Обратно я ехал с лёгким сердцем. Ничего страшного не случилось, только мой мифический долг увеличился на какие-то пятьдесят тысяч рублей, которые я всё равно не собирался отрабатывать.

— Зря артачишься, — сказал шофёр, пока мы ехали домой. — Лучше выполняй то, что его сиятельство приказывает. Твой отец не прощает неповиновения, только хуже себе сделаешь.

— Плевать я хотел, — отрезал я.

— Брось ерунду молоть. Теперь ты работаешь на семью. Делай, что приказывают, — заслужишь доверие. Может быть, однажды снова станешь частью рода. Опять будешь князем Скуратовым. Только не говори, что хочешь в слугах ходить до конца дней своих.

— Интересно, а почему я перестал быть частью рода? По чьей прихоти? Может быть, я чем-то провинился или чем-то его обидел, раз он со мной так обошёлся? В чём причина, я понять не могу? Без причины со своими наследниками так не поступают, — на меня опять накатил гнев.

— Его сиятельство так решил, — ответил Артур непривычным для него серьёзным тоном. — И о причинах его решения я ничего знать не могу.

— А я думаю, можешь. Все вы знаете и молчите. Вам приказали не говорить, да? Я всё равно докопаюсь до правды.

— Это дело твоё. Но послушай моего совета: больше так не поступай, как сегодня. Плохо может закончиться.

Придёт время, думал я, и вы дадите мне ответы на все вопросы, никто из вас не посмеет отпираться.

На следующее утро я проснулся поздно. Часы показывали одиннадцать. За последние четыре месяца это был первый день, когда не мне пришлось вскакивать по команде.

Повалявшись минут пятнадцать, я встал, натянуть джинсы и футболку. И тут в дверь постучали — это был Прохор.

— Кирилл, тебе задание: почисти снег возле гаража и на дорожке перед крыльцом. Садовники не справляются.

Снег чистить — это, конечно, не людей убивать, но меня всё равно возмутил такой приказ, хоть я и ожидал, что мне поручат что-то подобное.

— Я не слуга. Сами почистите.

— Его сиятельство сказали, чтобы ты помогал по дому, пока здесь живёшь. Мне сообщить князю, что ты отказываешься?

— Дело твоё, хотя… — я кинул взгляд за окно. Погода была хорошая, можно и размяться, да ещё и очередная идея появилась, как убежать из дома. — Ладно, так и быть, почищу. Только я не завтракал.

— Посмотри в служебном холодильнике, там что-то осталось с завтрака. Лопаты в кладовой. Знаешь где это?

— Найду.

— Как почистишь, убери всё на место.

— Да уж соображу. Ты мне ещё инструкцию напиши, как снег чистить.

Прохор кивнул и ушёл, никак не отреагировав на мой выпад.

За вечер и ночь снега нападало много, так что засыпало все дорожки перед домом и в саду. Я позавтракал, забрал из подсобки в подвале лопату и отправился к воротам, ведущим в подземный гараж.

Пока чистил, постоянно поглядывал на будку охраны. Мне не нравилось, что СКИФ откладывает моё вызволение, и всё чаще приходили мысли удрать самостоятельно, пока не стало слишком поздно. Иначе отец точно втянет меня во что-нибудь мутное. Неужели так трудно машину к воротам подогнать? Я просто не понимал этого.

Сейчас я ждал лишь одного: когда охранник отлучится со своего места. Телефон и кошелёк были при мне. Прежде чем меня хватятся, успею уйти далеко отсюда, а там, может, и Марина зашевелится, когда её перед фактом поставлю.

Я чистил дорожку перед главным фасадом, как вдруг заметил краем глаза, что охранник покинул будку и направился в пристройку.

Я остановился, посмотрел на ворота. Путь был свободен.

— Какие люди! — раздался знакомый голос моего младшего брата. — Я слышал, что тебя опять к нам притащили. Ты у нас теперь кто, слуга?

Владислав сбежал с крыльца. Его серое пальто было расстёгнуто, под ним виднелась тёмная гимназическая форма. Рот брата растянулся в кривой ухмылке, а в голосе чувствовалась издёвка. Ничего нового. Прошло четыре месяца, а Владислав остался такой же сволочью, как и раньше.

