше сиятельство, к вам гости пожаловали, — сказал он. — Только что мне сообщили, что к воротам вашей усадьбы подъехал десяток вооружённых людей. Один представился Сергеем Любецким, сыном главы рода. Что прикажете делать? Гнать их?

— Не надо никого гнать. Вначале я поговорю с ними, а если понадобится, сам и разберусь. Прикажи парням не встревать. Мне лишние жертвы не нужны.

— Понял. Как вам угодно.

— Кстати, Сатир, за тобой косяк.

— Что не так, ваше сиятельство?

— Да вот, узнал я, что продажа артефактов теперь через Талевичей идёт. Они Макарова под себя подмяли, который с дядей работал. А ты следил за Талевичем и ничего не выяснил.

— Ну что тут могу сказать? Вы велели следить — мы следили. Про ювелирку узнали, а кого он под себя подмял, кого нет — это уже надо отдельно выяснять. Если прикажете, попробуем выйти на добытчиков, разузнать обстановку. Раньше Дмитрий Семёнович с тем же Макаровым и ещё кем-то торговал, и никаких проблем не было.

— Раньше не было, а теперь есть. Талевич всех скупщиков прогнул под себя. Ему сам губернатор покровительствует.

— Откуда же мне знать такие вещи, ваше сиятельство, я в ихних кругах не вращаюсь, знакомых там не имею. Простолюдины мы. Куда ж нам к князьям и боярам лезть? Поэтому не обессудьте.

— Ладно, забудь. Не морочь пока себе этим голову. Смотри, какое дело. Талевич утверждает, что в Первосибирске свободных скупщиков больше нет. Но берёт он камни очень дёшево.

— По сколько?

— Стандартные — по пятьдесят рублей за грамм.

— Это «десятки»-то? Вот жмот. Совсем охренел, барыга.

— И мне так кажется. Значит, что? Значит, надо поискать скупщиков в других города, возможно, в Томске, возможно, ещё где-то. Вот этим и займись.

— Ну и задачку вы мне поставили… Но я попробую на добытчиков выйти. Глядишь, и сообщат что полезного.

— Да, будь любезен. На этом пока всё. Давай, спокойной ночи.

Не знаю, смогут ли мои охранники что-то выяснить или нет, но попытаться надо.

А тем временем Любецкие, похоже, опять с какими-то претензиями ко мне пожаловали. И почему я не удивлён? Но это даже хорошо. И так собирался навестить на досуге их главу рода, а теперь даже ехать никуда не придётся. Сами припёрлись. Правда не Василий, а его сын Сергей, которые ничего по сути не решает.

Подъехал я к воротам собственной усадьбы. Так и есть, два «Новгородца» стоят неподалёку. Я притормозил рядом с ними, опустил окно пассажирской двери.

— Добрый вечер, господа. Чего порог моего дома околачиваем? Дело какое есть, или просто так в гости заглянули?

— Здравствуйте, господин Озёров, — поздоровался со мной Сергей, вылезая из внедорожника. — Есть дело. Вопросы у нас к вам появились. Обсудить надо.

— Тогда садитесь. Я к вам в гости уже заходил, надеюсь, и вы не откажете на ужин заглянуть. Но охрана ваша останется здесь.

— Благодарю за приглашение.

Сергей подсел ко мне в машину, и мы с ним въехали на территорию усадьбы, оставив охрану Любецких за забором.

Расположились в столовой. Я изрядно проголодался, пока общался с Талевичем, поэтому попросил своих горничных накрыть на стол, а заодно и гостя накормить. К счастью, ужин уже был готов и даже не успел остыть.

— Внимательно вас слушаю, Сергей Васильевич, — я сразу же накинулся на ароматное жаркое с овощами. — На меня не обращайте внимания. Я есть хочу. А вы излагайте ваше дело, только коротко и по сути.

— Алексей Михайлович, нам стало известно, что вы в тёмной области бываете, — Сергей даже не притронулся к кушанью. — Несколько наших добытчиков погибло, найденные артефакты пропали. Свидетели утверждают, что видели тёмную магию, которой только вы владеете.

— Помню, было дело. Ограбить меня хотели, а в итоге сами расстались и с жизнью, и с добычей. Бывает такое. А у вас есть претензии ко мне?

— Не из-за добытчиков. А из-за ваших несанкционированных поездок за артефактами. Василий Степанович был очень недоволен тем, что ваш дядя ездил в тёмные области без согласования с другими группами. А теперь и вы тем же занялись. Нехорошо получается.

— А кого я должен спрашивать, чтобы поехать в тёмную область?

— Вся территория за рубежом на сто вёрст к северу и югу от Первосибирска поделена между нашим кланом, кланом Медведя и несколькими крупными родами. Хотите добывать артефакты, согласуйте это с теми, на чью территорию ездите, заплатите пошлину, и никто вас не тронет.

— Поделена территория, да? Интересно… А скажите мне вот что: есть ли у вас купчая на данную землю?

— Купчая? Шутить изволите? Какая может быть купчая на земли в тёмной области?

— Тогда на каком основании вы эту землю своей называете? Если вы её не приобрели, значит, она и не ваша, а значит, ездить туда может кто? Правильно, кто захочет и когда захочет.