— Данные твои хочу уточнить, — сказал Рустам. — Назови фамилию, отчество, год рождения. последнее место жительства.

Я назвал всё, что он просил. Последним местом жительства указал адрес отцовского особняка.

— Паспорт при тебе? — спросил Рустам. — Я должен копию сделать.

— Нет, он у отца.

— Так, ясно… Погоди, а твой отец, случаем, не сам ли Аркадий Скуратов? — начальник базы оторвал взгляд от монитора и уставился на меня.

— А ты что, не знал? Он самый.

— Нет. Мне буквально перед вылетом его сиятельство сказал, что паренька одного надо взять. Подробности не сообщил. Я, знаешь ли, сразу так и подумал, что ты — из близкого окружения, из слуг, к примеру… А оказывается, вон оно что. Ладно, придётся у его сиятельства твой паспорт просить, иначе как мы договор-то заключим?

— У нас с ним уже есть договор, — сказал я.

— Какой договор?

— Личный.

— А, понятно, но это… не моё дело. Моё дело, чтобы с документами был порядок. А теперь давай тебя измерим. К вон тому прибору двигайся.

Я пододвинул свой стул к тумбочке, на котором стоял измеритель. Рустам хотел его включить, но вдруг обнаружил, что нет нужного провода, и отправился в соседнее помещение.

И тут я понял — время пришло.

Сунул руку в карман штанов за жучком, одновременно окидывая взглядом помещение. Надо было срочно решить, куда клеить прослушку. Под столешницей нельзя — быстро найдут. За шкаф? Тот стоял в другом углу комнаты, а Рустам мог выйти в любую минуту. Не успею. Под тумбочку с измерителем? Точно! Я торопливо содрал защитную плёнку, нагнулся и прилепил датчик. Дело сделано.

Вскоре явился Рустам, подсоединил измеритель к компьютеру и надел мне на голову обруч с проводами.

— После каждого выезда будешь мерить? — спросил я с опаской. Не очень-то хотелось, чтобы эти люди вели наблюдение за моим энергетическим состоянием. Иначе быстро всё поймут.

— Нет, один раз, для документов, — Рустам включил прибор и, вернувшись на своё рабочее место, стал щёлкать мышкой. — Да-а, показатели впечатляют, — подытожил он, спустя пару минут. — Ну всё, готово. Можешь снимать датчики.

Я снял обруч и положил на измеритель:

— А здесь у вас какая-то научная работа идёт? — спросил я, решив побольше узнать про базу.

— С чего ты взял?

— Да просто… на научную базу похоже.

— Да не, ничего такого. Какие из нас учёные? Тут штаб, станция, склад, охрана, сотрудники живут. А учёные у нас в столице.

— Учёные? Так значит, что-то исследуете?

— По большей части, данные со станции. Завихрения, выбросы, передвижение иных — всё это надо изучать, за всем наблюдать. Как же иначе? Как работать-то тогда?

— Никогда не слышал о вашей базе. Отец не рассказывал.

— Ну а теперь сам всё увидел. Ты, кажется, вчера говорил, что станцию посмотреть хочешь? — Рустам почему-то вспомнил о моей просьбе.

Наверное, моё происхождение повлияло. Узнал, что я — княжеский отпрыск, и захотел подмазаться. Да только на самом деле ни черта он не знал.

— А ты говорил, что туда нельзя, — напомнил я.

— Ладно уж, пошли покажу, раз ты всё равно здесь. В сопровождении можно.

Рустам поднялся с кресла, и мы отправились в соседнее помещение.

Пройдя за дверь, мы оказались в очередной тесной комнатушке, заставленной приборами. В центре за здоровым радаром диаметром не меньше метра сидел мужик в тёплом свитере. Рядом на столе стоял компьютер и кружка с чаем. В клетке на шкафу жил попугай.

Я ни разу не бывал на энергоразведывательных станциях, но здесь всё оказалось почти так, как я себе и представлял. Удивительнее всего, пожалуй, было то, что со всей этой кучей приборов управлялся один человек.

На синеватой поверхности радара сияли россыпи точек. Разведчик каким-то образом обрабатывал данные и определял вид и уровень объектов. Рустам вкратце описал процесс, не вдаваясь в подробности. По его словам, информация с радара поступала на сервер и анализировалась специальными программами. Для человека непосвящённого всё это выглядело довольно сложной и кропотливой работой.

