Увы, было бы что фиксировать: поначалу с левой, «нерабочей» руки добрых две трети выстрелов я посылал, как презрительно выражалась кошкодевочка, «мимо вакуума, м-ня». Правда, к концу занятия довел долю попаданий в цель примерно до половины, но и это, конечно, являлось таким себе результатом. В общем, до опробывания второй блестящей идеи шестисолнечницы — превращения робота в мишень движущуюся — дело у нас на этот раз так и не дошло.

Возвращаясь к теме медицины: к отлету Дик, Ксен и Брин дружно стерли с лиц заживляющий гель — царапины у них уже практически сошли, только у юнги еще розовели следы ссадины на щеке, а у пилота все же просматривался недостершийся порез на подбородке. Я в очередной раз подивился эффективности здешних оздоровительных процедур, чем нежданно здорово развеселил Аран. В ответ на мое недоумение шестисолнечница поначалу отшучивалась, но в конце концов сдалась и объяснилась. По ее версии, дело тут заключалось не только и не столько в исключительных свойствах целебного геля — немалый вклад в результат внесла качественная косметика, несколько наборов которой девушки закупили в порту.

«Да ладно! — заспорил было я, решив, что моя собеседница снова ерничает. — Царапину с кожи свести наверняка не труднее, чем ту же хромоту убрать!» — для убедительности я пару ударов сердца пробалансировал на правой ноге, той самой, на которую еще недавно едва рисковал ступить. Не скажу, что эта демонстрация далась мне вовсе уж без дискомфорта, но прежней боли и близко не наблюдалось.

«Смотря где царапина, — с усмешкой заметила на это Аран. — На коленке или, извините, на заднице — убрать, конечно, не проблема. Хотя и тут с точки зрения расходных материалов дешевле прибегнуть к гелю. Но да, теоретически можно и сверхновую взорвать, чтобы воду в стакане вскипятить — главное не обжечься… Другое дело — лицо. Оно у нас расположено где? Правильно, на голове. А в голове обычно что? Какой-никакой мозг. И используемое для ускоренной регенерации тканей излучение ему противопоказано. Ну, так считается, по крайней мере. Поэтому тут — только гель. Ну и тюбик тонального крема, если уж очень надо…»

«Понятно», — хмыкнул я, закрывая тему.

Если задуматься, это, наверное, был наш лучший рейс за все время моего капитанства на «Еве»! Побольше бы таких!

Во-первых, выдался он относительно коротким — всего-то четыре нырка — и, забегая вперед, отмечу, что ни на одном из них ни Ксен, ни Брин не выбыли из строя. Тут, кстати, обе наши близняшки обновили личные рекорды — у пилота он составлял теперь тринадцать успешно пройденных подряд тоннелей, у суперкарго — одиннадцать. И то, и то значительно превышало их пресловутые дипломные коэффициенты соответствия. Никаких гарантий на будущее это, понятно, никому не давало, но, похоже, занятия сестер с Дик по гохарской методике и впрямь начали приносить зримые плоды.

Во-вторых, на этот раз мы абсолютно никуда не спешили. Застрянем в тоннеле, как в позапрошлый раз (чего, опять же забегая вперед, и не случилось) — так не беда! Королевский Банк своими жесткими сроками платежа по кредиту нас более не донимал, благодушный грузоотправитель особо с доставкой не торопил — более того, не возражал, чтобы мы по пути еще куда-нибудь залетели, было даже немного обидно, что нужды такой не возникло.

Сам груз — это «в-третьих». Не груз, а просто сказка! Обогащенная руда. Достаточно ценная, чтобы был коммерческий смысл переправлять ее из системы в систему, но абсолютно при этом беспроблемная. Даже не радиоактивная. Это вам не беспокойные кинские морские звезды! И даже не какие-нибудь маргорские орехи — те рано или поздно запросто могли и протухнуть, а эта лежит себе в трюме и лежит, заботы не требует, хоть до горгорова пришествия ее вози!

