– Так быстро вернулись? – встретила взволнованная Мусечка. – Как прошло? Получилось или…

– Мама, не переживай, –  Алим поспешил к матери, которая в ожидании так и просидела все время в гостиной, – Юленька в полном порядке. Ритуал прошел успешно, иначе и быть не могло. И я ни разу не пожалел, что присутствовал при этом знаменательном событии.

– Вот и славно, – женщина приобняла сына и с благодарностью посмотрела на меня, – будто гора с плеч упала.

Я пожала плечами, особой заслуги за собой не чувствовала. Однако, как никто, понимала, с чем связано волнение баронессы. Ашкеназцы хоть и отрицают магию, заменяя истовой верой в бога и соблюдением вековых традиций, но не далеко ушли от магических ритуалов. Как раз во время инициации Алим получил увечья, приковавшие к инвалидной коляске.

– Елизавета Гавриловна, – миг слабости у Мусечки прошел, и она вновь превратилась в ураган кипучей жизнедеятельности, – вы совершенно не следовали советам! Почему глаза снова красные? Что с прической? Мы же четыре часа провозились! Это катастрофа! Не невеста будет, а ходячий кошмар. Немедленно идемте со мной. Времени всего ничего осталось, а вы даже не одеты!

Лиза что-то пискнула в оправдание и стрелой выскочила из комнаты, потому что Мусечка грозилась отлупить несносную девчонку поганой метелкой и отправить к алтарю в мешковине, если посмеет испортить ее работу. Проследив за девушкой взглядом, Мирьям хмыкнула под нос:

– Ну, вот! Главное задать правильный настрой, а то в слезы пускается по каждому мелочному поводу. Иначе весь праздник мне испортит.

Егорка, расслышав слова баронессы, прыснул со смеху. Ромка с Иваном также не сдержали улыбок. Отец невесты только крякнул, пробубнив, что Лизка за Игната Александровича и в мешковине замуж пойдет, лишь бы не передумал.

– Гаврила Силантьевич! –  вполголоса возмутился Игнат. – Ну, уж вы-то знаете, не передумаю. Ее милость Мирьям Юсуф-Сииновна шутить изволит, а вы верите.

– А что, и впрямь женился бы, появись невеста у алтаря в таком виде? – с хитрецой во взгляде поинтересовался Савва Никитич.

– Господа, а что это вы расслабились? – баронесса послушала наши перешептывания и смешки, покачала головой и выдала. – А ну-ка марш переодеваться! Мне еще потного стада свинтусов на церемонии не хватало. И без того в храме повод для волнений имеется, так еще и от дурного запаха в обмороки падать?

У Демидова от сравнения со свинтусом аж дар речи пропал. Вот уж кто выглядел живчиком при полном параде, так это старый князь.

– Твое сиятельство, – Мусечка ничуть не стушевалась, – только за сердце не вздумай хвататься, не поверю. К тебе вышесказанное не относится. Ты сегодня на редкость молодцевато выглядишь. Годков десять сбросил рядом с юной наследницей. Вот и займи девочку чем-нибудь, пока остальные приведут себя в порядок.

– С превеликим удовольствием, – отозвался Григорий Климентьевич, – иди к дедушке, душа моя.

Заполучив в распоряжение внучку, князь принялся что-то увлеченно ей рассказывать. Ну а мы разбежались по комнатам, не желая провоцировать баронессу. Я осмотрела себя в зеркале и пришла к выводу, что ничего не свинтус, а небольшие погрешности легко исправить бытовым заклинанием чистоты. Мусечка часто преувеличивает и нагоняет суету.

Выгадав толику свободного времени, занялась сбором вещей для путешествия. Количество платьев в гардеробе прибавилось в мое отсутствие. Наверняка не обошлось без участия баронессы и Лизы. Мысленно поблагодарила их за предусмотрительность. Зельманы собирались на торжественное мероприятие, нужно соответствовать. А уж, если план ашкеназца удастся, и его выберут великим князем, – подавно. Интересно, Мирьям и Осип Ааронович в курсе наполеоновских планов сыночка? Алим испытывает нежные чувства к матери, любит и уважает отца, однако работает на меня, и это обязывает хранить тайны. Надо будет уточнить, чтобы не проговориться ненароком. Мусечка такая, если зацепится, сумеет выведать такое, о чем сама не подозреваю.

