А под утро дрон засёк небольшое, но очень сильное существо, которое двигалось в сторону лагеря. Оно перемещалось молниеносными рывками по несколько десятков метров за раз и таким образом могло проскочить мимо меня и добраться до сотрудников.

Я включил маскировку, вернулся в лагерь и стал ждать. Скоро существо появилось на той самой возвышенности, где я просидел последние сутки, а в следующий миг сократило расстояние сразу метров на пятьдесят. Иной имел человекообразный вид с неестественно длинными ногами и тремя парами рук. Его энергетическая оболочка выглядела очень плотной и густой, при том что ростом он был метра два, не больше.

Второй раз существо переместиться не успело, поскольку я дистанционно схватил его и притянул к себе. Иной завис в воздухе, и два мощных импульса разорвали на куски половину его туловища, после чего я прижал тварь к земле и добил кулаком. На этот раз энергии мне досталось три тысячи пятьсот единиц.

Утром меня сменили, и я отправился спать в палатку вместе с ещё двумя агентами и тремя сотрудниками, патрулировавшими окрестности лагеря. Они тоже за день перебили каждый около десятка иных, которые подходили близко к червоточине.

Я лежал на раскладушке, пытаясь заснуть, когда услышал вдали выстрелы. Это уже вторая смена уничтожала иных, которые продолжали бегать возле лагеря.

Немного поспав, я отправился в червоточину, но ничего интересного там не обнаружил. Всё та же красноватая сухая земля, усеянная валунами и скалистыми выступами. Иных тоже не было — территорию рядом с брешью агенты зачистили ещё в первые дни.

А в нашем мире пошёл дождь, который не заканчивался почти сутки. Началась моя смена. Пришлось торчать в пустыне. И хоть силовой костюм и считался непромокаемым, но вот в ботинках к концу дня стал хлюпать вода.

Иных же стало значительно меньше. За день мне удалось засечь трёх существ шестого и двух — седьмого уровней, но они не рисковали приближаться к лагерю, поэтому приходилось идти к ним самому. Делал я это, как правило, под маскировкой, чтобы не спугнуть.

Но одна неприятность всё же случилась: дрон сдох. Помехи добили его, и он упал где-то в пустоши. К счастью, в лагере имелись запасные.

На следующий день иных тоже было мало. Одному из агентов удалось завалить существо одиннадцатого уровня, остальные же твари, появлявшиеся в зоне видимости наших приборов имели уровни не выше седьмого. И они тоже боялись подходить близко. Потому было решено сократить число агентов до четырёх.

Меня и 2503-го отправили обратно наблюдать за особыми округами. Там тоже было чем заняться. Ведь в наше отсутствие выбросы не прекращались, и иные, в основном, всякая мелочь, продолжала появляться близ границ человеческих владений.

По итогу моего пребывания в красной зоне, в меню индивидуального контролера отображалась следующая картина.

Уровень 55

Энергия: 544310

Реакция 7,7

Скорость потока 215,8

Регенерация 19,9

Сопротивление 295

Навыки

Адаптация зрительных функций 10 уровень

Телекинез 17 уровень

Электрокинез 3 уровень

Пятьдесят шестой уровень мне удалось поднять через два месяца работы в «зоне 22», а ещё через пять месяцев появилась новая червоточина, и на этот раз я уже смог отправиться туда вместе со всеми.

Эпилог

В червоточине, открывшейся в Семипалатинском округе, погиб друг Марины, Агент 1680. Никто не знал, как это произошло, тело так и не обнаружили, как часто и бывает в подобных случаях. Марина считала, он просто хотел уйти: какие-то внутренние проблемы, о чём даже не подумаешь, глядя со стороны на этого жизнерадостного парня.

Конечно, самоликвидация глубоко осуждалась организацией, гибель каждого агента являлась большой потерей для всех, но по ту сторону барьера человек оказывался предоставлен сам себе, никто не мог его там контролировать.