Ну и в-четвертых, сам перелет. Про отсутствие тоннельных обмороков у сестер Дубб иль Огуа я уже упомянул — но ведь не случилось и никаких иных досадных происшествий! Нас не брали на абордаж злые пираты, систему не атаковал хитрый боевой вирус, и никто на борту внезапно не оказался совсем не тем, за кого себя выдавал! Ну и до кучи, в кают-компании мы снова не давились постылыми пайками — камбуз «Евы» просто ломился от натуральных продуктов. А что, с долгами честно расплатились — можем себе позволить!

Про застолье в этом рейсе — отдельный разговор, но прежде, чем к нему перейти, справедливости ради упомяну и про один все же намечавшийся минус. Хотя, может, и не минус даже — толком непонятно было пока. Короче, все дело в пункте назначения. Не знаю уж, просто так неудачно совпало или это орденов Валд Шер иль Космо подсуетился и накапал на мозги местным дельцам, но ни в один более или менее солидный порт заказа нам на Цолле не дали. И летели мы сейчас на некий Ламатор — как ни крути, в самое настоящее Приграничье. Для сильных — пространство почти неисчерпаемых возможностей, для слабых — неизбежное разорение, а то и могила.

Прямо скажем, не самое популярное это направление. Корпорации, например, его не любят. Но то корпорации…

Впрочем, нас-то обреченными на неудачу слабаками сейчас никак было не назвать. Гохарское вооружение корабля плюс надежный, спаянный экипаж — молодой, но уже многое успевший вместе пережить…

В общем, трепещи, звездный фронтир, мы идем!

Не совсем обычным наш нынешний рейс делало еще одно обстоятельство. Предыдущий — официально завершенный лишь в момент, когда на счет нам наконец пришли деньги от грузополучателя — стал для Ксен и Брин пятым на «Еве». Вспомним: с Бака на Маргору — это раз. Оттуда на Волоколу — до цели мы тогда не долетели, но груз-то был благополучно доставлен, так что два. С гохарской верфи на злополучную Огуа — три. Бегство с вонючей планеты не считаем, нам за него не заплатили, но потом, уже после ультиматума Королевского Банка, мы как раз отработали еще два заказа. Всего, как я уже сказал, пять коммерческих рейсов.

А значит, у сестер Дубб иль Огуа истек их испытательный срок!

Понятно, со своей стороны никаких иных вариантов, кроме как заключить с девушками новый, уже полноценный контракт, я и в мыслях не держал. Вернее, так: не держал бы, если бы вообще помнил об этой формальности! Другого экипажа, кроме как с участием Ксен и Брин, я себе уже просто не представлял… и заставил их малость поволноваться, когда не поднял своевременно этот вопрос!

Аран, кстати, тоже хороша — могла бы и подсказать своему забывчивому капитану! Но и она запамятовала, за что потом многословно извинялась.

Сами-то наши близняшки смотреть куда-то на сторону и не думали, но ситуация складывалась нелепая. В информационную базу порта автоматически поступили данные о свободных пилоте и суперкарго, и на СИК Брин уже даже упало приглашение на собеседование, да не куда-нибудь, а в целый «Космокор»! Не иначе, на тот самый корабль, что привез на Цоллу эксперта по бортовым журналам квартерона Чукка Заш иль Ялла.

Уже потом, в рейсе, девушка обмолвилась — не мне, Дик — что удалила то сообщение, даже не дочитав.

При этом тупо подойти ко мне и спросить обо всем напрямую сестры до поры почему-то не решались. Лишь когда стало ясно, что у Ксен больше нет полномочий на заключение сделок в порту, суперкарго робко постучалась в мою каюту. Честно говоря, я даже не сразу сообразил, что ей от меня нужно, но тут наконец опомнилась Аран — и недоразумение благополучно разрешилось.

Итак, с этого дня у наших близняшек имелись бессрочные контракты со всеми положенными постоянным членам экипажа льготами и бонусами вроде повышенной базовой зарплаты, процента от прибыли и права на компенсацию в случае необоснованного отказа в увольнительной на твердь. Но теперь, согласно священным традициям и обычаям вольного торгового флота, новоиспеченным полноправным звездолетчицам предстояло, что называется, проставиться, то есть накрыть экипажу стол — непременно с какой-то «изюминкой» — и затем пройти нечто вроде посвящения.