— Если встречу, поговорю с ними, чтобы вели себя культурно, — обещал я.

— Да куда тебе? Их там целая банда!

— Где?

— В школе этой.

— Откуда ты знаешь?

— Слышала. Разное говорят. Клан… кого-то там… филина что ли.

Я вздохнул. Вот незадача. Не успел приехать в эту чёртову спецшколу, как уже поссорился с какой-то местной бандой. Если сил не хватит, придётся постоянно по лицу получать. Ничего другого не остаётся.

«Эти ничтожные существа — насекомые под ногами. Раздавить и поглотить», — мелькнула в голове мысль. Да что ж это такое? Почему какая-то часть меня хочет всех поглотить? Что за маньяк в меня вселился?

Разумеется, убивать и поглощать курсантов я не собирался. Посадят ещё. Но если полезут, придётся драться. Свою шкуру за бесценок не продам, пусть даже не надеются. Тем более, регенерация за единицу перевалила. Не сказать, что много, но ушибы теперь быстро заживать будут.

Мы свернули в подворотню. Тут был тесный дворик с сараями. Остановились возле подъезда обшарпанного двухэтажного дома.

— Мне сюда, — сказала Надя. — Я здесь живу.

— Хорошо. Береги себя. Пойду искать гостиницу.

— Погоди, Кирилл… — проговорила она неуверенно.

— Да?

— Там, наверняка, свободных мест нет. Ты ничего сейчас не найдёшь, а до школы идти далеко. Если хочешь… можешь переночевать у меня.

Такого я никак не ожидал. Девушка сама звала к себе переночевать. Хотел согласиться, но тут возникла мысль: не подвох ли? Денег при мне немного, но вдруг тоже мой контроллер захочет вырезать? Одни уже пытались…

Но что оставалось делать? В гостинице мест могло не быть, да и не хотелось там мелькать после тройного убийства. А шататься по деревне всю ночь — приятного мало. Уже в сон клонит.

— Если это не доставит тебе неудобств, то я с радостью, — согласился я. — Не охота гостиницу искать.

— Тогда пошли, — с облегчением проговорила Надя.

Мы поднялись по скрипучей, пропахшей сыростью лестнице, Надя достала ключи и открыла дверь. В квартире стоял старческий запах. В одной из комнат работал телевизор. Девушка жила тут не одна.

— Разувайся, — сказала негромко Надя. — Куртку вешай сюда. Вещи… в комнату отнесёшь.

Она заперла дверь и сама сняла куртку, под которой оказались блузка и жилетка, какие иногда носят официанты или администраторы.

— Мам, — Надя заглянула в комнату с телевизором. — Мам, ты не спишь? Я вернулась. Сегодня пришлось задержаться. Мам, смотри, это — Кирилл, мой друг. Сегодня он переночует у нас.

— Здрасьте, — поздоровался я.

В пропахшей лекарствами комнате со старым трубочным телевизором и ковром на стене сидела в инвалидном кресле пожилая женщина в вязаной кофте. Она смерила меня потухшим безразличным взглядом.

— Ну пускай остаётся, пускай, — пробормотала она себе под нос. — Поздно ты сегодня, Надя. Иди, там суп остался. Поешь, а то голодный, небось.

— Хорошо, мам, обязательно. Пойдём, Кирилл, покажу, где спать.

Мы вошли во вторую, закрытую комнату. Надя включила свет. Обстановка тут была довольно приятная. Письменный стол, кровать, картина в рамочке, точнее фотография картины. На кровати — плюшевый медведь, на полке — книжки. Выглядело это всё очень бедно, но здесь, по крайней мере, поддерживали чистоту и порядок. На тумбочке стоял новенький магнитофон с дисковым проигрывателем — дешёвый китайский аппарат, но зато новый.

Надя закрыла за собой дверь и сказала тихо:

— Мама — инвалид. Она десять лет назад на заводе спину сломала. Теперь у неё немного с головой проблемы. Ты не обращай внимания.

— Вроде не заметил, — проговорил я.

— Спать можешь здесь. Я сама в зале буду спать, на диване. Бельё сейчас принесу.

«Трахни её, — опять пришла какая-то недобрая идея. — Высвободи семя». Меня эта мысль немного смутила. Разумеется, я не собирался слушаться её, я же не насильник какой-то. Да и не до секса сейчас было. События завертелись бешеным водоворотом, и голова оказалась забита совсем другими вещами. Хотя я не мог не отметить про себя, что Надя — весьма миленькая и неплохо было бы с ней замутить, если, конечно, мы встретимся снова.

