– Спасибо, это все, что я хотел, – он поблагодарил с поклоном. – Теперь мой черед исполнять уговор. Так вот, не ищите родных девочки в Кречетове. Не советую также расспрашивать о пропавшей дворянке, только привлечете к себе лишнее внимание. С вами ей будет безопаснее, чем где бы то ни было. При ваших талантах вы без труда разыщете семью Юленьки. В России только один род владеет подобной магией, не ошибетесь. На этом все, прощайте и передайте Игнату Александровичу, что я сдержу слово.

Мужчина отступил в темноту и буквально растворился в ней, чему я уже не удивилась. Гораздо сильнее поразило, откуда Семен узнал наши имена и что такого он пообещал брату, раз Игнат так быстро поверил незнакомому человеку.

На въезде в город мы разделились и сделали крюк до западных ворот, чтобы никто не связал нас с баронами. На постой остановились в недорогой гостинице, сняли два номера на неделю. За это время намеревались продать повозку и те товары, что Гаврила прикупил в Кустове. Заодно шумиха уляжется, вызванная новостью об уничтожении банды, ну и Осип Ааронович начнет отрабатывать долг. С бывшими пленниками условились, что они не будут распространяться, где провели последние месяцы, и уедут куда-нибудь подальше. Денег для этого у них хватало. Игнат, как и обещал, выделил им долю из добычи, взятой с разбойников в лагере. У кого достанет ума последовать умному совету и не возвращаться в родные места, появится неплохой шанс осесть в каком-нибудь городке и начать новую жизнь. Ну а те, кого природа обделила серым веществом, пусть пеняют на себя.

У Зельманов числился большой штат прислуги. Учитывая, что практически все погибли, не составило труда выдать Неждану и Евдокию за уцелевших служанок. Девушкам некуда было возвращаться, так что они с радостью остались в услужении у молодого барина. Также Осип Ааронович пообещал немедленно связаться с родными Максимки и уладить вопрос с нашими новыми документами. Последнее – дело небыстрое и хлопотное, однако ж решение проблемы лежало на поверхности.

Наша повозка хранила следы пуль и разрушений, полученных во время нападения разбойников. К сожалению, бумаги сгорели, а сами мы чудом уцелели и много дней прятались по лесам, опасаясь погони. Такую душещипательную историю услышали стражи на воротах. Для этого пришлось изуродовать повозку, ставшую за последние недели настоящим домом, а потом еще обрядиться в лохмотья и перепачкаться в грязи и саже. Игнат с Иваном старательно изображали раненых, периодически стонали и хрипели для натуральности. Глядя на бледно-зеленые от мучной пыли физиономии и окровавленные бинты, ни у кого не возникло сомнений, что защитники вот-вот отдадут богу душу. Лизка играла роль отчаявшейся невесты Игната, рыдающей у него в изголовье. Уткнувшись лицом в ладони, она содрогалась от рыданий. На самом деле девушку трясло от страха, что обман раскроется и нас арестуют. Гаврила даже слезу пустил, горюя о супруге, погибшей от рук разбойников. Сетовал якобы глава семьи на бездействие властей и просил наказать убивцев и посодействовать в лечении будущего зятя и его старшего сына. Мы с Юленькой помалкивали, забившись в уголок и посматривая на стражников жалостливыми глазами. Егорка тоже участвовал в клоунаде и, размазывая грязь по мордахе, канючил:

– Дяденьки, помогите Христа ради.

Как и большинство стражников, набивающих карманы за счет приезжих, терять заработок и личное время они не захотели и постарались побыстрее избавиться от проблемы. Выдали бумагу, по которой Гавриле надлежало явиться в городскую Управу для подачи жалобы и заявления на восстановление документов, и рекомендовали обратиться в больницу для бедных. Учитывая, что она находилась на другом конце города, шансы на выживание раненых стремились к нулю. Да и там не стоило рассчитывать на чудо. Откуда в больничке взяться медикаментам или специалистам хотя бы на уровне лекаря? Подобные места существовали на пожертвования горожан или содержались за счет меценатов, которые считали каждую копейку.

В Управу Гаврила отправился на следующий день, когда город уже взбудоражили новости о злодеяниях, творящихся на старом тракте. Зельман задействовал связи, прессу и поднял такую шумиху, что власти вынуждены были отреагировать.

