— Отпусти! — дёрнула я плечом, пытаясь вырвать локоть из его жёстких пальцев, но он не отпускал, серым взглядом сканируя моё лицо.

— Ну, что ты хочешь? — гневно прошипела я, ещё раз дёрнув рукой.

— Прости, — отпуская мой локоть, проговорил он хрипло, словно его что-то душило. — Просто выслушай!

— Хорошо, — я села на место, парень тоже сел, снова напротив, и, молчал. Казалось, не мог собраться с мыслями. Когда моё терпение подходило к концу, он вдруг выдал измученным тоном:

— Знаешь, это так мучительно… Я думал, мы с тобой друзья. Но если это не так… я только хочу знать, почему.

Мне стало не по себе от его пронизывающего взгляда, от его голоса, который звучал глухо и безжизненно, и, решив быть честной до конца, возмущённо выпалила, глядя ему прямо в глаза, хоть это и было трудно:

— Почему? То, как ты себя ведёшь? Вчера ты чуть не задушил одного, сегодня разбиваешь лицо другому. Ты считаешь это нормальным? Так же нельзя!

— А как можно? Наверное, подставить сначала одну щёку, а потом другую? Так ты считаешь? Я не терплю несправедливости, наглости и хамства. И с выходками Антона и его дружков я мириться не собираюсь. Поэтому я поступаю именно так, как считаю нужным. Это обычные мужские дела. Пойми, такие товарищи не понимают ничего кроме силы, — сказал решительно с металлическими нотками в голосе Александр.

По тону его высказывания я осознала, что парень был совершенно уверен в своих словах, и поступал, конечно, в соответствии с ними, может быть, слегка перегнув палку и поступив жёстче, чем следовало. Но я не унималась, пытаясь доказать свою точку зрения. Хотела быть с ним честной, чтобы он понял причину, по которой я более не желаю с ним общаться, и не держал на меня зла.

— Делая то же, что и они, ты уподобляешься им, становишься таким же! — сказала я, делая ударение на каждом слове. — Сам не замечаешь, как становишься зверем.

— Аня, ты ошибаешься, — спокойно, не повышая голоса, произнёс он, но глаза его сверкали гневом.

— Алекс, ты спросил меня, почему я тебя сторонюсь. Я ответила тебе достаточно ясно? — стараясь быть спокойной и уверенной в себе, медленно проговорила, глядя ему прямо в глаза.

— Нет, не достаточно! — слегка повысив голос, ответил он. — Ты не сказала, чего ты от меня от меня ждёшь?

— Ничего не жду, — тихо сказала я. — Просто живи со своими убеждениями своей жизнью.

— Что это значит? — тихо проговорил он, устало опуская свои глаза.

— Я думаю — ты понимаешь.

— Нет… Мне трудно тебя понять. Скажи мне, мы дружили, или мне показалось?

— Дружили. Но ты не был таким. Теперь ты изменился так, что я тебя почти не узнаю. Сейчас это не ты. Ты, ведь, не такой!

— Да? А какой же я по-твоему? — удивлённо спросил, и взгляд его немного потеплел.

— Ты другой. Был…

— Был? Нет! Я тот же, кого ты знаешь! — возмутился он.

— Нет, был! Добрым, спокойным, по крайней мере, совсем недавно, или я совсем в тебе ошиблась. Мне казалось, что ты не похож на остальных парней, есть в тебе что-то человеческое, настоящее. Но ты сильно изменился за то время, пока отсутствовал в школе. Иногда мне даже хочется спросить: «Кто ты?».

— Так не бывает. Я тот, кого ты знаешь, и я остался прежним. Что мне сделать, чтоб ты поверила?

— Ты уже достаточно сделал! Знаешь, они, ведь, не успокоятся, будут доставать тебя постоянно, пока не станешь таким же, как и они. Не станешь одним из них.

— Я не стану одним из них, — уверенно проговорил Александр, сузив глаза.

— Ты уверен в этом? — переспросила я, но он не ответил. В его тёмно-серых, наполовину прикрытых длинными, как у девчонки, ресницами, глазах невозможно было прочитать, о чём он думал. Не дождавшись ответа, я продолжила:

— Мне жаль, что тебя тогда избили, и я понимаю, что ты хочешь отомстить. Поэтому ты реагируешь на любые действия своих врагов так жестоко. Мне кажется, ты себя не контролируешь.

