— Ага, точно, — согласилась Лида. — Глупо это, просто пипец. А всё говно в Меншикова полетит — сто процентов.

— Думаете, Меншикова могут снять? — спросил я.

— Да чёрт его знает, — ответил Север. — Ну может, и снимут, хотя… вряд ли. Он из-за шестерых охл…бов свой пост не оставит, отмажется как-нибудь.

— Сейчас в губернии руководство новое, — добавила Лида. — Многое от начальства зависит. Может, на лапу даст — и всё замнут. А может, и нет.

Я подумал, будет плохо, если Меншикова снимут с должности. Он и со СКИФ сотрудничает, и моему делу не препятствует. А мне ещё минимум год в школе торчать. Марина сказала, есть вероятность, что на третий год не пойду, ну или, в крайнем случае, половину третьего пробуду здесь, а дальше — всё, работа в СКИФ, новая жизнь. Но оставшееся-то время надо как-то доучиться, чтобы проблем не было. А кто знает, удастся ли договориться с другим директором?

— А ты, Кирилл, куда ездил в июле? Домой, что ли? — спросил Север. — Я тебе в лагере не видел.

— Отдельное задание было, — ответил я.

— Да что у тебя за секреты? Задолбал уже, — буркнула Лида.

— Если в общих словах, то — охота. Подробнее сказать не могу. Военная тайна.

— Да-да, я уже сто раз слышала.

Машина пролетела Коломенское и оказалась в промзоне, проскочив которую, мы выбрались на Одинцовское «шоссе», как иногда в шутку называли эту хорошо асфальтированную, прямую двухполосную дорогу.

— Как там, кстати, новенькие? — спросил я. — Обживаются?

Выпуск третьекурсников естественным образом привёл к сокращению боевой группы, поэтому им на смену в начале лета набрали бывших второкурсников — самых сильных и способных, разумеется.

— Да так. Ничего не понимают, тупят ужасно, — ответила Лида. — Месяц гоняли их — вроде бы что-то начало получаться. Но ещё учить и учить.

— А сами-то вы на следующий год здесь останетесь?

— Я — да, — ответил Север. — Меня никто не отпустит, пока старшего унтера не дадут. А это минимум через год. Буду дальше колесить по этой ё…ной пустыне.

— Меня на следующий год тут не будет, — проговорила Лида. — Меня в офицерское училище отправляют.

— Серьёзно? — переспросил я. — Когда отправляют? Куда? Ты не говорила.

— Сама узнала недавно. Поеду в Ярославль, там училище, пройду курсы для обер-офицеров, стану прапорщиком.

— А потому куда?

— А я знаю? Может, вернут в школу, а может, на какую-нибудь базу пошлют.

— Ну что сказать. Растёшь. Молодец! Рад за тебя. Скоро «благородием» станешь.

— Да я тоже рада, — проговорила Лида, как мне показалось, не слишком радостным тоном. — Наконец-то дослужусь до нормального звания.

Путь наш лежал через те места, где прошлой осенью проходила моя первая охота. Съехали с асфальтированной дороги, миновали лесок, рядом с которым мне довелось сразиться с аномалией, принявшей вид деревенского сортира, и остановились. Лида и Север закрепили на крыше локатор, после чего мы двинулись дальше. Вскоре вдали показалась церковь на берегу озера, но к ней не поехали, а свернули на развилке и по следам гусеничной техники помчались на запад, оставляя за собой шлейф серой пыли.

Вокруг протиралась иссушенная солнцем мёртвая равнина, усеянная пучками пустынной травы. Вдали в сизом мареве виднелся лесок, который вскоре скрылся из глаз за возвышенностью. Иных поблизости было немного. По пути я заметил не более десятка существ, что бродили по необъятным просторам, однако на радаре, в радиусе километр от нас, точек наблюдалось значительно больше.

Мы приближались к месту пропажи отряда, но объектов оставалось прежнее количество, хотя Болховская утверждала, что где-то здесь рыщет большая группа иных.

— Не густо их здесь, — заметил я, наблюдая за радаром через плечо Лиды.

— Ага, мало, — согласилась она.

— Тогда куда эти шестеро козлов подевались? Не могли же их десять «светлячков» съесть?

