– Живой! – облегченно выдохнула и часто заморгала, прогоняя навернувшиеся слезы.

Ничуть не стесняясь наготы, Иван направился к границе первого барьера. Некоторые впечатлительные особы бухнулись в обморок. Другие же, наоборот, жадно пожирали глазами вылепленное из мускулов худощавое тело великого князя. На голове у него блестел золотой княжеский венец, а на правой руке сверкал фамильный перстень. Носить подобные вещи мог только глава рода. Нарочно смущать народ Ванька не собирался и, обнаружив заранее приготовленные Ярославом вещи, спешно облачился. Одежда оказалась маловата, в гробовой тишине я расслышала, как треснул в плечах золоченый камзол. Но это лучше, чем совсем ничего, наряд как раз соответствовал торжественному моменту. Конечно, так тщательно готовился к нему другой наследник, но, судя по всему, инициацию он не прошел и растворился в источнике.

Кажется, горькую правду осознала мать Ярослава. Тишину разрезал отчаянный, пробирающий до мурашек, крик забившейся в истерике Ксении. Женщину охватила слепая ярость, которую она обрушила на первого, кто попался под руку.

– Ты-ы! – прошипела княгиня, как змея, вцепившись в волосы Мессалине. – Это ты привела убийцу в наш дом! Подстилка дешевая! Мерзкая тварь!

На девушку градом обрушились кулаки, один из которых пришелся в висок. Быть может, удары подкреплялись магией, за высоким бортиком ложи я этого не разобрала, но Месс только пискнула и повалилась на пол. Бельскую это ничуть не удовлетворило, потому что она продолжила забивать несчастную ногами. Присутствующие в ложе дворянки шарахнулись в стороны, и только Милославский решился оттащить бешеную фурию от жертвы.

А княгиню ближники побаивались, – отметила невольно. – Никто из приспешников не поспешил на помощь несчастной графине. Жалости к ней я не испытывала. Ничего, магия не даст погибнуть. Может, взбучка послужит Месс наглядным уроком? На тренировках мне похлеще доставалось, и ничего, даже царапинки не осталось. А новых хозяев де Фонтен сама выбирала, еще и нос задирала перед другими, хвастаясь барской милостью. Ну, так вот она, настоящая барская милость, ешь – не хочу.

– Кто вы, молодой человек? Назовите себя! – властно потребовал император. – По какому праву носите знаки отличия золотого дворянского рода?

– По праву рождения! – Иван гордо вскинул голову. – Я – великий князь Владимирский Иван Иванович Бельский, и я взываю к справедливости!

На арене вновь воцарилась гнетущая тишина, все ждали продолжения.

– Наследником вы, может, и являетесь, раз выдержали испытание огнем. Но великий князь? – Федор Алексеевич скептически хмыкнул. – Что-то не припомню, когда Малый совет признавал за вами этот титул.

– Великим меня сделала первородная стихия, и не простым смертным оспаривать ее выбор! – дерзко ответил парень.

– Да, как ты смеешь, щенок? – выкрикнул Юсупов, который только и ждал повода вмешаться. – Оскорбление императора смывается исключительно кровью!

В подтверждение словам, князь ударил по защитному куполу каскадом молний. Били они страшно, одна за одной, и, видимо, в самое слабое место. И полминуты не прошло, как невидимая стена со звоном разрушилась. Показательно, учитывая безуспешную попытку Артемия. В стороны разошлись удушающие волны жара. Я в мгновение ока прыгнула к Ваньке, закрывая того щитом. Встала по левую руку, на полшага сзади, как и положено защитнику. Ванька посмотрел на меня и кивнул, принимая помощь.

– А вы, Виктор Максимович, не считаете себя смертным? – обратился молодой князь к врагу, усмехнувшись. – В моих словах нет ничего оскорбительного, если вспомнить, как прежде становились великими князьями. Никакого совета тогда в помине не существовало: ни Малого, ни Большого. У власти находился сильнейший.

– Что вы хотите этим сказать, молодой человек? Уж не смуту ли задумали? И куда подевался мой крестник? – возмутился Федор Алексеевич.

