Я времени даром не теряла, посвятив себя учебе и изучению записей из дневников. Зельманы хоть и открещивались от магии, однако же опосредованно пользовались ее достижениями. Например, Алим подсказал, как восстановить текст, если чернила выцвели от времени или же расплылись из-за попадания влаги. Нет, сами они такими вещами не занимались, но плотно сотрудничали с семьей, владеющей секретом магического порошка. Достаточно посыпать щепотку такого на испорченную страницу, как на бумаге проступал прежний текст. К сожалению, эффект не постоянный и оригинал после процедуры рассыпался в пыль, но времени хватало, чтобы изучить информацию или же переписать в тетрадь. Теперь-то я ученая, новый дневник защищен от вредоносного действия времени, губительной влаги, беспощадного огня или нежелательного внимания посторонних. А вот оригиналы были безнадежно утрачены, за что предстояло держать ответ перед прадедом, доверившим мне труд всей жизни. Я утешала себя оправданием, что знания не пропали даром и никогда не попадут в чужие руки.
С Алимом за последние дни мы удивительно сблизились, проявляя интерес к новым знаниям. Барон с нешуточным усердием изучал рунопись и церковные книги, написанные на древнем языке магов. К сожалению, те экземпляры, что хранились в библиотеке Зельманов, не содержали необходимой информации. Младшая ветвь баронов образовалась около двухсот лет назад. Книги по возрасту соответствовали этому же периоду и являлись искусными копиями единственного подлинника, принадлежащего Великому князю. Причем, сильно урезанными копиями, где описывались божественные заповеди и ритуалы, которым свято следовали все ашкеназцы. Подозреваю, оригинал содержал истинные сведения о предназначении печатей и об изменениях, которые те претерпели со временем.
Ну, не верю, чтобы в роду нарочно изводили самых сильных представителей. Каждый древний род стремился возвысить себя всеми возможными способами. Ритуалы посвящения, метки, печати – это способы усиления или же сдерживания силы, пока подрастающий представитель клана достигнет определенного уровня развития духа и тела. Если так, то должны быть способы, чтобы убрать ограничения без фатальных последствий. Часть символов магической печати нам удалось расшифровать. К сожалению, грубое вмешательство чужой магии влекло за собой утрату скрытых способностей и магическую стерилизацию, означающую, что среди потомков этого человека не появятся одаренные.
– Я не откажусь от своих слов, – Алим побледнел, когда узнал о последствиях вассальной клятвы.
Зато я убедилась, что правильно не стала торопиться. Моему роду нужны сильные союзники и верные, которые не вонзят меч в спину. Если в мои руки попадет такой козырь, как умение изменять магическую печать, это позволит контролировать целый клан. Цинично с моей стороны? Я так не считаю, всего лишь вопрос выживания.
Вместе с нами на учебу налег Егорка, который под чутким руководством Елизаветы выучил буквы и уже читал по слогам. Юленька с умным видом присутствовала на уроках и, казалось, даже не слушала взрослых, играясь с любимой куклой. А куда деваться, если мы ютились в комнате для прислуги? Это я, пользуясь положением, пропадала в кабинете Алима, а у других выбора не было. Вот купим себе дом, тогда у каждого члена нашей необычной семьи будет отдельная комната.
С покупкой вскорости подвернулся вариант, удовлетворяющий все наши запросы. Речь о графе Толпееве, на семью которого за короткое время обрушилась череда несчастий. Аристократ сам спровоцировал их, так что пенять ему не на кого.
Владислав Андреевич Толпеев перебрался в Алапаевск семь лет назад после безвременной кончины двоюродного дяди, не оставившего прямых наследников. Причина, по которой аристократ покинул высшее общество и осел в провинциальном городке Зауралья банальна – карточный долг. Будучи азартным игроком, граф проиграл дом в столице, родовое поместье, доходные фабрики и даже приданое дочери. Бедняжка и сама стала предметом торга, послужив приложением к титулу, которого так не хватало одному богатому промышленнику. Любви близких такие поступки не снискали. А тут еще старший сын погиб на дуэли, защищая семейную честь, или то, что от нее осталось. Среднего со скандалом выгнали с третьего курса академии. Деньги на учебу глава семейства также использовал не по назначению. Как оказалось, и в провинции можно жить, если подойти к этому вопросу с умом.
