Выехав с территории, Марина остановилась и вышла, чтобы закрыть ворота, а когда вернулась за руль, отдала мне мобильник. «Буревестник» вырулил на главную дорогу и помчался в сторону Царицыно.

— Что-то пошло не по плану? — поинтересовался я. — Почему ты сказала идти на базу раньше времени?

Я уже долго об этом думал, но агенты не торопились что-либо объяснять.

— Рядом с городом произошёл выброс. Мы не знали, каковы будут последствия.

— Значит, последнее существо, которое я встретил — это последствие выброса?

— Абсолютно верно. Такие аномалии особенно опасны, поскольку обладают огромной силой. На твоё счастье, эта оказалась не слишком высокого уровня.

— Они порой, как люди. Встретил в городе какого-то деда. Притворялся местными. Говорил, что уже давно здесь живёт, гнал какую-то пургу. Я сначала даже не поверил, что он — аномалия. Реально, не отличишь от обычного человека. А когда стал доставать локатор, он сразу набросился на меня.

— Инструктор объяснил тебе, что в городе нет людей.

— Знаю. Просто… непривычно. Я никогда не сталкивался ни с чем подобным. Какие-то светящиеся грибы, огромный паук с человеческой головой… Мерзость. Что такое эти аномалии? Может, объяснишь, наконец?

— Если говорить предельно простым языком, то аномалия — есть продукт столкновения нашего мира и бета-мира. Каждое живое существо оставляет в энергетическом поле планеты след. Сильные завихрения иногда приводят к тому, что след обретает форму. Это может быть привычный для нас объект или нечто причудливое. Случается и трансформация, когда аномалия меняет внешний вид.

— Я такое видел.

— Знаю. Аномалия — сложное явление. У нас их изучением и классификацией занимается специальный отдел. В некоторых местах, как в Солнечном, аномалий особенно много. Главными причинами этого являются истончение барьера между мирами вследствие большого количества выбросов и множество оставленных людьми следов.

— Значит, больше всего аномалий должно быть в заброшенных городах, — догадался я.

— Абсолютно верно. Так же аномалии могут возникать рядом с гибридами. Когда человеческое сознание объединяется с иным, его энергетическая структура сильно меняется. Это создаёт некоторые… скажем так, проблемы в окружающем пространств. По сути, ты и сам — аномалия.

— Надо же. Узнал о себе много нового.

— Тебе надо изучать теорию. Тогда ты в полной мере поймёшь суть явления.

— Ладно, буду грызть гранит науки. Так я победил того парня? Я больше энергии собрал?

— Да, больше.

— Отлично! Кстати, откуда он? Тоже положительный гибрид? Ты говорила, таких мало.

— Он прошёл гибридизацию два года назад. Да, он — такой же, как ты, и да, вас… точнее, нас действительно очень мало. К сожалению, я не могу рассказать больше. Данная информация засекречена.

— Одни секреты, — усмехнулся я. — Вы даже целый город умудрились засекретить. А что сделали с жителями? Поубивали?

— Ну зачем же? Жители в целости и сохранности. Просто публичное разглашение информации о данном месте запрещено, вот и всё. И тебя, кстати, это тоже касается. Ты никому не должен говорить, где был.

— Да едрён батон, я сам не знаю, где был. Ни разу не видел этот город на карте.

— Тем лучше для тебя. Хотя само по себе месторасположение Солнечного тайной не является. На старых картах ты можешь спокойно его найти.

Через Царицыно мы промчались почти без остановок. В посёлке даже светофоров не было. Пересекли мост и въехали на московские окраины. Возле дороги появились частные домики, выросли промышленные предприятия, а потом — серые панельные многоэтажки, налепленные среди деревянных бараков. Хоть тут и жили люди, но место это выглядело не намного радостнее заброшенного города. Там хотя бы деревья росли, частично скрывая всё это уродство.

Добрались до относительно оживлённого перекрёстка. Место выглядело чуть повеселее благодаря обилию разноцветных вывесок. В угловом доме располагался трактир, там мы и решили поужинать. Заведение оказалось вполне уютным. Я ожидал, что будет хуже.