Алекс с самого начала моих слов возмущённо смотрел глазами полными протеста, но выслушал не перебивая. Когда я закончила, опустил глаза и помолчал немного, обдумывая ответ. Потом вздохнул и тихо проговорил:

— Ты права…

Его слова стали для меня полной неожиданностью. Я не знала, что теперь сказать. Глядела на него и не понимала, как себя дальше вести. Мне думалось, что он не согласится с моими доводами, будет протестовать, пытаться переубедить меня. В связи с этим, я просто прекращу с ним общение из-за возникшего недопонимания.

— Помоги мне… Я не знаю, что со мной происходит… — проговорил он позже уж совсем тихо и поднял на меня усталый взгляд.

— Но что я могу сделать? — вымученно произнесла я.

— Не отталкивай меня… Просто будь рядом…Ты… нужна мне… — с болью в голосе вымолвил он.

Я тяжело вздохнула. Но как дружить с тем, кого с недавних пор начала откровенно бояться? Как перешагнуть через свой страх? Александр словно прочитал мои мысли, сказав дальше совершенно искренне:

— Поверь мне — я никогда не обижу тебя!

Я была тронута этими словами. В душе появилась твёрдая уверенность, что парень был честен со мной, ведь говорил он открыто, и на лице явственно проявлялись все чувства, которые он переживал.

Решив, что он просто не смог бы мне врать, открыто глядя мне в лицо такими безупречно честными глазами, мысленно порвала в клочья все прежние страхи, и, улыбнувшись, сказала:

— Я знаю.

Последние уроки прошли спокойно. Валерик ни на одном так и не появился, его дружки на Алекса посматривали косо, но задевать не решались. Парень вёл себя спокойно и естественно, но на уроках не блистал, пока на шестом всё-таки не выхватил пару по химии, и тогда я точно поняла, что всё это время он не притворялся, а знания по всем предметам у него из головы словно вышибли.

После уроков снова вместе шли домой, и, подходя к школьным воротам, я сказала просто так:

— Знаешь, мне кажется, что тебя всё-таки подменили.

— Как догадалась? — с усмешкой поддержал он мою шутку.

— Прежний Алекс учился неплохо!

— Правда? Не знаю, что происходит, но я совершенно не могу сосредоточиться.

— Ты серьёзно? Может, помощь нужна? Если хочешь, будем оставаться после уроков и вместе выполнять домашнее задание, — предложила, остановившись у ворот.

— Помощь? Точно! Мне очень, очень нужна твоя помощь! — он радостно согласился.

Удивлённо уставилась на него, а парень весело продолжал:

— Я бы очень хотел, чтобы ты мне помогла. Знаешь, пока я зализывал раны, ни разу не садился за учебники. Стоило только подумать об уроках, моментально начинала болеть голова, да и теперь не лучше, но с твоей помощью, думаю, станет легче.

— В чём же тебе помочь? — уже неуверенно спросила, всё ещё топчась возле створок кованых ворот.

— Во всём, — сказал он, улыбаясь так загадочно, что я не могла понять, шутит он или говорит серьёзно. — Я не шучу. С завтрашнего дня будешь заниматься со мной алгеброй, физикой, химией, историей, географией, русским. И не надо возражать! Ты сама предложила.

Когда он начал перечислять предметы, я в растерянности молчала. Увидев моё изменившееся лицо, парень расхохотался и весело сказал:

— Ладно, не волнуйся, поможешь, чем можешь, а остальное, так и быть, выучу сам.

— Зачем я это сказала? — подумала я вслух и, наконец, нажала на створку ворот, улыбаясь тому, что прежний весёлый Алекс, наконец, вернулся. Смеясь, мы вышли со школьного двора. Алексу по улице вниз к реке, потом через мост и по тропе в лес. Мне в другую сторону.

— Хочешь, я провожу тебя? — вдруг спросил он.

— Нет, — выпалила, вздрогнув от неожиданности.

— Ты же теперь не просто одноклассница, ты приобрела официальный статус моего репетитора, поэтому я просто обязан тебя проводить, — улыбаясь, сказал Алекс.

— Ну, ладно, — не стала упрямиться.

— Я могу понести твой рюкзак, — предложил парень.

— Не надо.

— Почему?

— Я его всю жизнь носила сама, и нет причин сегодня от этого отказываться, я с ним срослась и он уже часть меня, — пошутила я. — Мне будет его не хватать.