Марина не отвечала. Уснула что ли? Я ждал минут пятнадцать, вызывая её каждую минуту. То и дело всматривался вдаль. Вдруг эти козлы вернутся, да не одни, а с подкреплением?

Наконец в динамике послышался знакомый голос, от которого на душе сразу стало спокойнее.

— Агент 1541 на связи. Что случилось? — отозвалась Марина.

— На меня напали в лесу, пробили колесо и мотор. Можешь забрать меня отсюда?

— Кто напал?

— Какая-то компания охотников. Они в силовых костюмах и с модуляционным оружием. Я их не знаю.

— Поняла. Ты где?

— В сосновом лесу, километрах в дести от поворота.

— Поняла. Я буду примерно через час. Спрячься и жди.

— Хорошо. Конец связи.

Ну зашибись. Теперь ещё целый час здесь куковать. Вот был бы портал, как на том заброшенном заводе. Один шаг — и ты там, где надо. Но в лесу никто портал не поставил.

Я ждал, напряжённо вглядываясь в лесную чащу и вслушиваясь в каждый подозрительный шорох. В общаге уже давно прозвенел отбой, курсанты дрыхли в своих тёплых кроватях, а я до сих пор торчал в этой сучей глуши рядом с изрешечённой машиной. Было холодно, всё тело болело после перестрелки.

Я надеялся, Марина узнает, кто это сделал. Она говорила, что у неё и спутниковые данные имеются, и информация с разведывательных станций. Находясь за десятки километров, она легко определяла, есть ли в секторе иные или охотники, и даже их количество знала. Может быть, сумеет проследить, откуда эти уроды приехали?

Спустя час послышался звук мотора, и на дороге показался небольшой гусеничный автомобиль. Он остановился, Дверь поднялась, и из салона выбралась Марина, одетая в камуфляжные штаны и куртку.

— Наконец-то, — я спрыгнул в глинистую кашу. — А я уже заждался. Думал, бросила меня тут на произвол судьбы.

— Так, что у тебя тут? — деловым тоном проговорила Марина и обошла вокруг внедорожника. — Н-да, дела плохи. Больше ездить не будет. Скажу военным, чтобы эвакуировали. Давай перенесём вещи.

Мы перебросили всё снаряжение в багажное отделение небольшого четырёхместного вездехода. Я впервые видел такую машину: компактная, приземистая, с сильно наклонёнными лобовыми стёклами и откидывающимися вверх дверьми.

Мы сели на передние кресла, автомобиль развернулся и бодро помчался по разбитой колее в сторону воинской части. По пути Марина подробно расспросила меня о том, что произошло. Я высказал догадку, кто мог напасть.

— Можешь узнать, кто они? — спросил я. — Ты же за всем тут наблюдаешь, знаешь всех охотников.

— Завтра попробую восстановить их маршрут по записям со спутника, — пообещала Марина. — Посмотрим, что можно сделать. Возможно, какие-нибудь родственники… Проверю. Ты сам как? Не ранен?

— Да нормально, обошлось. Только всё болит от этих долбаных импульсом. В меня раз десять попали.

— Хорошо, — проговорила Марина отстранённо, словно думая о чём-то ещё.

— А как по мне, не очень. Меня вообще могут убить из модуляционной пушки?

— Смотря какой… Есть разные модели, батареи разной ёмкости, разная мощность.

— Но гипотетически возможно? Самым мощным зарядом?

— Да. Это возможно. Мощности пять тысяч роберов в секунду хватит, если ты без костюма.

— Ладно, понял. Буду осторожнее.

Оставшуюся часть пути мы почти не разговаривали. До Царицыно долетели быстро. Марина подбросила меня до КПП спецшколы и уехала. На проходной меня, разумеется, записали как нарушителя, но это было неважно. Я, если куда-то уходил, всегда опаздывал на вечернее построение, а иногда и к отбою, но никто из офицеров так до сих пор и не докопался до меня из-за этого. Капитан, наверняка, знал про моё особое положение.

Оказавшись в общаге, я первым делом закинул в стиральную машину свою вымазанную в глине полевую форму и рухнул спать. Времени оставалось мало.

На следующий день, когда в коридоре зазвонил «подъём» я еле продрал глаза. Ушибы благодаря регенерации почти прошли (она и сама немного подросла, буквально две десятые), но голова до сих пор болела.

