Удивительное дело, как быстро женщины успокоились, стоило мне взять дело в свои руки. Матвей виду хоть и не показывал, но тоже опасливо по сторонам озирался и жался поближе. А то, что у меня самой сердце в пятках трепыхалось, никому невдомек. Хозяйкой назвалась? Значит, решай насущные вопросы. Сама или же за счет подчиненных.

Может, и следовало Павку послать вместе с парнишкой, но я бы не усидела на месте, мучаясь от неизвестности.

Вот и отправились мы вдвоем со слугой за помощью. Под ногами смачно чавкала грязь. Кое-где удавалось пройти по мокрой траве, но я опасалась сворачивать с дороги, чтобы не заблудиться. На обочине часто попадались ямы, заполненные водой. Мы поскальзывались, падали, но упрямо поднимались и шли вперед. Туда, где обещанием тепла и крыши над головой горели далекие манящие огоньки.

– Что это? – испуганно икнул Матвей.

Показалось, что поблизости завыла собака. Парнишка шел на пару шагов впереди, и замер, после чего опасливо отступил назад. Вой повторился – протяжный, жуткий, с переливом на разные голоса. Сердце тревожно екнуло.

Неужели волки? В такую погоду и поблизости от человеческого жилья? Разве дикие звери не живут в дремучих лесах? Я слышала, они зимой нападают, когда есть нечего. А летом пищи полно, живности всякой. Что им тут делать?

– Это же собаки, правда? – спросила, стараясь побороть невольную дрожь, от которой застучали зубы.

– Нет! – еле слышно выдохнул Матвей. – Собаки в такую погоду на подворье сидят. В щель забьются, чтобы от дождя спрятаться, и брешут громко только, если чужака учуют.

Я обернулась и посмотрела назад, где за серой пеленой остались служанки. Им как раз ничего не грозило, защита зверье не подпустит.

– Мы быстрее в Роднино доберемся, расстояние вроде одинаковое. Может, волки нас не тронут? – приободрила себя и Матвея заодно.

Машинально взявшись за руки, мы ускорили шаг, спотыкаясь и поддерживая друг друга. В такие моменты хотелось чувствовать рядом крепкое, надежное плечо, но за отсутствием такового приходилось держаться из последних сил и не показывать, как мне страшно. Ни я, ни Матвей с волками не справимся. Одна надежда, что успеем добраться до жилья раньше, чем звери нападут.

Вон уже и деревня показалась, и дымом из печных труб повеяло. Несмотря на усталость, сил будто прибавилось. Мы бегом помчались по утрамбованной земле. Видно, раньше дорогу в деревне магией укрепляли, чтобы не раскисала в непогоду. Вот только заклинания нужно периодически обновлять. Эта обязанность ложилась на плечи хозяев, а в отсутствие таковых все приходило в негодность.

Обогнув околицу, мы выскочили на центральную улицу. Молчаливо выдохнули, что опасность миновала. До ближайшего дома тут рукой подать, каких-то сто метров осталось.

В этот момент на дороге возникла громадная тень с двумя светящимися глазами и раздался угрожающий рык. Матвей так резко затормозил, что не удержался и плюхнулся на землю. Я не ожидала резкого манёвра, и сама чуть не грохнулась. Кое-как удержала равновесие и застыла в немом ужасе, уставившись на горящие желтые точки. Судя по их диаметру и расположению, зверь был огромен. Если это волк, то размером с теленка.

Таких ведь не существует в природе?

– Не шевелись! – шикнула на парнишку, который, перебирая руками и ногами, сдвинулся назад. – И не вздумай бежать, только хуже сделаешь.

Я читала где-то, что к волкам нельзя поворачиваться спиной, показывать страх или смотреть в глаза, чтобы он не принял прямой взгляд за вызов. Волки – умные и свободолюбивые животные. Они не нападут, если сыты, или же, если их не провоцировать.

Но как заставить себя не бояться? Неизвестность страшила и рисовала в воображении картины жутких монстров. Я ведь даже не рассмотрела толком, кто передо мной! – Только подумала об этом, как глаза заслезились.

Я моргнула, смазывая веками влагу, затем еще раз и еще. Внезапно темнота посветлела. В обезличенной тьме проступили серые силуэты домов и деревьев, и зверя, застывшего в напряженной позе.

Мамочки! Неужели сыворотка профессора Мечникова так подействовала?