Осознав масштаб трагедии, граф поприжал аппетиты, занялся обустройством на новом месте. В наследство ему достался дом, шахта и завод по переработке руды. Вместе с оставшимся сыном, который неожиданно проявил таланты управленца, Толпеев добился неплохих результатов, расширил производство и прикупил пару приисков. Жизнь постепенно наладилась, в семье появились деньги, а граф снова принялся за старое. На сегодняшний день его имущество перезаложено несколько раз, а в городе нет человека, кому бы Владислав Андреевич не задолжал. Сын, когда вскрылась правда, сильно запил, ведь его с таким трудом налаженная жизнь снова катилась под откос. По пьяной лавочке он и замерз зимой в двух шагах от дома. У беременной снохи случился выкидыш, после которого она так и не оправилась. Вот и остался старый граф наедине с горем и карточными долгами. Как только истечет срок выплаты по закладным, приставы арестуют имущество, а самого графа посадят в долговую яму. Худшей участи для главы дворянского семейства и представить нельзя.
Барон Зельман выложил подноготную Толпеева без прикрас. Граф готов душу заложить, чтобы все исправить, вот только прошлого не изменишь. Слабохарактерный и погрязший в пороках человек, он еще на что-то надеялся. Писал письма дочери, умоляя спасти от позора, но та отреклась от семьи, не простив, что ее продали как вещь. Слуги разбежались, немногие друзья и знакомые отвернулись. Завод и шахта простаивали, ведь рабочие месяцами не получали зарплату.
Как-то иначе я представляла себе возвращение в высшее общество. С такой репутацией нечего рассчитывать на уважительное отношение дворян. Насмешки неизбежны, как и возможные конфликты на этой почве. С другой стороны, графский титул открывал многие двери. Да и поместье подходило идеально: большой дом на окраине города, высокий забор, сад, выход к реке. Поначалу мы заинтересовались поместьем, а уже позднее узнали историю семьи. Так почему бы не решить две первоочередные задачи одним махом?
– Нина, что ты надумала? – состоялся семейный совет с Игнатом.
Алим уже высказал мнение, что в любом случае наше вливание в обществе будет нелегким. Сложности вполне ожидаемы, зато польза очевидна уже сейчас. Титул даст мне право посещать школу для дворян и в дальнейшем рассчитывать на приличное учебное заведение.
Ванька только пожал плечами, заявив, что набьет рожу каждому, кто косо посмотрит в нашу сторону. Юленька, понятное дело, еще не имела права голоса. Ну а Урядовых такие тонкости не интересовали.
– Соглашаемся, – я тяжело вздохнула. – Еще неизвестно, когда подвернется другой вариант, и будет ли он лучше. Граф примет наши условия, Алим уже занимается выкупом закладных на имущество. Осип Ааронович завершит процедуру усыновления в кратчайшие сроки. Толпеев признает тебя наследником и главой семьи, а сам отойдет от дел и получит пожизненное содержание. У него не будет выбора. Кто еще подпишется на такие условия?
– В этом ты права, с кем-то другим пришлось бы договариваться, – Игнат поморщился. – История отдает гнильцой, и это напрягает.
– Смердит за километр, – я поддакнула брезгливо, – но мы не в том положении, чтобы нос воротить.
– Тогда решено! – брат хлопнул ладонью по столу. – Едем к этому графу.
Медлить действительно не стоило. Похоже, на имущество аристократа уже слетались падальщики, норовящие урвать кусок пожирнее. По дороге нас настигла весть о гибели последнего верного слуги Толпеева. Старика ограбили и бросили в сточную канаву, хотя последний нищий знал, брать у бедолаги нечего. Тот доживал свой век подле хозяина, и ему некуда было уйти.