Действительно ценных вещей у меня немного. Меч – отцовский подарок, дневники, амулеты, детская шкатулка с мелочами – все уместилось в пространственном кошелечке. Не забыть бы еще передать золото Алиму на постройку дома, и тогда необходимый минимум одежды будет под рукой. Медлить не стала и переместилась сначала в библиотеку к помощнику, сдала наличность под расписку. К деньгам ашкеназец относился скрупулезно, учитывал каждую копеечку. Затем отправилась к Полозьевым, которые вряд ли сейчас прихорашивались. Мужчины, что поделаешь! И с бытовым заклинанием чистоты знакомы с детства.

Я не ошиблась, оба занимались делом. Савва Никитич колдовал над свадебным подарком Игнату – собирал наруч, который в дальнейшем станет частью старого протеза. В прошлый раз артефактор обновил износившиеся плетения, заменил старый накопитель, однако главную задумку не воплотил. С появлением алмаза огненной стихии, артефактор взялся усилить работу старых мастеров. Ромка же гранил камни под защитные амулеты и погрузился в процесс настолько, что ничего не замечал вокруг.

– Как успехи? – присела в сторонке и шепотом поинтересовалась у старшего Полозьева.

– Почти закончил, – прошептал в ответ, – остальное на месте подгоню.

– Успеем до церемонии?

– С вашей-то помощью? Легко! – улыбнулся мастер. – Раньше на отладку неделя ушла бы, пока проверили каждое звено. Чем тоньше работа, тем больше сил уходит. Вот, посмотрите-ка фирменным взглядом, все ли звенья на месте, – пододвинул разложенные на подставке металлические пластины, чьи поверхности с обеих сторон покрывала витиеватая рунопись.

– Как же тут разобраться? – изумилась нагромождению светящихся линий, черточек, завитушек.

– Довольно просто: выделите рисунок заклинания цветом, – подсказал мужчина и воссоздал в воздухе магосхему, – вот правильный вариант, для сравнения.

– «Огненная стена»? – распознала плетение и уважительно кивнула, иметь такое наготове ни один маг не откажется. – Вот тут линия не доведена, – ткнула пальчиком в слабое место, – и здесь точка вместо черточки стоит.

Следуя подсказкам, Савва Никитич сразу устранил огрехи, которые чреваты последствиями как для самого мага, так и для окружающих. С боевыми плетениями следовало работать крайне аккуратно, тут как у саперов – ошибаются один раз. Для мгновенного создания плетений, артефактор использовал мелкие камешки, которые расположил над костяшками пальцев. Алмазы несли в себе само плетение и подпитывающий источник, которого хватит на один или несколько ударов. Достаточно выставить руку или палец в нужном направлении, отдать мысленный приказ, и заклинание сработает. При необходимости, Игнат может перенаправить энергию из большого накопителя или же использовать внутренний резерв. Готовых заклинаний вмещалось пять штук по количеству пальцев. Савва Никитич предложил отдать одно под целительское плетение, которое не даст умереть владельцу от ранения, и потратить еще одно на надежный щит. Сомнений на этот счет не возникло, а насчет оставшихся двух камней пусть Игнат решает.

Егорку, который быстро смекнул, что найти меня можно в библиотеке или же мастерской, отправила за братом. Игнат уже переоделся в белоснежный камзол с фиолетовыми обшлагами и золотым галуном, укороченный кафтан из плотного шелка, батистовую рубашку с кружевным жабо, белые облегающие брюки. От сафьяновых остроносых сапог мужчина отказался, выдержав битву с Мусечкой, отдал предпочтение военному строгому варианту.

– Красавец! – выдохнула восхищенно. – Лизе повезло.

– Это мне повезло встретить замечательную девушку. А что это у вас такое? – заинтересовался пластинами на подставке.

– Свадебный подарок! Савва Никитич с Варфоломеем расстарались. Вон тот камушек с красным отливом – накопитель, но ты уже это знаешь. Пластины соединим с протезом, чтобы по необходимости активировал мелкие алмазы – готовые плетения «огненной стены», щита и лечилки, – охотно разъяснила задумку и замерла в предвкушении реакции.