Когда я вышел на улицу, метель усилилась. Снег и бешеный порывистый ветер сильно мешали идти, и были велики шансы, что вылазку придётся отменить.

Мужики, понятное дело, досадовали из-за непогоды: меньше трудодней — меньше заработок. Да ещё и кристаллы все заметёт, что многократно затруднит их поиски. Но никто с этим ничего не мог поделать. Метели и снежные бури были частым явлением в этих краях, и людям приходилось подстраиваться под местный климат.

Именно по этой причине в зимний период у добытчиков сильно падал заработок, и это при том, что компания и так платила им, мягко говоря, немного. Тем не менее, даже с такими ценами на энергию, народ здесь в лучшие месяцы мог поднять до десяти тысяч рублей, что для простого человека считалось очень хорошими деньгами. Плюс к этому в компании могли официально устроиться люди, не имеющие ни статуса, ни лицензии. Для многих работа в таком месте выглядела предпочтительней нелегальной охоты.

К ночи метель разыгралась не на шутку. Стало понятно, что завтра мы никуда не поедем. Метеосводки были не утешительными. Минимум три дня нам предстояло сидеть на базе и пережидать буран.

Вечером приехала из пустоши вторая группа. Этим оставалась неделя до конца вахты, и так же, как и нам, ближайшее время им предстояло куковать на базе без дела. В вагончики набилось десять человек, и хоть спальных мест было больше, стала ощущаться теснота.

Мне такая задержка тоже пришлась не по душе. Думал, завтра поеду в пустошь, свяжусь со СКИФ, скажу, что жучок установил; пусть вытаскивают меня отсюда, тем более, что обещали это сделать к концу недели. Но метель смешала все планы. Побег откладывался на неопределённый срок.

Впрочем, совсем без дела мы не остались. На следующее утро, позавтракав, народ взялся за лопаты и отправился разгребать снег. За ночь навалило столько, что даже дверь с трудом открывалась. Нельзя было позволить метели окончательно занести базу. Тем же занимался и остальной персонал: на борьбу со стихией вышли все без исключения.

Вечером же люди снова забились в тёплые вагончики. Кто-то общался, кто-то читал книгу или смотрел кино с ноутбука. Охотники оказались народом немногословным, болтать не любили. Я тоже не лез в разговоры, всё больше слушал. Думал, получится что-то выведать про исследование гибридов, но об этом никто не упоминал. Вряд ли собравшиеся здесь сами много знали.

То же самое повторилось и на второй день, а вот на третий буран начал стихать. Как обычно, утром все вылезли на улицу чистить дорожки. Снег ещё падал, но ветер был уже не столь сильный, а к полудню на небе показалось солнце.

Мы с охотниками сидели за столом, обедали. Мужики спорили о том, поедем ли мы в пустыню завтра или послезавтра. Вдруг дверь открылась, и в вагончик ввалился Рустам.

— Кирилл, одевайся и пошли. Дело есть. Надень броню и прихвати с собой винтовку.

— А что случилось? — спросил я.

— В красной зоне сильная тварь обозначилась. У тебя уровень высокий, поедешь с нами, поможешь.

Быстро запихав в себя кашу с мясной подливой, я отправился собираться в дорогу.

У ворот нас ждали небольшой вездеход, напоминающий внедорожник на гусеницах, два снегохода и три охранника, облачённые в силовые костюмы. Доспех Рустама отличался от остальных: модель выглядела посовременнее, а маска представляла собой металлическую пластину с узкой прорезью для глаз.

Один из охранников установил на крыше вездехода радар и сел за руль, Рустам устроился рядом с ним за приборной панелью с локатором, я — на заднем сиденье. Другие два охранника сели на снегоходы, и мы двинулись в путь.

Дорога за эти три дня исчезла полностью. Колонна ползла вначале по ровному белому полю, затем — по просеке среди редких зарослей. Добрались до первой вышки ретранслятора, оттуда — до второй, за которой свернули в чащу на ещё одну просеку.

Пока ехали, я не заметил ни одного иного, хотя локатор показывал вокруг много синих точек. Вероятно, это были кристалла. Мы не обращали на них никакого внимания, а двигались туда, где, по словам Рустама, появилось крупное существо. Разведка сообщила, что иной имеет шестой уровень — столь сильных тварей предпочитали уничтожать заранее, поскольку они представлял опасность для многих охотников.