Внутри у меня поднялась волна ненависти. Хотелось ему голову проломить. Тем сильнее было искушение, что я чувствовал в себе силы это сделать. Наверняка, папаша увеличит мой долг ещё тысяч на сто, а может, и на пятьсот, а может, даже ошейник наденет, но зато исполню одно из своих заветных желаний. А потом свалю отсюда…

— И не надейся, — ответил я, стараясь говорить как можно спокойнее. — Слугой тебе я не буду.

— Да неужели? Если отец скажет, то будешь, как миленький. И вообще, где почтение, простолюдин?

— А ты его не достоин.

— Что ты сказал? — Владислав подошёл ко мне вплотную. — Повтори, хиляк, ты на кого рот разинул?

— Ты почтения не достоин, — я воткнул лопату в сугроб и повернулся к брату. — Поэтому вали отсюда, пока цел.

В это время охранник вышел из пристройки и направился к воротам. Случай был упущен. Придётся ждать другой возможности.

— Тебе жить надоело? — Владислав чуть не взвизгнул. — Ты как смеешь разговаривать со мной таким тоном? Да я тебя одним мизинцем задавлю.

— Давай, попробуй.

— Что? — Владислав заулыбался. — Серьёзно? Чего наглый-то такой стал? Я тебя сейчас научу…

Его кулак ударил меня в живот довольно ощутимо, но боли я не почувствовал. Улыбка сразу же сошла с лица брата, а глаза полезли на лоб.

Уже не первый раз он меня избивал, чаще всего, мне попадалось за ответы на его дерзости. Два раза я оказывался в больнице — не недолго, но было всё равно неприятно. Потом ещё и отец устраивал мне разнос, мол, как я посмел брату хамить. Хотелось отплатить Владиславу тем же. Но видеть удивление и страх на его поганой физиономии мне тоже доставляло удовольствие.

— Слабовато, — сказал я. — Каши мало ел? Или уровень слишком маленький?

Владислав ударил с размаху, но снова не добился нужного эффекта. Все его попытки мне навредить были тщетны. Светоносный двенадцатого уровня при всём желании не смог бы справиться с двадцать третьим.

— Что за фигня? Ты где так прокачался? — брат ошарашено вытаращился на меня.

Я схватил его за подбородок:

— Послушай меня внимательно, урод. Будешь вертеться под ногами, все кости переломаю. Пошёл отсюда, — я оттолкнул его, и Владислав чуть не упал.

Он попятился, потирая нижнюю челюсть.

— Ты это… ты как смеешь… руки рас… распускать, — воскликнул Владислав, заикаясь от страха.

— Бегом марш отсюда, я сказал.

Брат был в растерянности. К такому его жизнь не готовила.

— Дорогу чисти лучше, вон сколько снега, — бросил он мне напоследок и быстро зашагал к крыльцу.

— Ага, я тебе лицо в следующий раз начищу, — проворчал я себе под нос.

Возможно, следовало треснуть его хорошенько, но в последний момент я передумал. Пусть пока живёт. Придёт и его время.

Я чистил снег до темноты, а потом, дождавшись, когда все слуги поужинают, отправился на кухню. Мне не хотелось встречаться ни с кем из них.

Я думал, что вечером или на следующий день отец будет ругаться за то, что я на Владислава руку поднял (мелкий гадёныш наябедничает — я даже не сомневался), но этого не случилось. Утром после завтрака за мной зашёл Артур.

— Ну, Кирилл, собирайся, и с вещами на выход, — произнёс он в своей обычной шутливой манере.

— Куда на этот раз? — спросил я. — Далеко?

— На север!

— На какой ещё север?

— На крайний! Давай, быстрее. А то на самолёт опоздаешь. В общем, жду в машине.

Собираться мне не требовалось. Чемодан с вещами лежал в шкафу. Я взял его, сунул в карманы телефон и кошелёк, оделся, обулся и проследовал к лимузину.

Поехали мы в аэропорт, но только не в главный, а в Залесский, в северном пригороде.

— Похоже, тебя на север, на рудники отправляют, — принялся шутить Артур, едва мы отъехали. Сегодня он находился в более весёлом расположении духа, чем позавчера вечером.

— Какие ещё рудники? Чего мелешь? — рассмеялся я.

— Как это «какие»? Кристаллы будешь добывать с нашими парнями в красной зоне. Так его сиятельство решил. Как раз сегодня туда отряд вылетает. Поедешь с ними.