Сделали заказ. Марина заплатила за нас двоих картой. Выбрали столик у окна.

— Как тебе в школе? — поинтересовалась кураторша. — Уже неделя прошла.

— Это не слишком-то похоже на школу. Скорее грёбаная армия. Унтеры, капитаны и прочие нас постоянно гоняют туда-сюда с утра до вечера. Но я догадывался, что так будет. Я много слышал про спецшколы. Короче, ужасное место.

— Есть места гораздо хуже этого.

— Да кто б сомневался. Я вот что не понимаю: почему я со своими способностями должен торчать там, драить полы, маршировать по плацу, слушаться тупорылых унтеров? Зачем мне это? Я умею всё, что нужно.

— Далеко не всё. Тебе нужны знания. Спецшкола даст тебе их. Теоретическая база необходима так же, как умение читать и писать. К тому же ты не умеешь обращаться с оружием.

— Точно, не умею. Но для этого достаточно пары дней. А теорию можно и в книжках прочитать.

Дзынькнул звонок, оповестив нас что заказ готов. Мы взяли подносы и вернулись. У меня была картошка с котлетой, Марина ела щи. Еда здесь особыми изысками не отличалась.

— А чем бы ты хотел заниматься? — спросила Марина, когда тарелки опустели. — Если б не школа, куда бы ты пошёл?

— Конечно же, в вольные охотники. Работаешь сам на себя, никто тобой не командует.

— Это опасное дело. Одиночки гибнут гораздо чаще, чем защитники.

— Меня это не пугает.

— Знаю. Когда иной становится частью твоего сознания, страх исчезает. Иные не ведают страха, их влечёт только одно — энергия.

— Это я уже понял.

— Жизнь охотника-одиночки тоже вряд ли можно назвать свободной. Впрочем, каждому своё. В общем, ты хочешь поскорее попасть в красную зону, так?

— Да, только меня не пошлют туда минимум до следующего года. Да и потом я вряд ли смогу прокачивать уровни. Всю найденную энергию курсанты сдают в хранилище.

— Тогда познакомься с местными жителями. Они тоже охотятся. Может быть, возьмут… если хорошо их попросить.

— Чего? Местные? Из Царицыно, что ли?

— Да, там некоторые зарабатывают охотой.

— Это вообще законно?

— У большинства, разумеется, лицензии нет, поэтому формально они нарушают закон. Просто всем на это плевать. Солдаты на блокпостах получают долю, местные — возможность сводить концы с концами.

— И вы им не мешаете?

— Мы не мешаем им, они не мешают нам. Их деятельность нас не интересует. СКИФ — не полиция, скорее… учёные. И мы тоже заинтересованы в том, чтобы ты побыстрее поднял уровень. Поэтому нестрашно, если возьмёшь подработку на стороне. С увольнениями, разумеется, помогу.

— Думаешь, местные захотят со мной работать?

— Смотря кто попросит. Нам они не откажут.

— Если так, я только спасибо скажу.

Слова Марины пролили свет на то, почему среди местных так часто встречаются люди с относительно сильной энергетикой. Они охотятся — вот и весь секрет. Неужели, Надя тоже ходила в красную зону? Уровня до пятого её энергетика точно прокачана.

Кофе, который я заказал, был не самым лучшим. В доме Скуратовых готовили гораздо вкуснее. Почти единственное приятное воспоминания из того места.

— Расскажи что-нибудь о себе, — попросил я. — Пока я знаю лишь то, что тебе больше сотни лет.

— Моя жизнь полностью связана со СКИФ. Многое я не смогу тебе рассказать по той простой причине, что данная информация засекречена. Что именно тебя интересует?

— Ну например… как у вас обстоят дела с личной жизнью? Кольца на пальце я не вижу. Или это тоже секретная информация?

На губах Марины заиграла улыбка:

— Как с личной жизнью? Полагаю, так же, как и у всех. СКИФ — не монашеский орден. А кольцо… я не думаю, что есть смысл связывать себя узами, хоть и была воспитана в те времена, когда для женщины это считалось священной обязанностью. Как видишь, я посвятила себя совсем другим вещам. Кстати, помнишь Агента 1680? Это мой бывший.

— И давно расстались?