Почему мэр бездействует, когда гибнут мирные люди? Чем занимается полиция? Почему их работу выполняют честные граждане?

Понимая, что журналисты не упустят случая лишний раз пропесочить городские власти, глава Управы лично поручился, что вопрос мещанина Урядова решится в кратчайшие сроки. И даже лекаря прислал, не поленившись расспросить стражу о наших проблемах. К счастью, мы уже продали повозку и этим сумели объяснить, откуда взялись деньги на лечение раненых.

Новенькие паспорта глава лично принес уже на третий день нашего пребывания в Кречетове. Теперь Гаврила Силантьевич с Елизаветой из Уразовых превратились в Урядовых и обзавелись пополнением в виде младшего сынишки Егора Гавриловича.

– Так, энто, выходит, ты теперь папка мой? – пацаненок изумленно вытаращился на Гаврилу.

– Выходит, что так, – ответил мужчина, – а Лиза сестра старшая. Слушайся ее во всем и оберегай.

– Йо-хоу! – издал Егорка радостный вопль, – я буду! Буду слушаться. А вы энто, точно не врете? Не бросите, как мамка моя?

– Не бросим, не переживай, – Гаврила потрепал мальчонку по вихрастой макушке, а потом обнял и крепко прижал к себе. – Но только и ты пообещай одну вещь.

– Какую жа? – он всхлипнул и уткнулся носом в плечо приемного отца, старательно пряча слезы.

– Пообещай, что будешь учиться и вырастешь достойным человеком.

– Зуб даю! – последовал незамедлительный ответ.

– Хэх, зубы мне твои без надобности, а вот слово сдержи, коль пообещал, – усмехнувшись поначалу, мужчина на последней фразе посерьезнел. – Настоящие мужчины словами не разбрасываются, а подтверждают их делом. С сегодняшнего дня начнешь заниматься с Елизаветой, чтобы научился читать-писать. И от тренировок с Игнатом Захаровичем не отлынивай. Такого мастера пойди поищи. Люди деньги платят, чтобы перенять его мастерство, а тебе, олуху, бесплатно наука достанется. Цени его доброту!

– Дык, я энта, ценю, – Егор шмыгнул носом, – и стараюся.

– Вот и старайся! А теперь беги, постреленок, нам о важных вещах поговорить надобно, – проводив взглядом мальчонку, который стрелой порскнул из комнаты, Гаврила посмотрел на дочь.

Лиза без слов поняла намек и, сославшись на срочное дело, поспешно вышла. Остались мы с Игнатом, Иван и Юленька, которая и не подозревала, что обрела новую семью. Пусть пока только на бумаге, но теперь она Юлия Игнатьевна Неделина, родная дочь Игната Александровича Неделина. Нас с Иваном тоже записали Неделиными, но уже как осиротевших племянников, которых Игнат взял под свое крыло. Так что я теперь смело могла отзываться на родное отчество и не переживать, что случайно оговорюсь. Ваньке же было все равно, какое имя носить. Он лишь бросил мимолетный взгляд на документы, запоминая новую информацию, и вновь принял невозмутимый вид.

После той вылазки в лагерь разбойников ученик Игната стал спокойнее. Может, выплеснул пар? Или же брат, наконец, поговорил с ним по душам? Во всяком случае, крыситься на меня Иван перестал и относился сдержанно ровно, как и к остальным членам команды.

– Барин, что дальше будем делать? – поинтересовался Гаврила планами на будущее.

По большому счету, с новыми документами и деньгами на руках, мы могли рвануть в любой уголок России, осесть там и начать новую жизнь вдали от темников и прочих проблем, преследующих с самого Суздаля. Вот только это ни на шаг не приблизит нас к плану по восстановлению рода и мести ненавистному князю Шумскому. Нам следовало затаиться на время, пока я не войду в полную силу и не обзаведусь влиятельной поддержкой в борьбе с могущественным противником. Но в этом и крылся подвох! Каким образом никому не известные мещане встанут на один уровень с дворянскими родами? Да с нами разговаривать никто не станет, не то чтобы помогать! А открыть настоящие имена значило подставиться под удар раньше времени. Вот и выходило, что нам нужен дворянский титул.