Утро началось с построения, потом был завтрак и уроки — всё, как всегда, если не считать специального курса по освоению навыков, который я проходил в составе особой группы под руководством прапорщик Бурдюкова.

Все эти недели я повторял одно и то же упражнение — катал шар по прямой линии. Получалось уже гораздо лучше, чем в первые разы, но ещё не идеально. Кроме того я теперь довольно уверенно поднимал силой мысли небольшие предметы и даже кидал их, правда слабо и недалеко. Бур сказал, что бросок буду отрабатывать на следующем этапе.

А когда занятия закончились и настало время индивидуальной подготовки, я отправился досыпать.

Во вторник после уроков дневальному позвонил секретарь. Мне было велено идти к КПП, что я и сделал. Не стоило больших трудов догадаться, кто меня там ждёт.

У ворот стоял бежевый «Буревестник».

— Добрый вечер, — поздоровался я с Мариной, усаживаясь рядом. — Какое на этот раз дело?

— Да вот, давно не виделись. Заскучала, решила приехать.

Порой было сложно понять, когда она шутит, а когда нет — настолько ровно и безэмоционально звучал всегда её голос. Но тут Марина явно меня подкалывала. Была у неё такая привычка.

— Да, мы ужасно давно не виделись, — проговорил я серьёзным тоном. — Целую вечность.

— Помнится, ты звал меня поужинать? Ну вот, пожалуй, я созрела для столь серьёзного шага. Поехали, составишь мне компанию. Заодно расскажу, что узнала про тех, кто пытался тебя убить.

Только что Меншикову позвонила Агент 1541 и потребовала курсанта Князева. Дмитрий Гаврилович уже привык к этому. Князева чуть ли не каждую неделю куда-то отправляли. Все его похождения хранились в строжайшей тайне даже от самого директора школы, но Меншиков не лез в дела СКИФ. Своих забот было полно.

Едва Дмитрий Гаврилович повесил трубку, как позвонил секретарь и сообщил, что на проводе — князь Скуратов. «Забавное совпадение», — подумал Меншиков и попросил соединить.

Впрочем, в самом этом звонке ничего необычного не было. Дмитрий Гаврилович давно знал Аркадия Николаевичем, ещё со времён Северного шторма. Меншиков тогда командовал батальоном защитников, переброшенных на север Урала для сдерживания иных и работал бок о бок с группой столичной знати, явившейся на подмогу. Тогда-то и познакомились.

Второй раз Дмитрий Гаврилович общался с Аркадием Николаевичем когда тот решил отправить своего отпрыска в спецшколу. Теперь Скуратов звонил снова.

— Здравствуйте, Дмитрий Гаврилович, — в трубке раздался довольно высокий мужской голос. — Говорит Аркадий Николаевич Скуратов.

— Здравствуйте, Аркадий Николаевич! Рад снова вас слышать. Чем могу помочь?

— Дело одно к вам имеется. Думаю, поразмять кости, поохотиться. А у вас — огромная пустыня под боком. Слышал, шторм недавно сильный был, значит, и иные есть. С вами мы уже давно знакомы, вот и решил поинтересоваться, что да как.

— Был шторм, это верно. Всего пять балов, но урон определённый нам нанёс. И иных в пустыне столько, что за полгода не истребить. До сих пор прут с северо-запада. Поэтому, если есть желание, приезжайте, милости прошу. Бывали у нас прежде?

— Нет, к вам — впервые еду. Давно, знаете ли, хотел края ваши посетить, да никак не получалось И да, меня интересуют, главным образом, места силы. Слышал, есть у вас такие. Покажете?

— Отчего ж не показать-то? Покажем. Лично вас туда свожу. Один планируете или с кем-то ещё?

— С роднёй. Где-то в начале декабря, скорее всего, как снег выпадет.

— Приезжайте, Аркадий Николаевич, будем ждать.

Новость обрадовала Меншикова. Подобные визиты всегда сулили хорошую прибыль.

Места силы издавна привлекали аристократов, а поскольку в западной пустыне таких мест было полно, столичная и не только знать приезжала сюда регулярно. Как правило, это были люди с высоким уровнем. С низким туда не сунешься, а вот если хотя бы тридцатый есть — уже можно. Дмитрий Гаврилович и сам не раз там бывал за последние два года и не раз сопровождал к местам силы гостей.