– Только то, что сказал, – Ванька пожал плечами. – Ваш крестник покусился на наследие, которое ему не принадлежало. Я честно предупредил перед битвой, что не желаю зла младшему брату. Однако Ярослав заявил, что у него нет братьев, и он единственный сын князя Бельского. Стихия не приемлет лжи и не оставляет шансов недостойным. За обман Ярослав поплатился жизнью.

– Нет! Ты врешь! – взвизгнула Ксения, рванулась из рук Дмитрия и выбралась из ложи. – Это ты убил моего мальчика.

Купол уже не закрывал людей от источника, только в ложах и на трибунах зрителей действовала защита. Внутри моего щита огонь не обжигал, хотя… это рядом с Иваном жар будто бы отступал, создавая комфортные условия. Я еще не успела сообразить, отчего так происходит, когда княгиня выскочила на ту часть площадки, где мы спокойно стояли.

Женщину моментально обдало раскаленным воздухом. Платье, обугливаясь по краям, принялось тлеть, драгоценности плавиться, а кожа покрываться красными волдырями. С воем Ксения отшатнулась обратно, замахала руками и закружилась, сражаясь с невидимым огнем. А может, то были духи, разгневанные наглой ложью.

– В отличие от Ярослава, – Иван с презрением посмотрел на женщину, – я сказал правду. И это ты привела убийц в дом. Ваше величество! – обратился к императору. – Я, как и вы, ссылаюсь на законы, по которым живет империя вот уже семь сотен лет. Великие князья до заключения договора и создания советов считали себя вольными и никому не подчинялись. Это были времена магических войн за источники и раздоров между соседями, что ослабляло страну перед внешним врагом. Только объединение и централизованная власть удержали Российское государство от раскола и поражения. Вспомните обещания, произнесенные вами на коронации. «Клянусь радеть за благополучие и процветание подданных. Вершить беспристрастный суд, посильно поддерживать нуждающихся в помощи. Оказывать оную и не допускать бездумного истребления одного рода другим», – без запинки процитировал князь. – Где же ваш справедливый суд? Почему гибель моей семьи осталась неотмщенной?

– Неправда! Виновные найдены и казнены! – возмутился Федор Алексеевич. – Непричастность княгини доказало следствие. Или есть факты, свидетельствующие в пользу обвинения? – кивнул в сторону Бельской, к которой никто не решился приблизиться.

– Виновные ли? – усмехнулся молодой человек. – Кто вел расследование и каким образом доказывал непричастность? Александр Забелин до последней капли крови был верен нашему роду. Это он вытащил меня из смертельной ловушки, пожертвовал собой и собственной семьей, исполняя служебный долг. То, что я выжил – заслуга защитника, которому вместо награды досталось клеймо предателя. В то время, как убийцы праздновали победу и пировали на костях предков.

– Да уж, с защитниками вам повезло! – с долей зависти произнес император. – И вы готовы назвать имена? Обещаю разобраться и наказать преступников, согласно давнему соглашению, но и вы докажите, что уважаете законы предков, – выставил условие, прислушиваясь к подсказкам Богдана Милославского.

– Государь! – возмутился Юсупов. – Зачем вы слушаете неразумного юнца? Какой он наследник, если в нем нет и капли магии? Уверен, артефакты поддельные, а устроенное зрелище – хитроумный трюк!

– Вот как? А это, по-вашему, часть спектакля? – поморщившись, указал на княгиню Бельскую, выглядевшую не лучшим образом.

У каждого аристократа на этом празднике при себе найдется парочка амулетов. В пылу гнева Ксения о них позабыла, за что и поплатилась. Но сейчас ее окружал индивидуальный купол защиты, а волдыри на коже, благодаря целительскому амулету, зажили.

– Это последствия опрометчивого поступка, который совершила мать, только что потерявшая сына. Источник сам по себе опасен, и нет в том заслуги самозванца, – нашелся с ответом повелитель молний. – Пусть другие подтвердят то, что вижу я: мальчишка – неодаренный.

Желающих оказалось много, и все в один голос заверили, что не видят в парне искры. Не обманули ведь, потому что я тоже не видела. Оттого стало вдвойне непонятнее, как же он прошел инициацию? Магией светился только княжеский венец, наподобие того, что носил Алим, и фамильный перстень.