— Ты голоден? — спросила Надя. — Там суп есть. Пойду разогревать. Надеюсь, на две порции хватит. А если нет — можно бутерброды сделать.

— Голоден? Не то слово! Слона бы съел, — я действительно очень проголодался. Последний раз ел в поезде.

— Ну простите, слона у нас нет, — улыбнулась Надя.

Кухня оказалась тесной и грязной. Повсюду валялись крошки, на плите и холодильнике пятна и разводы. Мне было неприятно находиться здесь. Не привык к такой обстановке. Свинарник какой-то. Но из вежливости я промолчал.

— Извини за беспорядок, — Надя включила плиту и поставила на неё большую кастрюлю с супом. — Совсем некогда заниматься домом. Работаю с утра до вечера, а мама в коляске сидит. Даже полы не может помыть. А ты же… ты, случаем, не аристократ?

— Не любишь аристократов?

— Вовсе нет, что ты? Просто подумала… ты, наверное, привык жить в других условиях, а тут… такое.

Это точно. Я в таком свинарнике никогда не жил. От одного вида становилось тоскливо.

— Да нормально, — соврал я, оглядываясь по сторонам. — Я тебе благодарен за гостеприимство. Ты очень добра. И нет, я не аристократ, не переживай.

— А говоришь, как аристократ.

— Да ладно? С какого это хера я говорю, как аристократ? Не мели ерунды.

Надя улыбнулась:

— Всё равно, тут — не столица.

— Там тоже хватает нищеты.

— Правда? А как там вообще, в Екатеринбурге? Не расскажешь?

Пока мы если суп и пили чай с бутербродами, Надя расспрашивала про мой родной город. Она никогда не бывала дальше Москвы, ей приходилось постоянно работать, и она не могла никуда поехать, даже несмотря на то, что очень хотела.

Поев, я отправился спать.

Поставил будильник на восемь. Но в итоге проснулся раньше. Вскочил с кровати, словно забыл сделать что-то важное. Часы на столе показывали без десяти восемь. Вчерашние события казались ярким и бредовым сном. Но нет, всё это было реальным, как и необходимость добраться до грёбаной спецшколы.

Одевшись, я вышел из спальни, вытащил чемодан и рюкзак в прихожую. Дверь во вторую комнату была задёрнута плотной занавеской. На кухне слышался звон посуды. Там уже хозяйничала Надя, одетая в домашний халат.

— Поеду, — сказал я. — Спасибо за ночлег, за еду и прочее…

— И куда ты собрался на голодный желудок? — спросила она. — Поешь. Я кашу сварила.

Ну как я мог отказаться? У меня и самого не было никакого желания куда-то переться натощак. Но едва мы сели за стол, как в дверь постучали. Надя побежала открывать. В прихожей послышались голоса.

— Привет, — проговорил серьёзный мужской голос. — У тебя всё в порядке?

— Ну да, а что? — удивилась Надя. — Ты чего пришёл-то в такую рань? Что-то случилось?

— Случилось. Только что ездил к Ваньке. У нас там… а в общем, неважно. Приехал, значит, а его мать вся в слезах. Говорит, убили.

— Как убили? — судя по голосу, Надю шокировала эта новость. — Ваню убили? Что ты несёшь?

— Урядник звонил. Говорит, его машину нашли возле заброшенного пивного завода, а рядом — три трупа. Что случилось, никто не знает. Они со Славой и Лёхой вчера в Москву ездили и… наверное, на обратном пути на кого-то из школы нарвались.

— Боже мой… Ты уверен? Может быть, ошибка какая-то? Опознание уже было?

— Не было. Но машина точно его… Надь, ты это, крепись. Мне жаль.

— Да-да, знаю. Чёртовы уроды, — добавила она с тихой злобой в голосе. — Чтоб они сдохли все!

Я сразу понял, что речь идёт о той троице, которая вчера пыталась ограбить меня. Стало не по себе. Захотелось поскорее свалить отсюда. Интересно, кем этот Иван приходится Наде? Родственник какой? Или парень?

— А у тебя что, гости? — пришедший, кажется, увидел мой чемодан.

— А? Ты про вещи? — безразлично проговорила Надя. — Да, гости.

— Кто?

— Так, знакомый один.