Способность видеть в темноте поразила меня сильнее, чем тварь, отдаленно напоминающая волка. Это – кто угодно, но не зверь с картинок учебников. А его запах…

Я шумно втянула носом воздух и ощутила амбре мокрой псины и металлические нотки крови. Последнее означало, что животное уже поохотилось. Значит, утолило голод и не нападет. Если только к нему применимы эти неписанные правила.

– Мы не враги! – осмелев, заговорила с гигантским зверем. – Нам нужна помощь. Колесо у телеги отвалилось, и она застряла на дороге.

В другой раз я бы посмеялась над тем, кто вступил бы в переговоры с тварью. Но сейчас было не до смеха. Зверь медленно приблизился, дохнул в лицо смрадным дыханием. Его ноздри жадно затрепетали, пока он принюхивался.

– В повозке женщины и ребенок, нам не справиться, – прошептала, ощущая, как волоски вздыбились на коже.

Громадный волк, теперь в этом не осталось сомнений, оскалился, демонстрируя жуткие клыки. Умереть было не так страшно, как оказаться с хищником лицом к лицу. Я боялась вздохнуть или пошевелиться, боялась закрыть глаза и смотреть на здоровенную морду – тоже. В животе образовалась пустота, а грудную клетку сдавило от нехватки кислорода.

Фыркнув, волк двинулся вперед, нарочито задевая меня тушей. Мне хватило малости, чтобы плюхнуться в лужу. А на тварь даже брызги не попали, так быстро она сорвалась с места и растворилась в ночи. Я сделала судорожный вздох и закашлялась, когда излишек воздуха попал не в то горло. Мышцы от напряжения свело судорогой, тело затрясло мелкой дрожью.

– Ваша светлость! Ярослава Елизаровна! Как вы? В порядке? Неужели обошлось? – Матвей первым пришел в себя. – Я так испугался – жуть. Портки менять надобно. Поднимайтесь же! Тут недалеко идти осталось. Чудо-то какое! Никогда бы не подумал, что зверь человеческий язык поймет. Как вы с ним, а? Я уж решил, он вас живьем проглотит.

Болтовня парнишки, тараторившего без умолку, понемногу привела в чувство. Чтобы подняться, сначала встала на четвереньки, и только после – на подгибающиеся ноги. Опираясь на слугу, потихоньку доковыляла до крайнего дома, а там уже Матвей забарабанил в двери.

– Кто? – грубо рявкнули изнутри. – Кому ночью дома не сидится?

– Ее светлость, княгиня Ярослава Ольбранская пожаловала! Открывай! – пафосно представил меня парнишка.

Учитывая, как мы оба выглядели, не стоило сразу козырять титулом. С той стороны послышался звук отодвигаемого засова, затем дверь распахнулась, и в глаза ударил свет. Вернее, так мне показалось вначале. Пока я щурилась, прикрывая глаза рукой, на пороге возникла могучая фигура.

– И где Ее светлость? – буркнула она басистым голосом. – Я вижу всего лишь двух оборванцев.

– Это я, княгиня Ярослава Елизаровна Ольбранская! – Вытянула вперед ладонь с перстнем, а второй рукой стянула с головы намокший платок, отчего волосы рассыпались по плечам. – У телеги колесо сломалось, мы пешком шли за помощью.

Проморгавшись, я взглянула на мужика, возвышающегося на целую голову надо мной, и отшатнулась в ужасе. Показалось, что в его взгляде блеснули те самые желтые огни, какими горели глазищи волка. Учитывая размеры хозяина дома, всклокоченную бородищу и зверское выражение лица, немудрено испугаться. Однако это была лишь игра света и моего воображения. При ближайшем рассмотрении, глаза оказались карими. Ну а то, что лохматый и недовольный, так спать уже лег, наверное, и вскочил спросонок. Вон рубаха навыпуск надета, штаны домашние болтаются, из которых ноги босые торчат.

– Нам бы Григория Михайловича Бирюкова увидеть, – гулко сглотнув, обратилась к незнакомцу. – Мне сказали, что его за порядком поставили тут следить. И я могу попросить его о помощи.

– Кто сказал? – насупившись, поинтересовался мужик. – Впрочем, неважно! Считайте, вам повезло. – Посторонился, пропуская нас внутрь. – Я и есть тот, кто вам нужен. Повозка далеко?