— Да подожди ты, не суетись. Мы ещё не приехали и не знаем, что там.

Лида выглядела напряжённой и сосредоточенной, она постоянно щёлкала клавишами фрагментатора, пытаясь определить уровень находящихся поблизости объектов. Я же пребывал в расслабленном состоянии. После диких земель красная зона близ границы казалась не опаснее детской песочницы.

Неожиданно на краю видимой области появилась плотная россыпь точек. Лида тут же приказала остановиться и стала внимательно изучать новые объекты.

— Иные, — сказала она. — Юго-западное направление. Первый-второй уровни. Но их много, сорок с лишним штук.

— Близко к дороге?

— А я знаю? Скоро увидим. Кирилл, готовься. Возможно, придётся вступить в бой.

— Это я с радостью, — я взял винтовку и положил на колени. — Поехали. Не вечно же тут стоять?

— Поехали, только медленно, — скомандовала Лида.

Наш внедорожник неспешно, то и дело, вздрагивая на ухабах, покатил по засохшей гусеничной колее.

— Стоять! — воскликнула Лида. — Вон они, на десять часов. Крупное скопление.

Там, куда указывала Лида, действительно наблюдались синие огоньки среди редких зарослей кустарника. На радаре было видно, что они движутся в нашем направлении. Глядя на экран, казалось, что иные идут плотной толпой, на самом деле же они находились далеко друг от друга, что, впрочем, не уменьшало их опасность для моих спутников.

— Выходим! Приготовиться к бою! Они скоро будут здесь, — Лида схватила винтовку, надела шлем и первой покинула внедорожник, Север и я вылезли следом. Лида нервничала. Я же, глядя на три десятка огоньков вдали, ни капли не беспокоился.

— Спокойно. Разберёмся сейчас, — заверил я. — Их не очень много.

— Да уж хватает, — возразила Лида.

— Ерунда. Видали и больше.

Мы открыли огонь, когда иные оказались метрах в пятидесяти от нас. Некоторые бросились в атаку, но импульсы быстро их скосили. Затем мы двинулись к остальным, стреляя на ходу. Положили более двадцати иных. В поле виднелся ещё десяток огоньков, но Лида приказала остановиться: слишком далеко идти.

Собрав остатки энергии с почти испарившихся трупов, мы вернулись в машину и поехали дальше, но вскоре снова остановились. Прямо по дороге в нашу сторону двигалась вереница существ: четыре мелких иных и одна тварь покрупнее.

Я, Лида и Север покинули транспортное средство, и над пустошью опять захлопали частые выстрелы. Иные ускорились, но добраться до нас так и не смогли — все полегли в колее. Мы подошли к ним и собрали не успевшие испариться остатки энергии. Я поглотил самого крупного иного, который имел, судя по всему, третий уровень.

Вернувшись в машину, мы продолжили путь.

Мы уже находились в зоне поисков, но конкретного места, где пропала группа курсантов, никто не знал. Логично было бы предположить, что машины они оставили где-то у дороги, но не факт: могли уехать и в пустошь, поскольку перемещаться на «Слонах» по сухой равнине не составляло особого труда. И потому мы во все глаза высматривали следы, ответвляющиеся от главной колеи.

Дорога уходила в низину, к обмелевшей речушке, через которую были перекинуты брёвна и хворост, служащие мостом. Миновав переправу, «Слон» забрался на прибрежную возвышенность. Тут мы наткнулись на длинное здание, похожее на хлев. От постройки остались одни стены. Рядом толклись пять светлячков. Пришлось в третий высаживаться и стрелять их, чтобы спокойно проехать дальше.

Солнце было уже высоко, жара усиливалась.

Едва хлев остался позади, как мы заметили в поле некий объект, который при внимательном рассмотрении оказался машиной. Лида велела Северу тормозить, вытащила из чехла бинокль и стала разглядывать торчащий посреди пустоши автомобиль — это был «Слон» в чёрной раскраске, напоминающий те, на которых передвигались курсанты и военные. Затем Лида переключилась на радар и фрагментатор, но энергетических объектов поблизости не обнаружила.

Тогда Север свернул налево и подвёл «Слона» ближе к брошенному внедорожнику.

— Наш, — констатировала Лида. — У него школьная эмблема на боку.