Впрочем, несчастный случай тоже исключать было нельзя. 1680-й мог нарваться на тварь, которая ему не по зубам, но вместо того, чтобы удрать, вступил в драку и погиб. Или телепортатор дал сбой. Всё, что угодно могло произойти.

А вскоре и наши с Мариной пути разошлись. Её отправили в отпуск на год, а затем собирались перевести на другую должность. Она и так уже слишком долго торчала на границе и сама хотела сменить род деятельности. К тому же Марина принадлежала старшему поколению агентов, и ей следовало занимать руководящие посты, а не бегать по пустыне.

Вместо неё смотрящим за Можайским округом назначили моего знакомого, Агента 877, который прежде возглавлял боевой отряд.

Такая ротация происходила постоянно, ведь агенты — тоже люди и не могут десятилетиями сидеть на одном и том же месте.

Моя же служба в СКИФ фактически только начиналась, и меня в другое место пока отправлять не планировали. Мне предстояло и дальше следить за «зоной 22», и как долго это будет продолжаться, никто сказать не мог. Ну и естественно, никуда не девались регулярные походы к источникам силы и в червоточины, которые появлялись на нашей планете раз в несколько месяцев.

В бета-мир меня отправляли регулярно, чтобы рос быстрее уровень. Агенты с семидесятым-восьмидесятым уровнями и выше всё равно не могли быстро прокачиваться, даже если бы не занимались ничем другим, кроме охоты, а вот молодёжи вроде меня, наоборот, следовало стремиться к максимальному прогрессу.

Постепенно охота на иных стало рутиной. Единственное, что давало острые ощущения — это вылазки в бета-мир, да и то не всегда. Червоточина могла открыться в скалистой местности или на равнине, но суть оставалась одна: идти куда глаза глядят, убивать всех, кто на пути попадётся, и добывать гипер кристаллы, которые были так необходимы для обеспечения энергетическим ресурсом СКИФ. По сути, только гипер кристаллы и наша сила давали нам возможность заниматься тем, чем мы занимались, и не зависеть ни от каких царей, князей и любой другой власти.

С изобретением маскировки агенты стали гибнуть ещё реже, поскольку это давало им возможность уйти почти от любого сражения. Персонал же постепенно пополнялся. В год на просторах нашей Родины обычно появлялось один-два положительных гибрида, которые через три-четыре года, а то и раньше, как правило, уже становились агентами.

Со всеми этими делами для решения личных вопросов времени почти не оставалось, но и их я полностью не забрасывал.

С Соней мы, как и договаривались, отпраздновали официальную свадьбу через год после помолвки. Сделали это в Екатеринбурге в кругу всех наших родственников.

Целый год Соня работала в исследовательском центре СКИФ в Екатеринбурге, а после свадьбы её перевели поближе ко мне, на Калужскую базу-склад. Теперь мы с ней виделись часто и нет-нет забегали друг к другу в гости, игнорируя правило не пользоваться порталами для личных целей.

Однако продолжалось это недолго. Через полгода Соня забеременела, и ей пришлось вернуться в Екатеринбург, где она родила нашего первенца, которому в будущем предстояло унаследовать всё моё состояние.

Пока было сложно сказать, насколько сильным станет мой отпрыск, но при первичном обследовании нас обрадовали тем, что у парня высокий потенциал. У меня не было недостатка средств на инъекции, поэтому всё зависело лишь от него самого, насколько активно он сам будет тренироваться. Меня, конечно, не догонит, но вот сильным светоносным стать вполне может.

Года два в общей сложности Соня провела в отпуске, а потом вернулась к работе в исследовательском центре, продолжая жить в Екатеринбурге и даже немного занимаясь параллельно делами нашей семьи. Мы с ней иногда виделись, но не часто: встречались обычно два-три раз в год. Как ни крути, а работа агента зачастую подразумевала полное или частичное одиночество, особенно если ты оберегаешь границу от иных. Но с другой стороны, это даже хорошо: семейная жизнь не задалбывала.